Раскаленный добела
Шрифт:
Я вышла и закрыла за собой дверь. Команда захвата сомкнула ряды и продолжила идти, уводя Августина и Корнелиуса дальше по коридору. Мы прошли двадцать ярдов, прежде чем они перестали оглядываться через плечо.
— Что это было? — пришел в себя Августин.
— Любовь, — сообщила я ему. — Они любят ее.
— Поэтому она так нравится Матильде? — спросил Корнелиус.
— Нет. Каталина никогда не использует магию на своих близких. Матильда любит ее, потому что она добрая и заботится о ней. У нас есть примерно тридцать минут. Чем дольше они остаются рядом с ней, тем больше они
— А как же Арабелла? — спросил Корнелиус.
— У нас с ней иммунитет. Каталина наша сестра и мы уже любим ее всем сердцем.
Мы побежали по узким проходам, проходя здание комната за комнатой. Как только мы выбрались из коридора за общей комнатой, Корнелиус начал напевать себе под нос непрерывную, почти гипнотическую мелодию. Она не походила ни на одну песню, которую я слышала раньше. Вероятно, из-за груза переживаний он все-таки повредился умом.
На нас набросились трое людей. Команда захвата уложила двоих, пока Роган сцепился с третьим и сломал его, как тряпичную куклу. Мужчина осел на полу, часто дыша, а его правая нога была вывернута под неестественным углом.
Я присела перед ним на корточки.
— Где Оливия Чарльз?
Руки мужчины сжались в кулаки. Он весь напрягся, но моя магия была слишком сильной.
— На нижнем этаже. Она в комнате в конце коридора.
Мы оставили его в коридоре, всхлипывающим.
Спустя восемь минут мы добрались до комнаты, просторного пустого пространства с абсолютно черными стенами и полом. Я уже видела похожую комнату прежде, в «МРМ». Она была выкрашена краской для меловой доски. На полу был выведен наполовину законченный круг, рядом валялся кусочек мела. Оливии Чарльз и след простыл. Мы разбрелись по комнате. Никаких дверей, кроме той, через которую мы пришли.
Рация Рогана ожила.
— Спецназ в пути, — оповестил Баг. — Три машины.
Должно быть, Леноре Джордан надоело ждать. Я повернулась к Рогану и понизила голос.
— Нам нужно сейчас же найти Оливию. Если спецназ увидит Арабеллу, то попытается ее убить.
— Она здесь, — сказал Корнелиус.
Он остановился у стены. Мы с Роганом стали рядом с ним.
— Ты уверен? — спросил Роган.
— Да, — Корнелиус кивнул, его глаза затуманились. — Она здесь.
Роган посмотрел на стену. Она задрожала.
Колин, низкорослый темноволосый мужчина, направил на нас пистолет. Ривера взял его в захват до того, как Оливия заставила его сделать что-то еще.
Я повернулась к стене, собрала свою магию и ударила по находившемуся за ней разуму.
На меня набросилась сила, сжимая мой разум в стальных тисках и заставляя меня скорчиться от боли. Я могла только ее сдерживать.
Колин перестал сопротивляться и уронил голову.
Краем глаза я увидела Рогана на полу у моих ног. Он стягивал с меня левый ботинок, затем правый.
— Сэр? — подал голос Ривера. — Не могли бы вы сломать стену?
— Никогда не вмешивайтесь в дуэль
Раскаленные докрасна тиски сжимали мой разум…
Мне просто нужно продержаться. Пока она занята мной, она не сможет добраться до других.
Мои босые ноги коснулись пола. Роган суетился вокруг меня, рисуя.
Она крушила мой разум, будто ореховую скорлупу.
Магия подо мной ожила; словно я опустилась на поверхность пруда, но вместо воды в нем была чистая сила. Роган нарисовал усилительный круг. Я отправила в него свою магию, из-за боли отдав немного больше положенного, и она вернулась ко мне, делая меня сильнее. По моим венам зациркулировала магия. Я отдавала магию кругу снова и снова, и снова. Пять. Еще немного и я бы выдохлась.
Я сбросила тиски. Они отскочили назад, а затем снова сжали мой разум, превращаясь в кандалы.
Комната растворилась. Я стояла в просторной темной пещере. Свет заливал круг под моими ногами. Мои руки светились, испуская бледный, почти белый свет с легким вкраплением желтого. Рядом с собой, я увидела и другие силуэты: бледно-золотистый, ощущавшийся Корнелиусом, ярко-голубой маячок Рогана и контрастный союз тусклого белого и серого, принадлежавший Августину. Передо мной другая человеческая фигура стояла в похожем круге, ее свет пульсировал фиолетовым. За нами, на расстоянии, выделялись еще два силуэта, один бледный и светло-желтый, как и я, а другой с переплетением огненно-красного. Каталина и Арабелла.
Что это? Где я?
Магия противника сжала меня, пытаясь раздавить.
Я сдернула оковы. Фиолетовая сила отшатнулась и снова ударила, оборачивая вокруг меня невидимые цепи, пытаясь связать меня. Я потянулась глубже, к своей внутренней силе и позволила магии взорваться. Она вырвалась из меня мощным потоком света.
Мое тело задрожало от напряжения. Она оборачивала свою волю вокруг меня. Я почувствовала, как я выпутываюсь, отступая все дальше и дальше вглубь самой себя.
Свет моих сестер растворился.
Я должна победить. И я это сделаю. Я должна узнать, кто этот невидимый кукловод, который дергает за ниточки за сценой. Я должна встретиться с Цезарем, потому что, если я проиграю, он продолжит посылать людей за моей семьей. Я должна знать.
Еще больше цепей вынырнуло из темноты, пытаясь меня схватить.
Нет. Ты не свяжешь меня. Ты не сможешь контролировать мой разум. Я освобожусь.
Я надавила. Я должна победить.
Первая цепь лопнула, разорвавшись. За ней еще одна и еще одна.
Никто не контролирует меня, кроме меня самой.
Цепи лопнули. Другая светящаяся фигура закричала. Моя магия устремилась к ней и проглотила ее в один присест. Пещера вокруг нас взорвалась, разлетаясь на куски.
Я раскрыла рот и позволила заговорить моей магии. — Как мне открыть эту дверь?
— С левой стороны есть панель, — ответил бесцветный голос Оливии Чарльз откуда-то из скрытого динамика. — Код 31ВС.
Год зарождения Римской империи.
Роган открыл панель и ввел код. В стене что-то лязгнуло. Она отъехала в сторону на несколько дюймов и остановилась.