Ранчо «Каменный столб»
Шрифт:
— Иди спать, Роберт, — сказал мальчику Линсей. — Завтра мы едем на дилижансе в Монтевидео.
— Завтра? А в котором часу? — тревожно спросил Роберт, испугавшись, что отъезд состоится раньше семи часов.
— Ну, часу в двенадцатом, может быть, — сказал Ретиан. — А что?
— Просто так… Я так спросил.
Линсею и мальчику отвели помещение рядом с комнатой пеонов. Это была пустая кладовая. На пол постлали циновки и постели; гостям дан был огарок свечи, вода и будильник, чтобы они не проспали
Увидев будильник, Роберт обрадовался. Он тотчас спросил Арету, правильно ли ходят эти часы.
— Разве это так важно для твоей жизни? — сказала девушка. — Хотя бы они отставали минут на двадцать, что за беда?
— Они, значит, действительно отстают? — не унимался мальчик. — На двадцать минут?
— Да что с тобой? — удивился Линсей.
— Разве вы не видите, что Звезда одичала от желания спать! — заметил Вермонт, щупая лоб Роберта. — Голова у него горячая. Человек освобождал Баттарана, и он очень устал.
Слыша это, хитрец Роберт начал усиленно зевать и тереть глаза.
Пожелав еще раз друг другу спокойной ночи, все разошлись Ретиан лег в гостиной, Арета и ее отец — по своим комнатам.
Огни были потушены; ранчо погрузилось во тьму. Изредка слышался вой диких луговых собак да храпение Гиацинта.
Линсей, посмотрев, спит ли мальчик, вышел на минуту во двор покурить. Тотчас Роберт, притворившийся спящим, вскочил и перевел будильник на половину седьмого. Его очень удручала неизвестность, — точно ли показывают время эти часы, но он смирился с тем, что есть.
Между тем будильник был точен; Арета просто шутила. Будильник шел по отличным карманным часам Вермонта.
Снова улегшись, Роберт слышал, как пришел и растянулся неподалеку от него Линсей, как, укрываясь пончо, старик тихо мурлыкал грустный мотив «Видалиты» и закончил музыку восклицанием:
«В пампасах, черт побери! Спим!» — Он потушил свечу и почти мгновенно уснул.
«Если он проснется на звон будильника, — думал Роберт, — я скажу, что хотел выйти погулять к реке, выкупаться».
Роберту не надо было даже бороться со сном, — так овладела им мысль решить задачу золотой головы. Он то дремал, то, мгновенно очнувшись, лежал с открытыми глазами и благословлял москитов, кусавших его, за то, что они мешали уснуть.
Когда мальчиком овладевала дремота, ему мерещились подвалы, полные драгоценных камней, и среди этих сокровищ бродила посаженная на палку страшная золотая голова с зелеными глазами, говоря: «Я — капитан Баттаран». Еще грезилось ему, что у него длинные ногти, — длинные, как макароны, и что Арета рубит их топором.
Наступило, наконец, предутреннее время, когда Роберт вдруг заснул.
В половине седьмого утра, когда уже давно бродил по коралю Гиацинт, а Флора кормила трех нанду сырым картофелем и бобовой шелухой, оглушительный треск
Услышав заглушённый треск, Линсей проснулся, но так как он спал крепко и тяжело, то не понял, какой это звон. Он только спросил:
— Где я? Роберт, ты здесь? Что такое трещит?
— Ничего… не… трещит, — ответил мальчик, громко зевая. — Еще темно… крыса, должно быть.
Линсей вздохнул и уснул, похрапывая. Будильник, наконец, смолк.
Еле живой от страха, мальчик засунул руку под подушку, взял будильник и, захватив одежду, на цыпочках прокрался к выходу в патио.
Здесь никого не было.
Роберт вышел в кораль. Спиной к нему стоял Гиацинт, насаживая на древко лопату.
Прокравшись за угол дома, Роберт присел у стены, оделся и помчался к столбу, неся будильник на животе, чтобы не видно было из окон ранчо.
Тень столба лежала по направлению к ранчо. Она была длиной около четырех метров. Заостренная конусом вершина столба отбрасывала острую теневую линию.
Роберт взглянул на циферблат. Стрелки показывали без двадцати минут семь. Мотыга лежала тут, под травой и песком.
Сев за столб так, что его было не видно, мальчик поставил будильник между ног и начал с лихорадочным нетерпением следить за подъемом минутной стрелки к цифре двенадцать.
Между тем в ранчо начали просыпаться. Роберт слышал голоса Ареты, стук открываемых ставен.
Гиацинт кричал: «Флора! Где мотыга?» Роберт не понимал, о чем кричит Гиацинт; он думал, что тот ищет его.
Сердце мальчика трепетало от нетерпения и страха. Мог выйти кто-нибудь, увидеть его и помешать одному добыть клад. Добыть самому! Удивить всех видом золотой головы, себе не взять ничего, но все поровну разделить другим и заявить: «Вот как я догадался о том, где зарыта золотая голова!»
Между тем сон Линсея был уже нарушен пробуждением от треска будильника. Старик открыл глаза, приоткрыл дверь, чтобы осветить каморку, где не было окон, и с изумлением увидел рядом пустую постель.
Будильника тоже не оказалось на месте.
«Что такое?» — подумал Линсей.
Одевшись, он вышел в патио и встретился у умывальника с Ретианом.
— Вы не видели Роберта? — спросил Линсей.
— Нет. Разве он ушел?
Ретиан отправился к Вермонту, думая, что мальчик у него, а Линсей сообщил новость вышедшей из комнат Арете.
— Пустое; он где-нибудь близко, — сказала девушка. — Но что это?… Да, Роберт вчера почему-то интересовался будильником. Задача!
Пока шли эти переговоры, Гиацинт взял два больших ведра и отправился за водой на речку. Пройдя несколько шагов, он поставил ведра на землю и тихо подкрался к Роберту, занятому своим делом.