Раскол

Гейдер Дэвид

И теперь у корней этого дерева был захоронен прах Винн. Так предложила Лелиана. «Винн бы не понравилась идея о памятнике», – сказала она, – «или об усыпальнице из мрамора и фанфарах. Это должно было быть просто место, где она нашла бы долгожданный покой, место, куда бы могли приходить те, кто знал ее, и вспоминать её такой, какой она была: женщиной, которая боролась за свои убеждения, которая также выстояла против порождений тьмы и хаоса. Женщиной, которая за подаренные ей годы сделала мир лучше того, в который она пришла».

Сейчас здесь были и Лелиана, и Шейла. И Первый Чародей

Ирвинг. Здесь были и другие люди, и все до единого склонили головы в скорби, отдавая честь уходу их друга. Даже голем не стала делать саркастичных замечаний, и свет в её глазах был тусклым и серым.

Рис и Евангелина молча наблюдали за процессом на расстоянии. Он пытался вспомнить свою мать, и ту последнюю улыбку, которую она ему подарила. При мысли о том, какой могла бы быть его жизнь, если бы её не заставили отдать его, какой могла бы стать её жизнь, его сердце больно сжалось. Возможно, они стали бы друг другу хорошим сыном и хорошей матерью.

Лелиана начала петь. Слова были эльфийскими, но Рис все равно их понимал: они говорили о радости и потерях, о том, что у всего есть свой конец.

Это была одновременно самая запоминающаяся и самая красивая мелодия, которую он когда-либо слышал.

Эпилог

Лорд-Искатель Ламберт вошёл в свои апартаменты, его лицо пылало радостью.

Он поспешно скинул плащ и бросил его на руки эльфа-пажа, следовавшего за ним. Пятнадцать Рыцарей-Командоров в одном помещении, и ни один из них не высказал возражений. Все они знали, что требуется сделать. Те немногие, кто сомневается, либо будут молчать, либо для них найдётся замена.

Будет созвана армия, и жалкие маги, собравшиеся в Пределе Андорала, будут сокрушены… или умрут от голода, это не имело особого значения. Их смерти послужат примером тем, кто придёт после них. Круг Магов перестал существовать, и скоро его заменит новый порядок, чтобы, в конце концов, получилось установить настоящий мир. Там, где даже Церковь потерпела неудачу, Искатели Истины восторжествуют пред ликом Создателя.

– Возьми письмо, парень, – отрывисто бросил он.

Паж едва не взвизгнул от испуга, уронив и плащ, и бумаги, которые нёс. Лорд-Искатель нетерпеливо ждал, пока мальчишка ползал, собирая их все. Он повесил плащ и затем сел за маленький письменный стол, обмакнув ручку в чернильницу трясущейся рукой.

– Дыхание создателя, парень! Если письмо будет неразборчивым, я с тебя шкуру спущу.

Паж сглотнул:

– Да, милорд.

Его рука перестала трястись, однако частое дыхание выдавало испытываемый страх. Было бы большой удачей, если бы мальчишка не выдохся в процессе написания письма. Впрочем, это не имело значения, коль скоро письмо было бы написано и доставлено к ночи. Отстёгивая доспехи, он диктовал:

«Наисвятейшая, Искателям хорошо известно, какую роль Вы сыграли в восстании. Вы вызвали меня в Великий Собор в середине ночи по неотложному делу только для того, чтобы обсудить обыденные вопросы? А затем, вернувшись в Белый Шпиль, я обнаружил хаос… и одного из Ваших агентов среди отступников.

Вы думали, я не замечу? Вы считали себя выше последствий подобных деяний? В чёрный день Церковь поместила настолько неподходящую женщину на Солнечный Трон. Я не буду безучастным свидетелем того, как Вы уничтожаете то, что строилось веками соблюдения традиций и справедливости.

В двадцатом году Божественного Века был подписан Неварранский Договор. Искатели Истины спустили флаг и согласились служить правой рукой Церкви, и вместе мы создали Круг Магов. Теперь, когда Круга больше нет, я объявляю Договор недействительным. Ни Искатели Истины, ни Орден Храмовников более не признают главенство Церкви, и вместо этого мы будем делать работу, угодную Создателю, коль уж её предназначено сделать, так, как считаем нужным.

Подписано сим днём сорокового года Века Дракона,

Лорд-Искатель Ламберт ван Ривз»

Он подошёл к столу и схватил письмо, как только паж закончил. Просмотрев его, он одобрительно кивнул:

– Скрепи его моей печатью и передай в руки Сэр Арнауда. Скажи ему, что он должен лично доставить его в Великий Собор. Лично. Понятно?

– Да, милорд.

Паж рванул из комнаты так быстро, что едва не споткнулся. Ламберт захлопнул дверь и позволил себе улыбнуться. Он представил себе Верховную Жрицу, читающую это. Без храмовников Церковь становилась беззубой – не более чем сборищем старух, вооружённых одними словами. Что она будет делать? Постарается убедить людей, веками слушавших, что магов нужно бояться и ограничивать, что в одночасье всё изменилось?

Через три дня войско храмовников отправится в поход к Пределу Андорала. Если повезёт, к моменту их победоносного возвращения Церковь возьмётся за ум и выберет новую Верховную Жрицу… ту, которая охотно подпишет новый Договор с Искателями, жёстко передав власть в правильные руки.

Лорд-Искатель снял оставшиеся части доспехов, притушил лампу и забрался в постель. Он будет хорошо спать этой ночью. Скоро он станет героем, маги будут призваны к порядку, и всё в мире будет хорошо. Несомненно, это был хороший день.

Сон приходил медленно, и Лорд-Искатель почувствовал, что что-то было не так. Звук в темноте – едва слышный скрип, как будто открылась дверь. Он немедленно потянулся к мечу, находившемуся около кровати, но прежде, чем смог его достать, что-то навалилось сверху. Человек толкнул его обратно и прижал кинжал к его горлу. Он застыл.

В тусклом лунном свете, который проникал из окна, он увидел растрёпанные светлые волосы злоумышленника и немедленно узнал его.

– Демон, – прорычал он и зашипел от боли, когда клинок надавил. Юноша наклонился, и выражение его лица говорило об одном.

– Коул был, – прошептал он. – Вы забыли его в этой камере, и я единственный услышал его крики. Я пришёл к нему и держал его за руку во тьме до конца. Когда храмовники нашли его, они всё уничтожили, чтобы скрыть свой позор… и я не мог ничем помочь, – скорбь и возможно, даже сожаление исказили лицо юноши, но только на мгновение. – Я больше не беспомощен.

Эти слова заставили сердце Ламберта заледенеть.

– Чего ты хочешь от меня?

Юноша холодно улыбнулся.

– Я хочу, чтобы ты посмотрел мне в глаза.