Рандеву с «Варягом»
Шрифт:
— Да, — сказал государь, — теперь мне многое стало понятно. Вы что же полагаете, что господин Витте сделал это все небескорыстно?
— Полагаю, что да, ваше величество, — у меня есть информация, что на счетах Сергея Юльевича в банках Парижа, Лондона и Берлина лежат десятки миллионов золотых рублей.
— Я бы хотел познакомиться с этой информацией, — глухим голосом сказал государь.
Найдя в папке нужный документ, я протянул его царю. Тот внимательно ознакомился с ним, потом вернул этот листок мне.
— Да, недешево обошелся парижским банкирам Сергей Юльевич. Впрочем, эти шейлоки не прогадали — они готовы вырезать кусок живой
— Ваше величество, у нас есть сведения о том, что господин Витте интригует против вас. Мои люди сумели ознакомиться с его записками, в которых он обливает вас и вашу августейшую супругу грязью. Я обещаю в самое ближайшее время ознакомить вас с этими материалами.
При моих последних словах государь резко обернулся ко мне. По лицу его пошли красные пятна.
— Вячеслав Константинович, я буду вам очень благодарен, если вы будете полностью держать меня в курсе обо всех действиях и речах этого господина. Кроме того, я прошу вас создать и возглавить следственную комиссию в отношении БЫВШЕГО председателя Комитета министров Российской империи Витте, а также его соратников. Мне необходимо совершенно четко выяснить — какие средства были взяты в кредит, под какие цели и на что они фактически были потрачены. Если вы сумеете доказать, что господин Витте и его окружение украли хоть одну копейку из казны, то я вам обещаю — они будут сидеть в тюрьме, как и положено им подобным. Своим указом на время следствия я приостановлю все платежи по сомнительным кредитам и займам. И будьте добры, через неделю предоставьте мне первый доклад в отношении следствия. В средствах я вас ограничивать не буду. Когда соберете все материалы о господине Витте, а также обо всех, кто состоит с ним в комплоте, тогда мы и решим окончательно, как следует поступить с этим человеком и его друзьями.
Я уже собрался уходить, когда государь остановил меня в дверях:
— Да, Вячеслав Константинович, прошу вас, будьте крайне осторожны. Берегите себя, никогда дважды не ездите одним и тем же маршрутом. Было мне, знаете ли, предупреждение, а вы один из наивернейших моих слуг. Мне будет очень жаль, если вы, не дай бог, станете жертвой этих бомбистов-террористов, подобно вашему предшественнику, Дмитрию Сергеевичу Сипягину. Помните, наш враг жесток и беспринципен, но мы все равно победим, поскольку с нами Бог и правда.
Попрощавшись с государем, в некоторой растерянности от его последних слов я отправился к себе в министерство. Его императорское величество был прав, работа предстояла огромная и ответственная.
А в министерстве меня ожидал еще одна шифротелеграмма из штаба наместника в Порт-Артуре, в которой неизвестный мне, но весьма и весьма осведомленный подполковник Ильин сообщал мне новые сведения о врагах трона, окопавшихся в правительственных учреждениях Санкт-Петербурга.
Что-то мне подсказывает, что государь тоже получает подобные телеграммы. Иначе чем объяснить недавнюю рокировку великих князей?
Не далее как вчера великий князь Владимир Александрович был снят с должности командующего гвардией и направлен в Туркестан, формировать особый экспедиционный корпус, а на его место из Москвы прибыл другой дядя царя великий князь Сергей Александрович, к тому же женатый на сестре царицы Елизавете Федоровне. Ох неспроста все это, ох неспроста!
15 (2) ФЕВРАЛЯ 1904 ГОДА, ПОЛДЕНЬ.
КИТАЙСКАЯ ПРОВИНЦИЯ ШАНЬДУН.
НЕМЕЦКОЕ КОЛОНИАЛЬНОЕ ВЛАДЕНИЕ ЦИНДАО.
КАБИНЕТ ГУБЕРНАТОРА КАПИТАНА ЦУР ЗЕЕ ОСКАРА ФОН ТРУППЕЛЯ.
На столе у губернатора германской колонии Циндао Оскара фон Труппеля, лежала телеграмма. Нет, не так — ТЕЛЕГРАММА! Губернатор тщательно перечитал ее несколько раз. От этого послания адмирала фон Тирпица за версту пахло Большой Политикой. Несмотря на то что под ней стояла подпись главы военно-морского ведомства, по стилю, а главное, по содержанию, капитан цур зее понял, что телеграмма написана под диктовку самого кайзера. Задачи, поставленные перед ним в этом послании, просто не могли быть сформулированы без участия первого лица государства.
Конечно, фон Труппель был рад, что мысли и предложения, изложенные в его послании, получили одобрение на самом высоком уровне. Но и задание, которое он получил из Берлина, было очень сложным и ответственным. Губернатор Циндао, по воле кайзера, должен был стать кем-то вроде чрезвычайного и полномочного представителя Германской империи, предлагающего союз… А вот кому именно, ему поручалось выяснить уже на месте.
Дело в том, что пока он ждал ответа из Берлина на свою телеграмму, в Циндао непрерывно продолжала поступать все новая и новая дополнительная информация из Кореи. Таково свойство хорошей разведывательной сети, которая как только будет налажена, так сразу начинает затягивать в себя самые разные факты подобно новомодному изобретению — пылесосу. После чего улов еще требует сортировки и отделения жемчужных зерен от груд мусора.
Но даже при беглом анализе информация оказывалась удивительной, потрясающей и даже пугающей. Проще говоря, фон Труппель был в шоке. Он не мог не верить сообщениям агентов — люди, работавшие на него, были настоящими немецкими разведчиками, выдержанными, проверенными, не склонными к буйным фантазиям.
Руководитель сеульской резидентуры был старым волком, начинавшим карьеру еще во времена Бисмарка. Нелегкая судьба разведчика помотала его по свету. Пару-тройку лет ему пришлось проработать в России, под личиной немецкого инженера из фирмы «Сименс». Его выводы на основании нескольких личных контактов с солдатами и офицерами русской десантной части, захватившей Сеул, был суров и однозначен. Они были ЧУЖАКАМИ, ПРИШЕЛЬЦАМИ, не имевшими практически ничего общего с подданными Российской империи, кроме языка и яростного патриотизма.
При этом было совершенно невозможно определить, откуда эти пришельцы здесь появились! Была даже версия, что они являются посланцами Всевышнего или выходцами из ада. Сам фон Труппель думал, что это зависит от разных точек зрения. Например, для побежденных японцев они должны казаться страшными демонами, исчадиями ада, а для русских, которых они спасли от поражения на море, — посланцами небес.
Сам фон Труппель был прекрасно осведомлен о том, в каком состоянии война застала русский флот и армию и что с ними бы было, если бы не столь неожиданная помощь. Губернатор и сам был горячим патриотом фатерлянда, считая, что так должен ощущать себя каждый порядочный человек. Ясно было лишь одно — они есть, они обладают оружием огромной разрушительной силы, и они активно помогают России воевать с Японией.