Раневская шутит. Неизвестные афоризмы
Шрифт:
– Можно совершенно безответственно мечтать. Точно знаешь, что мечты уже не сбудутся, потому возможно любое буйство, как в детстве.
– Почему говорят «страшно подумать»? Разве думать так уж страшно? Я пробовала, и не раз…
Дамы обсуждают, что больше всего приводит к морщинам. Вспомнили все, что только можно: гримасничанье, плохой грим, пересушенную кожу, неумелый массаж…
– Фаина Георгиевна, а вы как считаете?
– Жизнь, – спокойно отвечает
– Не всегда счастье приносит только замужество…
– А что еще, дети?
– Нет, развод…
– Сколько ни размышляла, другого способа жить долго, кроме как состариться, не нашла.
– У нас если хочешь, чтобы что-то делали, запрети это законом. Обойдут и сделают в лучшем виде.
Актриса кокетливо:
– Нет-нет, я не ношу светлого, оно полнит…
Раневская мрачно:
– Не светлое полнит, а обжорство…
– Если хотите, чтобы о вас все время кто-то помнил, возьмите деньги в долг и не отдавайте.
Чуть подумав, добавляет:
– Только не у меня. Во-первых, у меня их нет, во-вторых, я все равно забуду.
Со вздохом после основательных размышлений:
– Настоящее начинаешь ценить, только когда понимаешь, что будущего уже нет.
– Тяжелые минуты не так уж страшны, если они не растягиваются на всю жизнь.
– Если ужин не готов, устройте небольшой скандал, может, удастся обойтись и вовсе без ужина…
– Совестно сказать «бездельничаю», говорите «предаюсь неге».
О людях и о жизни. Философ с папиросой
– Петля на шее вовсе не так страшна, удалите из нее шею, и она превратится просто в узел.
– Скорость жизни у всех одна – 60 минут в час. Только эти минуты такие разные у разных людей…
Нежелательной гостье:
– Я так рада вас видеть, что не приведи господь!
– Теоретически произойти может все что угодно. Практически каждый день один и тот же бардак.
– Будущее удивительно изворотливо, до него никак не удается дожить.
– Золотые горы, которые мне сулили, обычно состояли из говна под тонким слоем позолоты…
– Дожили… прожили… пережили…, а жили вообще безо всяких этих «до» или «пере»?
– Фаина
– С какой это стати я буду волноваться за последствия? Пусть они сами за себя волнуются!
– Мы-то ждем светлое будущее. А оно нас?
– Не к добру такое везение…
– У меня всю жизнь была бескорыстная и безответная любовь.
– К кому, Фаина Георгиевна?
– К деньгам.
– Пока живешь, все вокруг кажется хаосом мелочей, пустой суетой, а потом проходят годы, и эта прошлая суета обретает смысл… Неужели мелочная суета и есть смысл нашей жизни?
– Одно в человеческом организме постоянно: место клизмы.
– Любой дурак может сделать в жизни три вещи: пожрать, поспать и сдохнуть.
– Не понимаю выражения «уровень смертности». Везде один человек – одна смерть, разве у кого-то иначе?
– Фаина Георгиевна, где вы храните свои сбережения?
– В мечтах, голубчик…
– Стакан водки – это много?
Раневская, пожимая плечами:
– Ну…, это смотря какой по счету.
Разглядывая свежевымытый памятник Пушкину:
– Вот признак величия – даже голуби из уважения облетают, не гадя.
Как раз в эту минуту какой-то голубь садится памятнику на плечо и оставляет большущий свежий след.
Раневская со вздохом:
– Этот неграмотный. Пушкина не читал.
– Легко Пушкину было написать «любви все возрасты покорны», он не был старым…
– У тех древних, что стояли, были стойбища, а у тех, кто лежал – лежбища?
– Гениальность, – вещает очередной чиновник от культуры, – это 1 % таланта и 99 % пота и усилий!
Раневская ехидно замечает:
– Тогда самые гениальные – штангисты.
– Беда в том, что нам никак не удается выбраться в светлое будущее, завязли в говенном настоящем, как муха в паутине.
– Ненавидеть врагов для своего здоровья куда хуже, чем для них. По себе знаю.
– Советуют и критикуют всегда даром, кто же будет покупать то, что способен сообразить сам?
– Мужчины подобны слепым кротам!
– Почему?
– Женщина, убедившись, что все мужчины одинаковы, менять одного на другого уже не будет, а мужчина продолжит тыкать в каждую следующую, как слепой крот, непонятно на что надеясь.