Расколотое правление
Шрифт:
Меня обдает жаром от ее уверенного, сексуального, как блядь, тона, и мое внимание падает на высокий разрез платья, когда она перекидывает ногу через колено.
Как я и предсказывал, Фитц возвращается к столу, гордо выпятив грудь.
— Мы отплываем. Начнем сегодняшнюю игру?
Он обводит взглядом стол, останавливаясь на мне и Куинн. Уголок моего рта приподнимается, и я кручу тысячедолларовую фишку между пальцами. Пусть игра начнется.
— Ты понимаешь правила, девочка? — Мортимер усмехается над Куинн.
Я стискиваю зубы от его снисходительного тона, готов забыть о плане
— Знаю. — Она слегка сужает глаза и машет рукой. — Если только тебе не нужно освежить знания.
Медленная ухмылка кривит мой рот, и я перекидываю руку через спинку ее стула, гордясь тем, что она может сама справиться с этими засранцами. Мортимер насмехается, бормоча про себя. Она и так прекрасно справляется со своей работой, привлекая к нам нужное количество внимания. Если Куинн будет продолжать в том же духе, мы отвлечем всех от истинной причины нашего присутствия здесь, пока дроны не окажутся на позиции.
Дилер запускает игру, и я проверяю свои часы, чтобы установить таймер обратного отсчета, который предупредит за две минуты до начала шоу, когда сработает автоматика программы. Ссутулившись в кресле, я проверяю свои карты, сохраняя спокойное выражение лица. Не самая лучшая рука, но и не плохая. Мой взгляд перемещается на Куинн. Ее истинные эмоции трудно прочесть, их маскирует преувеличенное шоу, которое она устраивает, чтобы обмануть остальных за столом, когда подглядывает за сдачей.
Она играет по фазам. Сначала она заманивает своих оппонентов, заставляя их поверить, что ей просто повезло и она не имеет ни малейшего представления о том, что делает. Куинн заставляет их делать ставки, не воспринимая ее всерьез, пока она не меняет тактику и не показывает, что точно знает, что делает, пока не вытряхивает из них все фишки и не забирает банк у них из-под носа.
Прямо как мой карточный заклятый враг в Интернете, Куинн_Q.
Игра в покер идет быстро в первые полчаса, пока мы отплываем от берега, пока центр Торн-Пойнта не становится маленьким блеском огней на побережье. Куинн играет достаточно безжалостно, чтобы привлечь аудиторию, собравшуюся вокруг стола. Еще лучше то, что она заставляет Мортимера потеть, проверяя свои карты каждые две минуты, когда она смотрит на него в упор. Видя, как она в своей стихии, опускает этих самодовольных, жадных мужчин и женщин на несколько ступенек, мой член становится твердым.
Рэн и Роуэн стоят прямо в поле зрения Мортимера, усиливая давление на его все более шаткое душевное состояние. Леви и Айла присоединяются к ним, поощряя выпуклую вену концентрации на виске Мортимера. Другие тоже выделяются в зале. Отец Рэна смотрит мимолетно, и, клянусь, я замечаю, что кусок дерьма судьи Снайдера с его фальшивым, как блядь, белым париком — серьезно, с такими деньгами, а он пошел на парик вместо имплантатов — плавает по краям, прежде чем ускользнуть.
— Поднимаю, — наконец надменно решает Мортимер, бросая фишки на восемь тысяч в центр стола.
Игра продолжается, а моя рука ласкает бедро Куинн, заглядывая в разрез ее платья.
— Все еще в силе наше пари?
— Если тебе нравится проигрывать. — Край ее рта изгибается от уверенности. — Я же говорила тебе, красавчик. Ты
— Посмотрим.
Когда я скольжу рукой выше, ее вздох становится музыкой для моих ушей, когда проскальзываю между ее ног, чтобы погладить голую киску. Она все еще отказывается носить нижнее белье. Мысль о том, что, возможно, она привыкла к тому, что я готов играть с ней все время, наполняет меня коварным удовлетворением.
Куинн наклоняет голову, бросая на меня свирепый взгляд, который определенно означает — ты сейчас шутишь. Мне нравится, как ее дерзкий тон наполняет мою голову, когда думаю об этом.
— Вызов. — Ухмыляясь, я сохраняю легкое прикосновение. — У тебя хорошая рука, маленькая королева?
— Ты играешь грязно. — Ее шепот дрожит, а бедра двигаются навстречу моей руке. — Мне не нужна нечестная тактика, чтобы победить тебя, иначе я бы играла наголо.
— Мм, как бы хорошо это ни звучало, я не пытаюсь тебя обыграть. Я играю с ними. — Наклоняю голову к пыльным старикам, слюнявящим ее. Они хотят то, что я никогда не позволю им получить. — Облизывая нижнюю губу кончиком языка, я прижимаюсь к ее клитору, предаваясь своему любимому способу многозадачности. — Что не так, детка? Не можешь справиться с этим?
Ее губы сжались, и она подавила слабый звук, глаза потемнели. Черт, я люблю острые ощущения от работы, но это мне нравится больше. Я не могу дождаться возвращения в Гнездо 2.0 для победного секса, потому что мне нужно заполнить ее своим членом и поцеловать эту манящую татуировку Никс на ее грудной клетке.
— Думал, вы понимаете правила — молодой мистер Дюпон, не так ли? — Пренебрежительная, самодовольная ухмылка Мортимера — это, блядь, еще тот удар. — Вам придется держать себя в руках, если вы хотите остаться здесь.
Я откидываюсь назад, неохотно вытаскивая пальцы из бедер Куинн, и беззаботно пожимаю плечами, которые, возможно, все еще блестят.
— Может быть, это ты не знаешь правил, Фитци. — Он задыхается, глаза выпучиваются от удивления, что я набралась смелости и заговорил с ним в ответ. Очевидно, он не очень хорошо меня знает. Я говорю над ним, прежде чем он успевает заговорить. — Видишь ли, может быть, ты недостаточно играешь в эту игру, но почти ничего не запрещено, когда дело доходит до болтовни во время игры в карты. Я не говорил о руке. Просто флиртовал с прекрасной богиней слева от меня. Разве можно меня винить? — Я присвистнул. — Полный, блядь, нокаут. Честное слово, мужик, я готов пробить свою симп-карту.
Дилер пожевал губами, чтобы сдержать улыбку, и по столу пронесся ропот. Куинн слегка качает головой, глядя куда угодно, только не на меня.
— Пусть рука идет, Фитц, — говорит кто-то на противоположном конце стола. — Они всего лишь дети.
Я ухмыляюсь, кивая парню подбородком. Гамильтон Данфорд скоро передумает, как только мы раскроем его секреты.
— Теперь мы можем возобновить игру? — Петра Йейтс чопорно поднимает нос.
Мои часы вибрируют. Проклятье. Теперь я никогда не узнаю, выиграла Куинн или я, потому что время пришло. Надо будет устроить матч-реванш, может быть, покер на раздевание, чтобы поднять ставку — да, черт возьми. Я гений.