Раскрытая
Шрифт:
Но это не могло быть правдой, потому что она ощущала себя абсолютно ужасно после того, как был убит Даллас, и самая могущественная в мире недолетка только что швырнула ее на задницу.
Она совершенно запуталась. Дважды.
Шайлин свернулась калачиком в темном углу подвала, где она устроила для себя небольшое гнездышко. Она сидела, поджав ноги и положив на колени подушку. Она уткнулась лицом в мягкую наволочку, чтобы заглушить рыдания. Ей вообще-то не нужно было беспокоиться. Большинство красных
— Вот и мне нужно было сделать то же самое, — упрекнула она себя. — Я должна была спать и не говорить Афродите о Зои. Теперь они вне себя друг на друга, и на меня! Я никогда не смогу постичь этого свойства Пророчицы.
Шайлин не думала о том, что Афродита была, по-видимому, права насчет проблем с управлением гневом у Зои. В этот момент правота Афродиты не имела для нее значения. В этот момент все, что имело значение, — она чувствовала, что ее мир и ее друзья — разваливается на части.
— Эй, Шайлин, что случилось?
Подавив рыдание, Шайлин подняла голову и увидела стоявшую над ней Николь, протиравшую глаза и выглядевшую взъерошенной, как будто она ходила во сне.
— Н-ничего. Я — я в порядке, — прошептала она, потом вытерла лицо об наволочку и заставила себя перестать плакать.
Николь села рядом с ней.
— Нет, это не так. Ты выплакала себе все глаза.
— Тссс, — утихомирила ее Шайлин, оглядываясь, чтобы убедиться, что все остальные все еще спят. — Я в п-порядке.
Николь подвинулась к ней ближе, так что их плечи соприкоснулись, и прошептала.
— Все нормально. Они не услышат. Расскажи мне, что случилось.
Шайлин снова вытерла глаза, а затем тихо заговорила.
— Я думаю, что все испортила своим Зрением.
— Эй, ты хорошо используешь свое Зрение. Ты видела, что я изменилась, — Николь улыбнулась ей. — Ты должна больше себе доверять.
— Я должна усвоить, когда открывать свой дурацкий рот, а когда держать свой дурацкий рот на замке, — сказала Шайлин. Она порылась в сумочке, нашла скомканный носовой платок и высморкалась.
— Ты не дура.
— Если бы ты знала, что Танатос собирается приказать Калоне отрубить Далласу голову, ты бы сказала что-нибудь?
Николь поморщилась.
— Ты не можешь меня об этом просить. Я не объективна насчет Далласа.
— Ты все еще в него влюблена?
Николь быстро помотала головой.
— Нет, тут дело вот в чем. Я никогда не любила его, и я знала, насколько опасным он был. Поэтому я не могу быть объективной насчет его смерти.
Слушая ее, Шайлин икнула и тихо всхлипнула. Николь обняла ее.
— Если ты расстроена из-за того, что случилось с Далласом, не стоит.
— Это не только из-за него, хотя это и было плохо. Я разговаривала с Афродитой о чужих цветах, а не должна
— Но Афродита — тоже Пророчица. Она где-то не слишком добрая и чокнутая, но все же Пророчица. Я думаю, что это нормально — одной Пророчице разговаривать с другой о таких вещах, как твое Истинное зрение.
— Вот и я тоже так думала. Теперь я не так уверена. Я бы хотела точно знать, как поступать правильно.
— Я думаю, что во многих ситуациях нет одного точного ответа, как поступить правильно.
Шайлин посмотрела на Николь.
— Ты очень умная.
— Нет, я просто наделала тонну ошибок. — Николь улыбнулась ей. — Но одной я прямо сейчас не совершила. Я сделала так, чтобы ты перестала плакать.
Улыбка Шайлин была неуверенной.
— Я поняла, что ты сделала. Спасибо. И, кстати, твои цвета действительно стали хорошими.
— Вот и смотри, если ты думаешь, что у меня хорошие цвета, это доказывает, что ты — великая Пророчица.
Шайлин улыбнулась Николь, когда недолетка наклонилась и медленно, осторожно, поцеловала ее в губы. Когда Шайлин замерла, и ее глаза шокированно расширились, Николь отодвинулась от нее и быстро убрала руку с ее плеча.
— Мне очень жаль, — прошептала Николь. Даже в темноте подвала, Шайлин могла видеть, что щеки Николь покраснели. — Не знаю, почему я это сделала. Мне очень жаль, — повторила она.
Шайлин продолжала смотреть на нее, видя мягкую красоту ее цветов и ощущая мягкое, обволакивающее тепло ее губ.
— Не извиняйся. Не надо, — Потом она обняла Николь за тонкую талию, положила голову ей на плечо и спросила: — Ты останешься со мной и поддержишь меня?
Рука Николь скользнула ей на плечо.
— Шайлин, милая, я останусь с тобой навсегда, если ты этого захочешь.
Глава 20
Калона
ДЕСЯТЬЮ МИНУТАМИ РАНЕЕ
Калона стоял у входа в подвал и ждал Аурокса, думая о том, что парень может задержаться так, как Зои отправилась искать его, когда он ощутил знакомое зудящее чувство.
— Эреб… — проворчал Калона.
— Ты что-то сказал?
Взгляд бессмертного метнулся к коридору.
— Афродита, чем я могу помочь тебе? — Он не приложил кулак к сердцу и не поклонился ей. Да, эта девушка была Пророчицей Никс, но ещё она была самым раздражающем человеком, которого он когда — либо знал. А ведь Калона повстречал много людей.
— Мне нужно поговорить с Шайлин. Она ведь в подвале, верно?
— Да, как и все красные недолетки, — ответил он.
— За исключением тех двоих, которых ты бросил в пустыне на верную смерть.