Ранний старт 4
Шрифт:
— Они мне не понравились…
Утешает, что первый догадался. Ещё половина включается сразу после меня и поясняет со смехом другой половине, что произошло.
— О-о-о-у! Вот так, девочки! Захотите избавиться от мужского общества, заведите умные разговоры…
— С нами такое не прокатит, — самодовольно заявляет Ксенофобий, то есть Костик.
Вот когда шум по этому поводу стихает, меня и начинает донимать Софья. Пока её бесцеремонно не оттаскивают предварительно переглянувшиеся между собой мои фрейлины.
С не меньшим довольством, которым ранее лучился на Софью, оглядываю подружек:
— Две девчонки по цене одной…
Тут же меня осыпают донельзя приятными тумаками и смехом. Ласковые побои переходят исключительно в смех после моих заявлений:
— Бейте меня, мучьте меня… я весь — ваш… — слова не главное, главное — дебильно счастливое лицо.
Хохочут все.
— Софья, делай выводы и хватай другого, пока всех не разобрали. Лови Санька, пока не ушёл…
Куваев как раз уходит окунуться. Никак не ожидал, что Софья послушается и поскачет за ним. Даже в воду по пояс заходит.
Остальных посылаю за мороженым для всех, широким жестом отвалив полтысячи.
— Маловато будет, — бурчит скопидомный Костик.
— Каждый платит за троих, — поясняю любезно. — За себя и двух девчонок. Думаешь, для чего они в купальниках перед тобой красуются?
Через пять минут наслаждаемся мороженым.
— Наверное, пора сваливать, — вздыхаю, уж больно хорошо сидим, то есть лежим. — Я голодный, как стая волков зимой.
— У нас борщик есть, — толкает меня в плечо Люда.
— С козырей заходишь? — на мои слова хихикают не только фрейлины.
Под этот весёлый трёп собираемся домой. Меня там борщ ждёт. И котлеты, которыми озаботились уже мои сокомнатники.
20 июня, пятница, время 10:15.
МГУ, 2-ой учебный корпус. Экзамен по ММФ.
— Четвёрка — хорошая оценка, Колчин, — убеждает меня препод.
— Всё познаётся в сравнении, Артём Маркович, — разведи меня на мякине, ага! — На фоне троек это была бы совершенно замечательная оценка. На фоне сплошных пятёрок звучит, как громкая фальшивая нота.
Задумчиво препод листает зачётку:
— В том-то и дело, Колчин. Уж больно ты быстро скачешь. Неизбежно ухватываешь только верхи. Не отпускает меня чувство какой-то несерьёзности.
— Чувства к делу не подошьёшь, Артём Маркович. На все ваши вопросы я ответил.
— На втором, из билета, споткнулись…
— Не споткнулся, а оговорился. И за это вы задали два лишних допа. Замечаний не было, значит, я реабилитирован.
— Математика любит точность, Колчин. И глубину…
Не пойму, чего он упёрся? Предмет мной пропахан честно, белых пятен нет. А если бы и были, то он всё равно их не обнаружил. Натурально, его моя скорость смущает?
— Методы матфизики — предмет очень серьёзный…
— Не очень, Артём Маркович, — решаю, что терять мне нечего. Так что пусть получает в полном объёме по самые гланды.
Лицо препода тем временем застывает. В глазах калейдоскоп эмоций: возмущение, недоумение, обида, уязвлённость. И всё это накрывается любопытством:
— Поясните, Колчин. Что вам не так?
Откидываюсь на спинку стула. Игра сыграна. Плевать, пусть будет четвёрка. Главное — экзамен сдан. Можно и пофилософствовать:
— Дисциплина очень сырая, не проработанная. Прежде всего, именно математически. Такое у меня послевкусие.
Препод глядит со скептическим интересом.
— Сравнить, например, с матанализом. Если математический анализ можно сопоставить со стройным, красивым и величественным зданием, где каждый элемент накрепко увязан с соседними и не только с ними, то ММФ — неуклюжая дикарская хибара из грубо отёсанных камней.
Препод слегка расширяет глаза:
— Поясните конкретно, почему?
— Сразу оговариваюсь, что моё мнение носит исключительно субъективный характер. Я ведь прожжённый олимпиадник, не знаю, в курсе ли вы…
— В курсе, — чуть улыбается экзаменатор.
— Ну вот. А у нас, олимпиадников по математике, поиск решения методом подбора считается даже не моветоном, а крайней формой падения и позора.
— Так…
— И что я вижу на первых страницах учебника и слышу на первых лекциях? Выводится дифференциальное уравнение, а затем говорится, что его решением является гармоническая функция. Ни вывода этого решения, ни даже каких-то прикидок. Вот уравнение, а вот — ответ. Я даже порылся в других учебниках, заглянул на другие страницы. Ничего. Или я ошибаюсь, и где-то спрятаны эти замечательные выкладки?
— Нет, не ошибаетесь.
— Об этом и говорю. На мой субъективный взгляд, голимое позорище.
— Это всё?
— Нет, конечно.
Далее начинаю распространяться об одном хитром месте. Минут пять. Затем подытоживаю:
— Ну выяснили мы, что одна хитрая функция по значению больше другой на каком-то промежутке. Дальше что? А ничего. За ради любопытства пролистал учебник до конца. Бесполезно.
Препод чуть не хохочет. Такая реакция меня здорово удивляет. Нахально в глаза опускаю ниже плинтуса его предмет, а он веселится.
— Ладно, Колчин. Мы выяснили, что вам не нравится. Но что-то вам понравилось? Или ничего?
Раздумываю с минуту. Тщательно изучаю потолок, не написано ли там чего полезного.
— Нравится то, что курс носит явно выраженный прикладной характер. Колебания, волны, там везде возникают эти уравнения и с ними продуктивно работают. Но вот, например, мы изучали ТФКП — и что? Тоже стройный и выверенный курс. И где применяют эту ТФКП, все эти полюса и интегралы по контуру? Для меня загадка.