Раскаленный добела
Шрифт:
— Какая с этого выгода Августину?
— Августин, несмотря на все свои бессовестные деловые уловки, всегда старается оставаться на правильной стороне закона и окружного прокурора, — Леноры, в частности. Он оправдывает это благоприятностью для бизнеса. На самом деле, у него просто есть такие раздражающие закидоны, именуемые принципами.
— У Августина?
— Знаю, это шокирует. — Роган ухмыльнулся.
Я поцеловала его.
— Что было дальше?
— Нам нужно было выиграть для Леноры время, чтобы она расставила все шахматные фигуры по своим местам. Тот факт, что Оливия и Хоулинг преследовали Барановского, означает,
Имело смысл.
— После нашего появления, я знал, что они будут за нами наблюдать. Никто просто так не отправляется на встречу с Ленорой без доказательств, поэтому стоило нам сделать этот шаг, как они бы сложили два и два, и поняли, что у нас либо есть запись, либо мы знаем, где она. Из-за этого я оттягивал эту встречу, а затем мы с тобой навестили Ленору при свете дня. Она решила устроить шоу, на благо всех, кто бы его услышал. Между тем, Хоулингу обеспечили безопасность, а правая рука Леноры, Атвуд, созвал пресс-конференцию. Ко времени, когда видео взорвало социальные сети, он уже был на середине своей речи, поясняющей, какими негодяями они были. Взрыв Оливии обернулся пшиком. Возмущение по-прежнему есть, но и близко не такое сильное, как они надеялись.
— Ты мог бы рассказать мне обо всем этом с самого начала, — сказала я.
— Ты пыталась решить, что делать дальше с Августином. Это казалось не лучшим временем.
— И что теперь?
— Как оказалось, доминирование создает связь между доминантом и человеком, чей разум он захватывает. Ричард Хоулинг назвал Оливию Чарльз тем доминантом, который заставил его убить Гарзу. Оливия исчезла. В подписанной Ленорой веронской петиции указывается, что мы вольны преследовать Дэвида Хоулинга и всех его известных пособников, причастных к нападению, что разрешает нам убрать Оливию, если мы сможем ее найти. Окружная прокуратура предпочла бы Оливию Чарльз живой, но они поймут, если это не удастся в сложившихся обстоятельствах.
— Значит, нам нужно найти Оливию.
Роган оскалился, выглядя хищно.
— Люди Хоулинга поставили на мою машину жучок. Очень хитрая штуковина, похожая на канцелярскую кнопку. Мы проехались по ней и подцепили ее на свою шину. Хоулинг привязал к ней свой телефон и все время знал, где мы были. Но он не понимал, что каждый раз, когда он использовал приложение, оно записывало его местоположение.
Я рассмеялась.
— Дэвид провел кучу времени на ранчо в пригороде Хьюстона, принадлежащем корпорации «Дедал». Баг все еще распутывает, кто за ней стоит. Это укрепленный комплекс. Шестнадцать часов назад туда прибыла Оливия Чарльз с вооруженной охраной и горой чемоданов.
— Когда мы отправляемся?
— Завтра, — сказал он. — В особняке множество людей. Это будет долгая битва.
— Мне нужно увидеться с семьей.
— Я отвезу тебя.
— Но не сейчас.
— Что бы ты хотела сделать сейчас? — спросил он.
Я развернулась, прижимаясь к его груди.
— Я хочу, чтобы ты меня убедил, что мы живы и мне все это не снится. Как думаешь, сможешь это сделать, Чокнутый Роган?
Его магия заскользила по мне, а его голубые глаза потемнели.
— Да.
Внимание!
Глава 15
Я сидела в гостиной на нашем складе и у меня жутко гудела голова после превосходных болеутоляющих, которые Даниэла прислала мне на дом. Боль они сняли, но оставили легкое чувство головокружения, и меня то и дело клонило вправо.
Моя семья смирилась с моей лиловой физиономией точно так же, как и с тем фактом, что Чокнутый Роган поцеловал меня у всех на виду, прежде чем отправиться в свою штаб-квартиру напротив склада. Никто не проронил ни слова.
Я соскучилась за ним. Он ушел меньше двух часов назад, а я уже по нему скучала. И от этого становилось грустно.
Я официально сообщила Корнелиусу, что Оливия Чарльз была тем человеком, который нажал на курок и убил его жену. Дэвид Хоулинг ей в этом помог, но именно Оливия завладела разумом людей Рогана. В ответ Корнелиус так же официально поблагодарил меня и предложил освободить меня от контракта с полной оплатой.
— Нет, — отказалась я. — Я буду идти до конца.
— Ладно, — тихо ответил он.
Затем они с Матильдой отправились на кухню. Он готовил что-то особенное ей на ужин.
Мама прорабатывала планы нападения. Обе мои сестры тихо сидели в комнате. Леон разглядывал изображение ранчо на телевизоре. Оно было записано с воздуха. Корнелиус с Багом прикрепили камеру к шлейке Талона.
Здание высилось на поляне, словно грозная испанская крепость, потому что именно таким и было — массивная прямоугольная структура, укомплектованная смотровыми башнями, толстыми стенами и крытыми переходами. Баг доложил о наличии пулеметов M240G и M249.
— Сколько там вооруженных людей? — спросила мама.
— По их подсчетам, около сотни, — ответила я. — Часть из них бывшие солдаты, часть — частные охранные службы, а еще часть — гражданские сотрудники.
— Почему бы Рогану просто его не обрушить? — предложил Леон.
— Потому что это убьет всех, кто будет внутри. Нельзя просто так рушить полное людей здание. У них должен быть шанс сдаться. — Из-за гудящей головы было трудно собраться с мыслями. — Возможно, некоторые из них даже не понимают, во что оказались втянуты.
— Но так было бы безопаснее, — заметил Леон.
— Так поступают плохие парни, а мы ими не являемся. — По крайней мере, некоторые из нас. Насчет себя я уже не была так уверена. — К тому же, контракт Корнелиуса обеспечивает ему право самому разобраться с убийцей Нари. Технически, мы не можем убить Оливию Чарльз.
— Контракты важны, — согласился Леон.
Я посмотрела на маму.
— Леон, — обратилась мама. — Мужчина является мужчиной, потому что он придерживается определенных принципов, и у него есть линии, которые он не переходит. Это демонстрирует его дисциплину, преданность и силу воли, необходимые для выполнения работы. Мужчина — это тот, на кого можно положиться, потому что он придерживается высоких стандартов. Только так ты заработаешь себе уважение. Тебе нужно сесть и подумать, где находятся твои линии, или ты вырастешь одним из тех ублюдков, которых все презирают, потому что они готовы задушить собственных родственников ради денег. — Она посмотрела на моих сестер. — То же самое касается вас. Я сказала «мужчина», потому что обращалась к нему, поэтому замените это слово на «женщина» и возьмите эту речь себе на заметку.