Рапсодия - Дитя Крови (Симфония веков - 1)
Шрифт:
– А что оно означает?
– мрачно спросил Акмед.
– О, как же невежливо с моей стороны!
– улыбнувшись, вскричал Ллаурон.
– Сейчас я вам переведу. На древненамерьенском и всеобщем торговом языке оно означало: "Намерения у нас самые мирные, мы вырвались из объятий смерти и мечтаем жить на этой прекрасной земле". Именно благодаря этой фразе беженцы с Серендаира получили свое имя "намерьены". Так их стали называть местные жители, с которыми они здесь познакомились, поскольку эти слова всегда звучали при встрече... Самым же печальным в этой истории явилось то, что если бы Меритин не любил Элинсинос, она бы узнала о его судьбе. Как вы помните, он подарил ей свечу Кринеллы - сигнал бедствия. Несмотря на свои небольшие размеры, это был очень сильный артефакт, поскольку он соединял в себе две противоборствующие стихии - огня и воды. Если бы маяк оставался с Меритином, когда затонул корабль, Элинсинос увидела бы его свет и, возможно, сумела бы спасти своего возлюбленного. Но моряк подарил свечу драконице в знак своей любви, чтобы она о нем не
– Ллаурон засунул руку в карман рясы и вытащил маленький хрустальный шарик размером с каштан.
Крошечный огонек, заключенный внутри шарика, пронзил мрак, окружив Главного Жреца сиянием, затмившим свет костра.
Рапсодия, несмотря на все усилия казаться равнодушной, от изумления и благоговения открыла рот.
– Это она? Свеча Кринеллы?
– Или она, или очень хорошая копия, - рассмеялся Ллаурон.
– Торговцам старинными вещами нельзя доверять до конца.
– Вы его купили? Древний артефакт?
– Да, и выложил за него кругленькую сумму.
– Вы сказали, что существовало две проблемы.
– Голос Акмеда разрушил чары, которые, казалось, опутали всех присутствующих.
– Какова вторая?
Ллаурон перестал улыбаться и нахмурился:
– Покидая Элинсинос, Меритин не знал, что у нее будет ребенок.
26
– РЕБЕНОК? Драконица была беременна?
Взглянув на Рапсодию, Ллаурон расхохотался:
– Представляете, какая забавная получится картинка, если только хватит воображения, чтобы ее себе нарисовать.
– Ничего тут забавного нет, - заявила Рапсодия.
– Мне это кажется печальным. Она была напугана, одинока, страдала, думала, что ее предал человек, которого она любила. В особенности, если она оказалась в чужом для себя теле и не могла из него выбраться.
Певица замолчала, и огонь тоже притих.
– Да, вы правы. По-видимому, именно по этой причине она сделала то, что сделала.
– А что она сделала?
– поинтересовался Акмед, которого начала раздражать медлительная манера рассказчика.
– Когда Элинейное увидела, что среди тех, кто прибыл с Первым флотом, нет Меритина, она оставила детей у подножия Дерева и ушла.
– Детей?
– удивленно переспросил Грунтор, и Рапсодия от неожиданности вздрогнула: великан до сих пор хранил безмолвие.
– Их было несколько?
– Она родила трех девочек - тройняшек, - хотя и не похожих друг на друга. Поскольку в своем естественном виде драконица откладывала яйца, рождение нескольких детенышей было для нее делом самым обычным. Когда намерьены пришли к Дереву, они встретили там трех девушек; дети Элинсинос выросли очень быстро, несмотря на отсутствие матери. Мне говорили, что драконы легко адаптируются к новым условиям. Девушки, как и их отец, были высокими, с золотистой кожей. Впрочем, на мать они тоже походили. Из-за того, что они обладали внешностью древних сереннов, представители Первого флота почувствовали с ними родство. Эти юные женщины обладали необычными возможностями - что и неудивительно, ведь они появились на свет от союза представителей двух Первородных народов. Поскольку их отец часто плавал вдоль нулевого меридиана, они были связаны со Временем, а также с другими стихиями. К сожалению, результатом такого дара стало безумие, которое в разной степени поразило всех троих. Самая младшая, Мэнвин, стала предсказательницей. Говорят, она была самой безумной из всех. В легендах утверждается, будто большую часть времени она разговаривала сама с собой и не замечала окружающих. И хотя Мэнвин обладала могущественным даром, он оказался совершенно бесполезным - отличить истинные предсказания от болтовни сумасшедшей женщины очень трудно... Средняя сестра, Ронвин, видела настоящее. Говорят, она была доброй и мягкой, но только на короткое мгновение, поскольку не помнила своих мыслей, когда настоящее становилось прошлым... Из трех дочерей Элинсинос только старшая, Энвин, смогла разговаривать с беженцами. Она хранила секреты прошлого - знание менее опасное и изменчивое, чем у ее сестер. Она вела себя разумнее остальных. Она знала, кто такие намерьены и почему они появились здесь, и потому смогла принять их на землях своей матери. Намерьены, считавшие Энвин живым связующим звеном между миром ее отца и новым миром - миром ее матери, сделали старшую дочь Элинсинос своей королевой и установили мирные отношения с окружающими землями и Реалмалиром, принадлежавшим лиринам. Лллаурон вздохнул и продолжил рассказ: - Теперь перейдем ко Второму флоту. В отличие от Первого, понесшего урон от страшного урагана, моряки Второго заметили приближение бури, поскольку находились на некотором расстоянии. Они практически не пострадали, хотя несколько кораблей все-таки погибло. Однако из-за бушующей непогоды они сбились с курса. Вскоре появилась земля, и вместо того, чтобы искать рай Меритина, командующий Вторым флотом, великий воин Маквит, решил высадиться в необитаемых землях под названием Маносс. Они и их потомки живут там и по сей день.
Услышав имя Маквита, друзья пришли в страшное волнение. В Серендаире почти все слышали про Маквита, хотя фирболги знали о нем гораздо больше, чем Рапсодия.
– Маквит был кирсдаркенвар, ему принадлежал Кирсдарк, знаменитый водяной меч. Говорили, что он был властелином этой стихии - вот почему ему удалось без особых происшествий пересечь море. А кроме того, он считался великим героем, королевским
– Ллаурон, остановитесь!
– перебила его Рапсодия, а Акмед, сердито нахмурившись, тихонько вздохнул.
– Я не очень поняла про Маносс, - сказала девушка.
– "ОНИ И ИХ ПОТОМКИ"? Вы же говорили, что события, о которых вы рассказываете, произошли четырнадцать веков назад! Значит, представители первого поколения намерьенов давно умерли...
– Подобное предположение может показаться неоспоримым и одновременно ошибочным, - рассмеявшись, проговорил Ллаурон.
– Певцы всегда стремились к точности и правильности изложения деталей. Позвольте, я вам объясню. Первое поколение явилось из одного из пяти мест, где зародилось Время. С острова Серендаир. Они пересекли нулевой меридиан - там Земля граничит со Временем - и высадились в другом месте, где началось Время, - на родине драконов, хотя Второй флот и не сумел туда попасть. В результате Время перестало для них существовать, и они не старели - в отличие от других смертных. Они оставались в том возрасте, в котором пересекли нулевой меридиан. Исключение представляли лишь дети. Они постепенно выросли и стали взрослыми. Вот и все.
– Вы из их числа?
– без лишних церемоний спросил Акмед.
Ллаурон громко расхохотался:
– Нет, конечно, хотя иногда жалею, что не обладаю их могуществом и долголетием. Вы, наверное, считаете, что я очень неплохо сохранился, молодой человек. Нет, я всего лишь с интересом их изучаю... Если вы еще немного потерпите, я закончу рассказ про Второй флот. Несколько кораблей главным образом, те, на которых находились древние серенны и представители других Первородных народов, - не пожелав остаться на землях, выбранных Маквитом, отправились дальше на восток. Они нашли маленький необитаемый остров, расположенный между двумя континентами. Там всегда стояла прекрасная погода, дули мягкие ветры и было теплое морское течение. Они решили поселиться там и жить отдельно от своих соотечественников. Эта земля зовется Гематриа, но чаще ее называют "Островом Магов"... А теперь перейдем к Третьему флоту. Гвиллиам дождался, пока на Серендаире не осталось желающих покинуть остров, и тоже отправился в плавание. Однако эти путешественники высадились к югу от места, выбранного Меритином и Первым флотом, на южном побережье, - там, где сейчас находятся неприсоединившиеся государства и Сорболд. В отличие от благословенных первобытных лесов, где не ступала нога человека, поскольку их охраняла Элинсинос, место высадки Третьего флота оказалось неприветливым и опасным. Большую часть территории Сорболда составляют пустыни, остальное - горы и поросшие травами степи. Кроме того, эти земли были населены людьми, которые не слишком гостеприимно встретили намерьенов и постарались отогнать их назад, к морю. Представителям Третьего флота пришлось приложить много сил, чтобы остаться в живых. Впрочем, у них имелось два преимущества. Первое - сам Гвиллиам. Он отличался практичностью и умом, обладал глубокими знаниями, являлся талантливым архитектором и инженером. Многие из его изобретений, а также военное искусство помогли представителям Третьего флота выжить в чужой земле. Второе преимущество состояло в том, что Гвиллиам не отправил армию с первыми двумя флотами. Решение оказалось правильным. Элинсинос встретила Первый флот не как завоевателей, а как гостей; Серендаир до своего последнего дня не оставался без защиты, а кроме того, Гвиллиам имел сильную поддержку на самом трудном из намерьенских фронтов. Гвиллиам считал, что должен позаботиться о безопасности флотов, и сделал все, что было в его силах. Не его вина, что зло последовало за ними.
– А оно последовало?
– Акмед так и подался вперед, ожидая ответа Ллаурона.
Ллаурон на мгновение отвернулся, а когда снова посмотрел на друзей, на его лице появилось печальное выражение.
– Возможно. На сей счет имелось предсказание.
– Предсказание?
Священник с сочувствием посмотрел на Рапсодию, которая вдруг нахмурилась.
– Перед Великой войной Мэнвин, Предсказательница Будущего, иногда произносила пророчества - как правило, когда собирался Совет. Одно из них после долгих споров решили записать. Разумеется, я лишь изучал исторические документы и потому не знаю, насколько они верны, но я запомнил его. Хотите послушать?
– Да, - ответила Рапсодия, которой вдруг показалось, что налетел порыв ледяного ветра.
– Однако боюсь, я немного забегаю вперед. Позвольте мне сначала завершить рассказ. В конце концов представителям Третьего флота удалось пробиться в глубь континента. Победив своих врагов, они вышли к горам на северной границе Сорболдской пустыни. Огромный горный хребет и глубокий каньон отделяли от остального мира прекрасные плодородные земли. Места оказались необитаемыми, и по многим причинам, о которых я уже говорил, Гвиллиам решил, что Третий флот поселится именно там. Он назвал свою новую родину Канриф, что на намерьенском языке означало "век". Гвиллиам верил в то, что через сто лет здесь будет процветать величайшая цивилизация, какую только видел мир. Подземные жители, наины и гвадды, поселились в бесчисленных пещерах и горных туннелях. Люди строили свои дома среди лугов и полей, которые возделывали. Лирины ушли в леса. Кроме того, Гвиллиам возвел среди гор огромный великолепный город. Он изобрел хитроумные машины, наполнявшие подземные пещеры свежим воздухом и теплом. Вместе с наинами он построил гигантские кузницы, в которых всегда пылал огонь и которые производили сталь для строительства империи и оружие для ее защиты.