Раненая страна (Том 1)
Шрифт:
– Теперь мне ясно, что лишило его рассудка.
– Плечи Сандера задрожали под тяжестью горьких воспоминаний, но он тут же натянул на себя рваные лохмотья самоконтроля.
– Я должен привыкнуть к этому безумию.
Отвернувшись, гравелинг пошел назад под выступ скалы, сел в тени и закрыл ладонями лицо.
Чтобы дать ему побыть одному, Кавинант взял Линден под руку и повел ее к соседней скале. Лицо его спутницы оживилось и на миг потеряло привычную строгость. Сквозь грязные полосы и пыль проступила частичка ее красоты.
– Спасибо тебе...
– Кавинант хотел сказать, что благодарен ей за попытку спасти его от фанатиков-сатанистов. Но, не пожелав вспоминать тот удар ножом, он тихо добавил:
– За то, что задержала Сандера.
"Я не знал, что ты так доверяешь мне", - говорили его глаза.
– Где ты научились этим борцовским приемам?
– А-а! Здорово, правда?
– Она попыталась скрыть смущение за мрачной усмешкой.
– Наша медицинская школа располагалась в скверном районе. Там могли изнасиловать даже днем на парадном крыльце. Поэтому мы посещали занятия по самообороне...
Кавинант хотел поинтересоваться, как давно это происходило, но Линден перестала улыбаться и озабоченно посмотрела вверх. Прежде чем он успел спросить ее о смене настроения, она сказала:
– Мы должны уйти в тень. Одна ягода, даже самая чудесная, не позволит нам продержаться долго в таком пекле.
– Да, ты права.
Алианта притупила голод, восстановила силы и уменьшила жажду. Однако она не могла защитить их от палящих лучей. Южная Пустошь дрожала в волнах зноя. Земля белела, как обглоданная кость, и острые клыки жары сдирали с нее последние живые волокна. Он вытер с подбородка засохшую кровь и направился к Сандеру. Внезапно за его спиной прозвучал окрик Линден:
– Кавинант!
Он повернулся. Линден смотрела мимо выступа скалы в восточном направлении. Она сложила руки козырьком, прикрывая глаза от солнца.
– К нам кто-то приближается.
Сандер выбежал из тени и присоединился к ним. Какое-то время они молча вглядывались в дрожащее марево.
– Что за черт?
– прошептал Кавинант.
Сначала он видел только сверкающую пыль и волны горячего воздуха. Но потом его глаза уловили смутные очертания фигуры, которая покачивалась на границе видимости.
Фигура постепенно приближалась к ним. Контуры существа прояснились, и Кавинант задрожал при виде ожившего воплощения Солнечного Яда. С виду тварь походила на человека. На ней даже болтались обрывки одежды.
– Кто это?
– О Боже!
– застонала Линден. Существо направлялось к ним.
– Марид!
– закричал гравелинг.
"Марид?" Неожиданная слабость подогнула колени Кавинанта.
Солнечный Яд не знает пощады...
Тварь действительно имела глаза Марида, наполненные ненавистью, безмолвной мольбой и страстным желанием. Он все еще тащил за собой колья, привязанные к лодыжкам. Его походка сочетала в себе шаткую поступь мертвеца и потрясающую ловкость хищного зверя.
Марид превратился в чудовище. Рот и нос исчезли. Чешуя покрывала всю нижнюю половину лица. Вместо рук извивались две толстые змеи, скаля пасти с загнутыми ядовитыми клыками. Его волосатая грудь тяжело вздымалась. Змеи злобно шипели, вытягивая гибкие чешуйчатые тела.
– Черт возьми!
Линден с ужасом смотрела на Марида. Гримаса отвращения исказила ее лицо. Вид того, что стало с безвинно осужденным человеком, отнял у нее храбрость и парализовал движения.
– О, Марид, мой друг, - жалобно шептал гравелинг.
– Никто не может предсказать кары Солнечного Яда. Если твоя совесть чиста, как говорит юр-Лорд...
– Он едва не плакал от горя.
– Прости меня, Марид!
– Однако через секунду его голос окреп.
– Остановись!
– закричал он чудовищу.
– Не приближайся к нам! Иначе погибнешь!
Взгляд Марида сверкнул, словно тот понял прозвучавшую угрозу. Но тварь продолжала приближаться, направляясь к выступу скалы. Сандер выхватил нож.
– Марид, я и так виноват в твоем проклятии. Не заставляй меня убивать тебя!
Человеческие глаза на морде чудовища предупреждали Сандера об опасности.
В горло Кавинанта будто насыпали горсть песка. Он натужно всасывал воздух в легкие. Предчувствие неотвратимой схватки превратило пульс в барабанную дробь.
В трех шагах от него стояла Линден - напуганная и окаменевшая от страха. Змеи алчно зашипели, когда Марид метнулся к ней. Он взбежал на выступ скалы и мощным прыжком взвился в воздух. Какой-то миг Кавинант ошеломленно наблюдал, как ядовитые клыки потянулись к лицу его спутницы и как она беспомощно топталась на месте. Ее оцепенение подтолкнуло Кавинанта к действию. Прыгнув на Линден, он сбил ее с ног, и они откатились в сторону по россыпи камней. Вскочив на ноги, Кавинант повернулся к твари.
Марид тяжело упал на твердую землю и, подогнув ноги, несколько раз перекатился кувырком. Сандер бросился к нему, размахивая ножом. Две змеи раскрыли пасти, с шипением отгоняя нападающего врага. Марид вновь метнулся к Линден.
Кавинант принял атаку на себя. Отбив одну змеиную голову правым локтем, он схватил левой рукой второе чешуйчатое тело. Первая змея качнулась назад, готовя смертельный удар.
Помощь Сандера подоспела вовремя. В мгновение ока он чиркнул лезвием по горлу Марида. Змеи даже не успели отреагировать. Вязкая жидкость обрызгала одежду Кавинанта.
Сандер отбросил прочь отсеченную голову. Кровь из поверженного тела лилась потоком на землю. Кавинант отступил на несколько шагов и остановился рядом с Линден, которая, стоя на коленях, давилась сухими спазмами рвоты. Она стонала и ловила ртом воздух, словно ее душил Солнечный Яд.
Гравелинг не обращал внимания на своих спутников. Им овладела лихорадочная торопливость.
– Кровь!
– кричал он, погружая руки в растекавшуюся лужу.
– Мы будем жить! У нас будет пища и вода!
– Смочив ладони в красной жидкости, Сандер вымазал ею лоб и щеки.
– По крайней мере, смерть Марида принесет какую-то пользу. Я принимаю ее как дар и свою вину.
Кавинант ошеломленно смотрел на чудовищный торс. Он не знал, что из человеческого тела может излиться так много крови.
Выхватив Солнечный Камень, Сандер склонил голову к шее Марида и наполнил рот струей, хлеставшей из раны. Потом окропил оркрест кровью, чтобы тот вобрал в себя жизнь погибшего человека. Повернувшись к солнцу, гравелинг запел тоскливую песню на незнакомом гортанном языке.
Мерцание воздуха усилилось, словно жара пустыни откликнулась на его призыв. Из оркреста вырвалось сияние. Золотистый луч, прямой, как последний путь от жизни к смерти, понесся к далекому светилу. Он потрескивал и гудел, напоминая электрический разряд. Его основание вбирало в себя кровь, вылизывая ее с ладоней Сандера и из лужи на земле. Через краткий миг пятна красной жидкости исчезли. Горло Марида зияло высохшей плотью, как оскал мертвеца.