Расчет пулей
Шрифт:
— Нет, просто сидел на корме.
— Может, он и был главный? Главные обычно не гребут.
Смирнягин старательно потер переносицу.
— Может, и так. Только больше распоряжался плешивый. Мы так и подумали, что он командир.
Отпустив Смирнягина, Игорь Николаевич долго крутил в пальцах карандаш. Это иногда помогало думать. Допросы охранников со всей очевидностью показывали ему, что следы плешивого надо искать на Селигере. И в то же время он был убежден, что команда киллеров прибыла из Москвы. Значит, им был известен маршрут Виткевича. Место стоянки лагеря. Кто мог снабдить их такой подробной информацией? Безусловно, там действовал Степан Бескровный,
Глава 27 След найден!
— Саша! Зайди.
Голос Меркулова звучал устало. И немудрено. Утром совещание, которое он сам провел, потом вызов в Кремль. «Один этот вызов чего стоит, — подумал Турецкий, спускаясь по лестнице вниз. — И главное — нервы, можно сказать из ничего. В Кремле сидят такие же люди, как везде. Разве сам Костя глупее кого-нибудь из Администрации? Да он один из умнейших, начитаннейших людей столицы. И значит, можно сказать, всей страны. А едет в Кремль, как в святая святых, как будто там заседают небожители, мудрейшие из мудрых. Отсюда и нервы, и сердце, и давление. А кто запомнился из прежнего президентского окружения? Да никто. Когда развалили Союз, Бурбулис кричал в восторге: „Над нами никого нет!“ Ну и что? Насладился? Где он сейчас, сам Бурбулис? И чем наслаждается? Как только лишился должности, сразу превратился в нуль. А ведь и к нему с волнением ехали честные работяги. Силен все-таки у нас верноподданнический комплекс. Интересно, а как американцы?»
В кабинете у Меркулова сидел Грязнов. Увидев Вячеслава Ивановича, Турецкий всплеснул руками:
— Слава! Вот это сюрприз. Можно сообразить на троих.
Грязнов тоже с добрым радостным чувством пожал ему руку.
— И я рад! — приветливо произнес он.
Меркулов встал с кресла и прошелся по кабинету.
— Если каждый раз соображать на троих, работать будет некогда, — ворчливо произнес он.
Турецкий обошел стол и уселся напротив Грязнова.
— Ладно! Отставим, — бодро согласился он. — Сообразим на двоих.
Невинным взором уставился на своего начальника.
— Мне кажется, ты забыл, что такое субординация, — продолжил Меркулов тем же тоном.
— Никак нет! Я примчался по первому вашему слову. И весь внимание. Трудным оказался визит в Кремль?
Меркулов опять уселся в кресло и сцепил пальцы рук.
— В нашем деле без нервотрепки нельзя, — сказал он миролюбиво. — Помнишь старый анекдот? Выпивают два мужика. Уже дошли до ручки. Один другому говорит: «Иван Иванович! А если еще стакан выпьешь, сможешь работать?» Тот отвечает: «Смогу!» — «А если два стакана?» — «Смогу!» — «А четыре? Пять?» Мужик подумал и отвечает: «Нет. Работать нет. Но руководить смогу». Дайте-ка тоже закурить. Все собираюсь бросить. Но, глядя на вас, кажется, что не сумею.
Выбрав сигарету из двух предложенных пачек, Меркулов с удовольствием закурил.
— Так вот! Что касается визита, — продолжил он. — Досталось нам правильно. Скоро предстоит новый разговор. Вот мы с Вячеславом Ивановичем тут подводим некоторые итоги. Он рисует радужную картину, а я все это выворачиваю наизнанку. И говорю ему: гляди! Он мне: из восьми убийств раскрыто пять по горячим следам за последнюю неделю.
— Так это я для отчета, — улыбнулся Грязнов.
— А я ему говорю, — как бы не обращая внимания, продолжал Меркулов, — смотря какие убийства. Два — по пьянке. Одно — бытовое. Чего бы тут не раскрыть «по горячим следам»? Еще два убийства потребовали, правда, искусства, ловкости, расчета. Ничего не скажешь. Но смотри, какие не раскрыты и грозят превратиться в «висяки». Это явно заказные убийства. Чего стоит наглый откровенный расстрел семьи Виткевича? Скорее всего, это опять «банковские». Мы знаем, что они существуют. Но у нас еще нет ни одной зацепки. В этой связи очень важным представляется твой прогноз насчет убийства банкира «Эрмитажа». Расскажи еще раз.
Турецкий с подробностями поведал о том, что было ему известно со слов Нины Боярской. Но имени ее не назвал. Поэтому Меркулов захотел уточнить.
— Откуда эти сведения?
— Я уже говорил Вячеславу Ивановичу, — с заминкой произнес Турецкий. — Женщина.
Повисла пауза.
— Дело в том, что система дебет-кредит — обычное дело в банковских операциях. Так можно подозревать любого банкира. Как же отделить случайность от истинной опасности?
Грязнов снова закурил. Предложил сигарету Турецкому, и они вместе задымили.
— Прежде всего величина кредитов, — сказал Турецкий. — И сроки.
После некоторого молчания Меркулов согласился.
— Да. Это правильно. Но нам ведь никто не позволит вскрывать всю систему банковских отношений, чтобы определить, откуда исходит опасность. Саша узнал о критическом состоянии банка «Эрмитаж» совершенно случайно. От любовницы, как я понимаю. Нельзя же предположить, что все следующие его случайные подружки окажутся бывшими женами крупных банкиров?
Грязнов потянулся так всем своим мощным телом, что суставы в плечах хрустнули.
— Зачем замахиваться в таком глобальном масштабе? — Возразил он. — Давайте ухватимся за одно звено, которое виднеется в этой болотной тине. Или скажем так: более или менее обозначено. Я имею в виду банковскую ассоциацию, которой «Эрмитаж» не вернул еще тот самый крупный кредит.
— Уже вернул, Слава! — поправил его Турецкий.
Грязнов ухмыльнулся:
— Да? Значит, у меня устаревшие сведения. Интересно, что мешало им сделать это раньше?
— Именно то, чего опасался прежний глава банка. Преемник Виткевича, напуганный жестокой расправой с ним, а именно так расценивают работники банка гибель Виткевича, повторю, напуганный преемник мобилизовал все ресурсы, подчистил все запасы и выплатил долг. В результате теперь сам «Эрмитаж» на грани банкротства. Введено внешнее управление со всеми вытекающими отсюда последствиями. То есть преемник Виткевича превратился в марионетку, лишенную какой бы то ни было власти.
— Интересно ты вооружен, Саша! — одобрительно кивнул Грязнов. — А кто ведет дело Виткевича там, на Селигере?
— Прокурор Тверской области доложил мне, что расследование проводит следователь местной прокуратуры Самойленко. Говорит, опытный прокурорский работник, — пояснил Меркулов. — Но я полагаю, что — убийства и Викулова, и Виткевича — дело рук «банковских». Поэтому ты, Саша, подключайся к делу, которое ведет следователь межрайонной селигерской прокуратуры Игорь Самойленко. Создадим бригаду. Ты — руководитель, а Самойленко — у тебя в подчинении.
— Хорошо, — сказал Турецкий.
— Вот! Вот! — кивнул Меркулов. — Поскольку ты зацепил ниточку с кредитами, раскручивай ее дальше. Тебе надо встретиться с главой банковской ассоциации Максимом Витальевичем Талызиным. Либо с его заместителем Аркадием Семеновичем Липкиным. Думаю, все-таки предпочтительнее глава ассоциации. Ибо, если оттуда тянется ниточка к «банковским», она несомненно должна идти с самого верха. Мы просто обязаны найти этих «банковских». Иначе будет еще не одно убийство.