Рандолевый катран
Шрифт:
– Не ворчи. Скоро поймёшь, что я права.
– Ну да! Как же! Мне возиться с этой рухлядью, а им проценты отсчитывать!
– Поживем, увидим.
Жить, чтобы увидеть пришлось недолго. В тот же вечер пришли соседи алкаши.
– Никола! Один фунфырь – один ваучер! Идёт?
– Идёт.
Николаю пришлось съездить в город на ночь глядя за тремя ящиками водки. Уже к утру в его личной собственности была добрая половина ваучеров. Настроение повысилось!
Ранним утром он задал корм скоту и направился на старую базу МТС.
Мария
Мужики, работающие с техникой, посмеивались, глядя на новоиспечённого буржуина. Зарплату им по-прежнему платил колхоз, а "хозяин" ни пришей к чему рукав, работал наравне со всеми!
Никола понимал, что так продлится недолго. Терпел и вкалывал. Вкалывал и терпел. Подбадривала Маня своими, уже не казавшимися глупыми, проектами.
Засыпая, Никола видел перед собой кипу ваучеров. Уснув, наблюдал, как документы превращаются в трёхэтажный особняк со всеми удобствами, коровник и птицеферму.
Поутру вновь принимался за работу, тогда как супруга возилась с бумагами, составляя и сопоставляя столбцы каких-то цифр.
ГЛАВА 12
Леонид Аркадьевич согласился на прощальный вечер. На этом настоял Никита.
– Тебе, как человеку богатому, можно позволить себе излишества, – больше для проформы ворчал Чугуев.
– Да какие тут излишества?! Всё за счёт заведения! – Никита склонился в неумелом реверансе, не удержал равновесия и шлёпнулся у кровати.
Чугуев засмеялся.
– Ну, твой же друг однокашник, а не мой! Приглашает, как можно отказаться? К тому же, – Никита сложил ладонь в рупор, – о вашем поведении, уважаемый Леонид Аркадьевич, доложат, куда следует!
Он закатил глаза к потолку.
– Вставай, паяц! – Чугуев подал руку. – Пойдём. А то завтра с утра выезжать.
– Успеем, успеем! – сказал Никита, поднимаясь. – Ни капли спиртного, сам понимаешь.
– Куда как не понять! – кивнул Чугуев. Отправлять в запой бывшего однокашника не хотелось. К тому же, очевидно, прав Никита. Обязательно доложат, куда следует.
Друзья вышли в холл. Их встретила Ядвига Францевна в вечернем платье сиреневого цвету с ослепительными блестками, окаймляющими нескромное декольте. На плечах не было никаких бретелек. Никита всё вглядывался в её грудь. На чём держится платье? В итоге решил, что на клею и посмеялся. К его неожиданным смешкам как-то попривыкли и ни о чём не спросили.
– Пожалуйста, гости дорогие! – пригласила Ядвига Францевна.
Тот же угрюмый шофёр довёз гостей до бывшего Дома Советов. В отдельном крыле располагалась столовая. Зал на этот вечер сделали банкетным. Никита опешил от такого количества воздушных шаров, рвущихся
Столы составили в одну линию и накрыли белой скатертью с розовой бахромой. На столе выстроились бутылки с безалкогольными напитками. Рядом стояли вазы с фруктами.
– Пожалуй, стол из прошлого! Смотри-ка, Лёня! – Никита шепнул Чугуеву. – Столько соков даже при антиалкогольной компании не было!
– Было, Никита, было, – Чугуев покачал головой. Мол, какие твои годы, что ты мог помнить?
Никита молча согласился.
– О! Наши родственнички! – с распростёртыми объятьями повстречал их мэр.
– Андрей Васильевич! Наше вам с кисточкой!
– Никита в своём репертуаре, Андрей Васильевич! – извиняюще покачала головой Ядвига Францевна.
– И вам не кашлять до трясучки! – в тон Никите ответил мэр, не глядя в сторону Ядвиги.
Вечер пошёл по плану, вполне алкогольному. Хотя никто не пил, но веселились искренне, до упаду.
Никита радовался хоть маленькому, но собственному вкладу в устранение стихийного бедствия. Его подписи под какими-то акциями, полученными Мискиным взамен ваучеров, казались Никите чем-то непонятным и далёким как турецкий берег.
К Никите во время очередного конкурса подсела Ядвига Францевна. Она улыбалась совсем не так, как в "Катране". Никита опешил от натиска плотоядной дамочки. Ядвига Францевна подмигнула и плеснула в фужер из тёмной бутылки с непонятной этикеткой. Никита выпил. Оказалось самое то! Так вот почему все веселы! Пожалуй, Мискин, Чугуев и сам Никита не при делах! Ядвига Францевна подала пример, запив персиковым соком и только потом закусив кружочком колбасы.
– Ники! – сказала женщина, переиначив имя на американский манер. – Я давно за тобой наблюдаю. Ты же не женат?
– Чтобы придти к такому выводу, не нужно давно наблюдать! – улыбнулся Никита.
– А вот эта, – продолжала говорить Ядвига Францевна, – Нина, она твоя подружка?
– Нина Петровна?! – поперхнулся Никита.
– Вы поссорились, – покачала головой Ядвига Францевна.
– Мы никогда не были в дружбе.
Ядвига Францевна налила ещё по фужеру. Никита не желал отставать от дамы. Пришлось выпить одним махом до дна. Чача, или как её там, продрала горло. Никита закашлялся. Ядвига Францевна предложила выйти на перекур.
От первой затяжки закружилась голова. Никита отложил сигарету в хрустальную пепельницу на подоконнике. Но вместо свежего воздуха Никите пришлось глотать слюну Ядвиги Францевны, впившейся в губы. Она целовалась с чувством, с расстановочкой. Подышала сама, дала дохнуть партнёру, не выпуская его верхней губы изо рта. При этом задействовала движения корпусом: бюст Ядвиги Францевны оголённый на одну треть, ласково, но настойчиво тёрся о ладонь Никиты. Он сам не понимал, как его рука оказалась всунутой под платье. В коридор никто не выходил.