Ранний старт 3
Шрифт:
Садимся. Трубу с собой на этот раз брать ни к чему, так что багаж легче прошлого. Мои меня не провожают, привыкают потихоньку. Да и как проводишь в обычный рабочий день.
— Здорово ты маханул, Колчин, — улыбается директор, когда поезд начинает мощный разгон. — Никак не ожидал. Если ещё на международную прорвёшься… одно плохо, всерос по физике ты не вытянешь.
— В области запросто могу победить, — немного покатав эту мысль в голове, выдаю результат.
— Аппетит приходит во время еды, — смеётся директор. — Сейчас все воспримут нормально
— Хм-м, честно говоря, выше призёрства даже не рассчитывал. Самому интересно, почему у меня физика тяжелее идёт?
— У любого человека есть предпочтения. Какая-то одна наука, которая идёт лучше всего, — директор впадает в краткую задумчивость, прокручивая какую-то инфу в голове. — Да. История не знает ни одного примера великого физика, который был бы одновременно великим математиком. Каждая из этих наук требует полной концентрации.
— Как в спорте, — поддакиваю. А чего тут спорить? Всё правильно.
— Поэтому я немного огорчился, когда увидел, как резко ты ушёл в математику, — заключает директор. — Сразу понял, что в физике такого же результата точно не будет. Но победа в области — совсем неплохое достижение. Для школы.
Директор подмигивает. Ну да. Уж это-то трудности не составит. Этот трофей я ещё раз в школу принесу, хотя лично мне он не нужен.
— Почему не верите, что могу на всеросе по физике победить? — Сам знаю, но спросить не помешает.
— Международная потребует максимальной концентрации. Это как спорт высших достижений, отвлечение сил на другие направления помешает их достичь.
— Знаю многих, которые добивались призёрства на всеросе по двум предметам, — мне кажется, нахожу аргумент, хотя чувствую неприятную правоту директора.
— Призёры всё-таки на ступеньку ниже победителей, а тем более участников международной олимпиады, — Анатолий Иваныч вздыхает.
Вспоминаю, что ему тоже моё успешное выступление выгодно. Не просто так пчела выступает против мёда.
— Давайте, всё-таки о физике поговорим, — делаю предложение, от которого он вряд ли откажется. — Мне всё равно в это время надо головой работать, чтобы быть в форме.
— Давай поговорим, — долго уговаривать учителя на тему любимого предмета? Где такое видано?
— Что такое обобщённые координаты, знаешь?
— Да.
И разговор начинается. Мы и не замечаем, как доезжаем до столицы. Нам теперь в другую.
16 мая, время 14:05.
Детский оздоровительный лагерь «Пионер», под Санкт-Петербургом.
Из столовой выходим вместе с Анатолием Ивановичем. Пять дней назад забросил меня сюда, сдав на руки местным, и свалил к своим друзьям. Вижу по слегка усталому виду, отдохнул неплохо. По-моему, даже лёгкий перегар слышен.
Вместе с толпой из нашей математической тусовки ждём автобуса.
— Сколько вас всего было? — Переспрашивает Анатолий Иваныч.
— Восемьдесят. Ещё один не смог приехать по болезни.
— Осталось двадцать пять. Мощный отсев. Но при этом не вижу особой радости на твоём лице.
— Чему тут радоваться? — Мы заходим в автобус, садимся на пару соседних кресел. Высокие спинки позволяют говорить, не опасаясь любопытных ушей.
— Если вылетать, то лучше сейчас, чем зимой или ещё позже. Ещё есть время переключиться на физику.
— Всем пристегнуться! — Команда водителя прерывает наш разговор.
Никаких затруднений в лагере не испытывал. Голова отдохнула, по ощущениям внутренняя отборочная олимпиада была послабее всероса. Что удивительного, что я её проскочил? Среди нас половина — рядовые призёры, плюс добавили с каких-то других, левых олимпиад. Да и многим победителям далеко до того, чтобы на пятки мне наступать. Таких не больше десяти человек. А то и пяти.
— В десятку лучших попал? — Словно подслушивает мои мысли Анатолий Иваныч.
— В двойку лучших, — уточняю для любопытных.
— Второе место занял? — Не унимается любопытный директор.
— Нет. Первое разделил с ещё одним шустрым. Правда, там третий только на один балл отстал, — кстати, тот самый паренёк, что поступил на всеросе так же дерзко.
— Поговорим о физике? — Предлагает Анатолий Иваныч. Гляди-ка, понравилось!
— Нет, сейчас не время. Мозги должны работать по режиму, с утра до обеда. А дальше вполсилы, — чуть приваливаюсь в его сторону, водитель закладывает вираж, выезжая на трассу.
Собственно, вести беседы времени нет, в автобусе мы прокатились около получаса. Большая половина выходит из автобуса рядом со станцией метро. Прощаюсь с оставшимися:
— Земля — крестьянам! Мир — народам! Математики! Крепите ряды и несите научные знания в народные массы!
— Выходи уже! Оратор ср…й! — Грозно кричит водитель, что-то делает, раздаётся змеиное шипение, предвестник захлопывания дверей. Вылетаю на улицу, признаться, несколько суетливо.
— Ариведерчи! — Только на улице заканчиваю свою пламенную речь. Автобус поспешно увозит хохочущих подростков.
— Клоун! — Осуждает меня Анатолий Иваныч.
Вышедшие передо мной математические братья и сёстры тоже не удерживаются от смеха. С ними мы постепенно рассасываемся по разным сторонам света в метро.
18 мая, урок биологии.
— Итак, Колчин, тебе всё понятно? — заканчивает пятнадцатиминутную лекцию лично для меня биологиня, крупная женщина средних лет и средней внешности. Голос не средний, запас децибел изрядный.
Тема: мейоз, особое половое деление клеток с массой сопутствующих терминов. Профаза, телофаза и другие — этапы деления. А есть ещё гаплоидные и диплоидные клетки, конъюгация и кроссинговер. Если б не знал про митоз, сложно было б понять. А так, только разницу уловить и уложить в общую базу знаний в голове под табличкой: «Биология, генетика».