Раскаты грома
Шрифт:
Именно поэтому отец предпочитал управлять Деспотией из замка Аркан, а не с герцогского холма Аскерона. Но иногда государственные дела требовали его присутствия в столице…
— Ваше высочество? — незнакомый лейтенант был сама предупредительность. — Мне оповестить его превосходительство деспота о вашем прибытии?
— Не сейчас, Мариус, — отмахнулся коннетабль. — Мы направляемся в Восточную башню.
— Я направляюсь, — поднял бровь Аркан. — Похоже, что вы уже и так сделали всё, что могли, да?
Дю Грифон замялся, а потом медленно,
— Похоже на то… Но помни — глинтвейн, гости, история!
— Всенепременно! — откликнулся Рем.
Формально это был его дом — дворец герцогов Барилоче, одно из чудес Аскерона. Величественный, помпезный, полный золотой лепнины, произведений искусства, дорогой мебели, шелка, бархата и парчи, главная резиденция никогда не нравилась Буревестнику. Как и любой Аркан, он был равнодушен к роскоши.
Потому почти весь дворцовый комплекс и был отдан под государственные нужды. Представительские функции для приема послов, место расположения различных ведомств и учреждений, контор и департаментов — так нынешнему деспоту проще было контролировать чиновничью братию, которая боялась Сервия Аркана как черти — ладана. Да и многие административные здания в Аскероне освобождались — и сдавались в аренду, пополняя казну.
Рем совершенно не имел никакого желания вникать в хитросплетения аскеронского госуправления, причудливым образом совмещавшего в себе западные феодальные практики, элементы традиционного самовластия ортодоксов и позднеимперской бюрократической машины. Если бы младший Аркан де-факто взялся руководить государством, то разрушил бы всю систему до основания, и выстроил бы заново — по примеру староимперской, как он это сделал у себя в домене, с четким разграничением полномочий между ведомствами и личной ответственностью каждого руководителя перед сувереном.
То ли дело — отец! За месяцы, прошедшие после провозглашения Аскеронской Деспотии он уверенно взял власть в свои руки, показывая недюжинные способности администратора и дипломата и управляясь с теми ресурсами, которые оказались в его распоряжении. Конечно, без виселиц с табличками «КАЗНОКРАД, ВОР, МОШЕННИК» не обошлось, но, глядя правде в глаза — многие, очень многие аскеронцы были довольны, что после нескольких лет фактического безвластия кто-то наконец взялся наводить порядок. И перевешал коррумпированных ублюдков.
Рем Тиберий Аркан следом за лейтенантом поднялся по винтовой лестнице на верхний этаж южной башни и столкнулся с двумя молодыми стражниками с совершенно растерянными лицами. Они стояли на ступенях, не поднимаясь к самой двери.
— Мистрисс швыряется посудой, — пояснил один из юношей. — Через дверное окошечко.
— Вы свободны, — кивнул Аркан. — Дальше я разберусь. Мои люди поработают охраной.
— Но приказ его превосходительства… — начал было лейтенант Мариус, но мигом замолчал, сообразив, с кем разговаривает.
— Приказы его превосходительства определенно стоит выполнять беспрекословно, — похлопал его по плечу Рем. — Но, кажется, жизнь и здоровье дочери деспота можно поставить выше, чем буквальное следование указаниям, верно? Вы можете подождать внизу, у входа в башню.
— Благодарю, ваше высочество, так будет лучше всего, — офицер козырнул и махнул стражникам.
Грохоча сабатонами они двинулись вниз по лестнице, а Рем переглянулся с Патриком и Оливьером и шагнул к двери, занеся руку для предупредительного стука.
— Только троньте дверь и я опорожню в окошечко ночной горшок! — послышался девичий голос. — И спрыгну, спрыгну вниз, так и знайте! Не смейте и пытаться войти сюда!
— Мы оба прекрасно знаем, что твои покои оборудованы водяным клозетом и горячим водопроводом, сестрица. Или ты совсем одичала, пока меня не было? — громко произнес Рем. — Нам срочно нужно обсудить, что за чертовщина тут у вас происходит! Братья в разъезде, и ты же знаешь — кроме тебя никто не скажет мне всё, как есть!
— Ре-е-е-е-ем! — внутри что-то загремело и загрохотало, и послышались громкие рыдания. — Ре-е-е-м!
Наконец двери отворились и навстречу Аркану выбежала младшая сестра — Селена. Она тут же кинулась ему на шею, слегка подпрыгнула, вцепилась ногами в талию и так и повисла, обильно орошая слезами его длинную черную шевелюру, кирасу, дорожный плащ и всё вокруг.
— Однако! — придерживая ее за спину, Буревестник пинками ног расчистил проход от элементов баррикады у дверей и вошел внутрь, а потом опустил сестру на диван. — Хреново выглядишь, сестренка.
— А ты — замечательно! — заявила между всхлипами и приступами рева Селена. — Нашему подлецу всё к лицу! Ты где пропадал, братик? Почему так долго?
Определенно, эти вопросы не нуждались в немедленном ответе.
Рыжие локоны сей гордой дщери славного семейства Арканов были спутаны и свисали неопрятными сосульками, охотничий костюм-амазонка, некогда богатый и модный, теперь представлял собой жалкое зрелище: весь в паутине, пыли, кирпичной крошке. Интерьер дамского будуара тоже переживал не лучшие свои времена: эмоции юной девицы привели его в состояние провинции, переживавшей три или четыре нашествия орочьей орды.
Селена рыдала, Рем ходил по комнате и отдёргивал занавески на окнах, впуская тусклый осенний свет солнца внутрь. Одно из них и вправду было открыто, и на подоконнике его виднелись грязные следы дамских туфелек — похоже, она и вправду примерялась к суициду.
— Это на самом деле стоит того? — спросил он, резко обернувшись.
— Ко мне сватается Луи! — рыдания усилились. — А-а-а-а!
Выглядело все это слишком артистично и наигранно. Но понять девушку было можно: она едва-едва вошла в возраст совершеннолетия, а тут — какой-то незнакомый мужик возрастом скорее ближе к тридцати, чем слегка за двадцать, с двумя детьми, да еще и оптимат с северного герцогства… И что с женой его случилось — тоже непонятно, хотя смерть от родов в принципе не была таким уж редким явлением.