Рандолевый катран
Шрифт:
Никита затушил сигарету, раздавив её.
– Не нервничай, Никита! Послушай старого волка. Не жалей, ничего в ней хорошего нет. А попадёшь сейчас в "Катран", обработает так, что и знать будешь, на что идёшь и каких людей, – Мискин стукнул кулаком себя в грудь, – подводишь, а всё равно подпишешь что угодно.
– Да-а, – протянул Чугуев, заразившись игривым настроением, – это тебе, Никита, не Нина Петровна!
Мискин кивнул, как будто эту самую Нину Петровну знал с пелёнок.
Вечером они обсудили
Провожая друзей на перроне, Мискин дал последнее напутствие Чугуеву.
– Главное, Лёня, поставить себя! Только не на коленки! Я с губернатором перетёр. Всё будет правильно. Встретят, как полагается, только не тушуйся. Если что, звони!
Мискин не стал ожидать отправления поезда, пожал руки и укатил.
У вагона какая-то цыганка, бесцеремонно расталкивая ожидающих посадки, сунула под нос Никите дощечку со сложенной на ней бижутерией.
– Золотой, бриллиантовый, бери крестик! Лучший на побережье! Нигде больше не возьмёшь!
– Золотой, говоришь? – Никита вгляделся в лицо цыганки. Глубокая морщина прорезала её лоб от переносицы до чёлки, поперечная складка лба образовывала крест. Что-то это напоминало.
– Э! Это ты золотой мой, бриллиантовый! А крестик, видишь, чистый рандоль! Сносу не будет!
– Может, и вправду взять на память? – Никита посмотрел на Чугуева.
– Бери, а то не отвянет.
– Возьми на счастье, сынок! – цыганка сунула в ладонь Никиты самый большой крест, вытянула деньги из другой руки и моментально затерялась в толпе.
Никита только успел пожать плечами.
В родном городе Чухонске на перроне выстроился весь командный состав районной администрации. С живыми цветами и сияющими лицами. Не хватало только оркестра.
– Выходим?
– Я, Леонид Аркадьевич, после. В сторонке. Мы всё же не родственники.
– Как знаешь. Куда сейчас?
– Домой! Отдыхать после отдыха.
– Счастливый! Ну, давай, отдыхай! – Чугуев пожал руку Никиты и вышел.
Его, в самом деле, едва ли не на руках приняли с лестницы вагона.
Больше всех радовалась Елизавета Николаевна. Секретарша юлила вокруг мэра, заглядывала ему в глаза, улыбалась во весь рот, едва сдерживаясь, чтобы не схватить Чугуева за руку.
Похоже, натерпелась Лизонька от первого зама. Чугуев улыбнулся. "Что ж, у вас", – он посмотрел на группу встречающих, – "ещё всё впереди!"
"Главное, не гони лошадей! " – напутствовал Чугуева однокашник Мискин. – "Вначале выцепи гниду, а потом прищёлкни её окружение, сама отсохнет и отвалится. И, не будь дураком, обязательно вникни вдела приватизации!"
Чугуев смотрел на приветливые лица и не мог определить "гниду" – все как один казались взрослыми особями, полноценными вшами-кровопийцами.
– Вас домой,
– Для начала в Управу.
"Это ещё зачем?" – Чугуев прочёл немой вопрос на лицах встречающих.
– Соскучился по работе! – улыбнулся мэр. По обыкновению так виновато, что лица свиты просветлели.
– Конечно, конечно! Давай в Управу! – приказали они шофёру.
Тот пожал плечами и двинулся с места.
Чугуев увидел в окно, как машет рукой Никита. Улыбнулся в ответ и взял под воображаемый козырёк.
– Это кто? – спросила начальница отдела кадров.
– Отдыхали вместе.
– А-а, – протянула напомаженная молодящаяся женщина.
Чугуев повернулся к ней. Заплела косички к полувековому юбилею, напялила мини-юбочку, дольчики. Красавица! Не она ли гнида?
– Леонид Аркадьевич, вижу, неплохо отдохнули, – по-своему истолковала его взгляд начальница отдела кадров.
– Замечательно, Клара Семёновна! Мне бы поработать теперь.
– Что вы, что вы?! – всплеснула руками она. – У вас ещё три дня отпуска!
– Клара Семёновна, доедем до места, разберёмся.
Клара Семёновна посмотрела на остальных членов свиты. Улыбки сошли с их лиц. И только Лизонька едва не сдержалась, чтобы не хлопнуть в ладоши. Первый заместитель вовсе почернел. Он старался не глядеть на Чугуева и на его секретаршу. Было три дня в запасе, но из-за самодурства Чугуева пропало. Он опустил руки ниже колен и ткнулся подбородком себе в грудь. Затем дёрнулся оттого, что кто-то сильно щипнул его за ногу. Обернулся, увидел нахмурившееся лицо Клары Семеновны, и ещё более сник.
– Лизонька, предоставьте мне, пожалуйста, планы администрации по приватизационным объектам! – первым делом приказал Чугуев, едва переступил порог приёмной.
– Все документы у Зябликова.
– Так, возьмите! – улыбнулся Чугуев, подражая однокашнику Мискину. От такой улыбки оппонент чувствовал себя скрученным по рукам и ногам.
Секретарша вздрогнула.
– Если у Зябликова возникнут вопросы, ведите его в мой кабинет! – продолжал улыбаться Чугуев.
– Сейчас! – секретарша выпорхнула из приёмной.
Чугуев тотчас связался по телефону с отделом кадров.
– Клара Семёновна! У меня ещё трое суток отпуска?
– Да, конечно, Леонид Аркадьевич, я тоже думаю, вам надо отдохнуть.
– После отдыха?
– Знаете, отдых он тоже не исключает нагрузки.
– Это как?
– Мало ли дел у молодого, полного сил мужчины?
– Хорошо. Я еду домой сейчас же.
– Счастливого вам отдыха, Леонид Аркадьевич!
Секретарши ещё не было. Чугуев осмотрел свой кабинет. Всё в идеальном порядке, в такой кабинет он вступал в должность. Да, Зябликов умеет, когда хочет. Только интересно, чего он хочет?