Рарок и Леса
Шрифт:
Тут он понял, что если поддастся этому чувству, то у сил тьмы появится солидный шанс овладеть им снова! Призрак паники мелькнул перед ним, но он прогнал этого союзника тёмных сил, собрал всю свою волю и извлёк из душевного арсенала самое мощное оружие, самую надёжную броню, какая только была у него для отражения атак на живую человеческую душу – спокойное холодное презрение. Теперь он не боялся, он презирал! Презирал Зло, презирал Смерть, презирал нечисть, оставшуюся далеко внизу и исходящую сейчас беззвучными, бессильными воплями злобы и отчаяния. Он больше не смотрел вниз и не думал о том, что там осталось, он летел вверх! И чем выше он поднимался, тем быстрее был его полёт!
Глава 11. Чемпион арены
Рарок резко сел на кровати и уставился невидящими глазами в темноту. В его просторной комнате было довольно тепло, но сейчас он почувствовал, как по лицу и по всему телу обильно струится холодный пот. Опять тот же сон! Опять он увидел себя беспомощным перед жуткими созданиями тьмы, и опять его спасла неведомая и невидимая сила.
Рарок нащупал в темноте зажигалку, лежащую на прикроватном столике, и крутанул маленькое зубчатое колёсико. Крохотный огонёк приветливо затрепетал в ладони, и ему захотелось, чтобы огня стало больше.
Рарок зажёг стоявшую под рукой свечу, а затем встал и запалил дрова, заранее сложенные в камине. В комнате сразу стало уютно, но этого было мало! Тогда он взял подсвечник и, не одеваясь, прошёл в оружейную, находящуюся рядом со спальней. Там он зажёг ещё несколько свечей, и их огоньки тут же размножились и заиграли на полированной поверхности доспехов, расставленных вдоль стен.
Словно полководец вдоль строя солдат, он прошёл от первого из них до последнего, любуясь прекрасной работой неведомых мастеров прошлого. Здесь же стояло зеркало, занимавшее пол стены. Подойдя к нему, Рарок остановился.
Этому телу доспехи не требовались. Точнее, он почти никогда их не одевал. Ему было легче сражаться полуголым, одетым лишь в броню собственных мускулов. Рарок оглядел свои мощные руки, способные раздавить человеческую голову, ноги, привыкшие нести тело хозяина в беге без устали в течение суток, могучий торс и плечи, покрытые рельефными буграми, переходящими в мощную шею.
Да, его телу завидовали многие, и почти все считали его безмозглым, тупым гладиатором. Впрочем, откуда им было знать, каков он на самом деле?
Сухое старческое покашливание отвлекло его от этих мыслей. Рарок обернулся, перед ним стоял старый слуга, почти согнутый пополам, так что его фигура словно застыла в выражении почтительности. Однако Рарок знал, что тут дело не в раболепном к нему отношении, а в застарелом артрите, который уже давно преследовал старика. Тем не менее, он снова не услышал его шагов.
"Старый, а ходит, как кошка!" – подумал воитель. – "Видно былые привычки и навыки будут с ним до конца".
– Что ты поднялся так рано, Лозас? – спросил он вслух.
– Услышал, что вы ходите, молодой господин! – прошамкал тот в ответ.– Вижу, вам не спится накануне боя. Это плохо, надо отдыхать…
– Не беспокойся, старина! Ты же знаешь, что мне нет равных!
– Равных может и нет, но неизвестно, когда вдруг объявится тот, кто окажется лучше или удачливее!
– Это может случиться и тогда, когда я высплюсь, а может вообще никогда не случиться. Зачем же об этом беспокоиться. Иди к себе и не волнуйся насчёт меня. Завтрашний бой я не проиграю!
Старик ушёл, ворча что-то под нос. Рарок ещё раз взглянул в зеркало и тяжело вздохнул. Он соврал. В завтрашнем бое он вовсе не был уверен. Но успокоить старика было необходимо, ведь тот уже многие годы только и жил заботой о нём. Да и слушать его воркотню, когда у самого душа не на месте, то ещё испытание!
Однако нос вешать было рано. Рарок не преувеличивал, когда сказал, что ему нет равных. По крайней мере, не было до сих пор. Хотя завтра, возможно, всё будет по-другому…
Глава 12. Странный рыцарь
Рарок был готов к вспышке яркого света, но всё равно зажмурился, когда утреннее солнце ударило в глаза развесёлыми ослепительными лучами. После мягкого полумрака внутренних помещений, арена Большого Цирка сверкала, как начищенный щит, и это сияние больно резало глаза. Но были здесь и свои преимущества – при умелом ведении боя можно было развернуть противника лицом к солнцу, а это всегда давало дополнительный шанс на успех. Поэтому Рарок больше любил драться на свежем воздухе, чем в закрытом зале под лучами прожекторов.
Ослепления было мало. Его поклонники решили, что их любимцу полезно будет ещё и оглохнуть, и потому встретили его жутким рёвом. Как они старались! Некоторые не ограничивались тем, чтобы драть собственную глотку и вовсю дудели в какие-то хриплые или пронзительные трубы.
Больше всего ему сейчас хотелось взять кого-нибудь из этих "трубачей" и вставить ему его проклятую дудку в… Но, вместо этого, он приветственно вскинул руки, в которых уже держал меч и щит, и невольно стиснул зубы, когда толпа на трибунах взревела ещё громче. Его мимику никто не заметил, и это было хорошо, пусть думают, что он рад и счастлив снова потешить их кровавым зрелищем.
Да, яркий свет сегодня явно не играл ему на руку. Тяжёлый гривастый шлем не был снабжён забралом, но длинный козырёк бросал тень на лицо, скрывая его истинное выражение. Правда Рарок предпочёл бы шлем попроще, гладкий и конический, такой с которого соскальзывают пропущенные удары, но любимец публики должен быть виден издалека, а потому у него на голове красовалось весьма сложное сооружение, украшенное шикарным султаном из перьев, каких-то неведомых птиц.
Из всей одежды на нём была лишь златотканая набедренная повязка и окованные металлом сандалии, (тоже оружие, между прочим!). Перед выходом Рарок отверг даже наплечники, которые навязывал ему старик. Он знал, что его противник явится в полном вооружении и решил сделать ставку на собственную ловкость, а для этого надо было снарядиться так, чтобы ничего не стесняло движения. Противник, нда!..