Расплата за ложь

Хара Кай

– Думаю, ты только что на него ответил.
– Говорю я, наблюдая за реакцией.

Он просто пожимает плечами и смотрит на меня, молчание между нами растягивается на долгие секунды.

Когда я понимаю, что он не собирается больше ничего добавлять, я разворачиваюсь, пробормотав «хорошо», и начинаю уходить.

Его голос заставляет меня остановиться, прежде чем я успеваю отойти слишком далеко.

– Когда ты собираешься его простить?

Я медленно поворачиваюсь к нему лицом.

– Я не собираюсь.

Он кивает

и задумчиво смотрит вдаль. Я вижу, как поворачиваются колесики, когда он тщательно подбирает следующие слова.

– Мы с тобой уже были в таком положении вещей.

На моих губах появляется небольшая улыбка, первая за неделю.

– Что-то вроде этого, да.

– Ты помогла мне вернуть Беллами, когда никто не считал, что я ее заслуживаю.
– Уточняет он.

Настала моя очередь пожать плечами.

– Я знала, что ты к ней чувствуешь.

Он сокращает расстояние в два медленных шага.

– А я знаю, что он чувствует к тебе.
– Он говорит, глядя на меня пронзительными глазами.
– Он никогда не лгал тебе об этом.

– Ты просишь меня простить его?

– Я прошу тебя не исключать полностью возможность простить его.

– Это не так просто.
– Говорю я с грустью: - Я больше не доверяю ему.

– Тогда позволь ему заслужить это доверие. Дай ему возможность показать тебе, что он чувствует.

Я сглотнула, чувствуя, как моя решимость снова начинает ослабевать.

Мое сердце было готово распахнуть дверь и принять Риса обратно, но голова оставалась непоколебимой.

Теперь я чувствую, как она чуть-чуть приоткрывается. Не настолько, чтобы впустить его, но достаточно, чтобы появилась надежда.

Это противоречит моей гордости, той части меня, которая умоляет не прощать его за то, как он меня предал.

– Я подумаю об этом.
– Соглашаюсь, прежде чем добавить: - Спасибо.

Он кивает в знак признательности.

– Ты идешь домой?

– Нет, я пойду ненадолго в компьютерный класс. Мне нужно поработать над эссе по английской литературе.

– Хорошо, увидимся.

Он уходит прежде, чем я успеваю сказать что-то еще, оставляя меня в еще большем замешательстве, чем когда-либо.

По какой-то причине мне хочется верить словам Роуга, хотя я прекрасно знаю, что он без колебаний солгал бы ради Риса.

?

Через час я возвращаюсь в лабораторию из уборной. Я сосредоточенно смотрю на телефон, отправляя девочкам смс о том, что буду дома минут через тридцать, и тут меня пугает голос.

– Привет, любимая.

Рис стоит над выбранным мной столом, его руки небрежно засунуты в карманы, он смотрит на меня голодными глазами человека, который впервые видит солнце после зимы.

Сначала меня охватывает

удивление: сердце колотится в груди от того, что он ищет меня вне рамок своих ежедневных визитов, а желудок подпрыгивает от его ласкового прозвища.

Следующим приходит желание. Отчасти это физическое желание - похоть бурлит в моих венах от того, как красиво он выглядит, стоя там и ожидая меня, его присутствие командует пространством, а его фирменная ухмылка на месте.

Но это и эмоциональное желание. Я бы хотела, чтобы он обнял меня и утешил, чтобы я забыла о последних днях.

Боже, как же я его люблю. Это так несправедливо.

– Привет, - говорю я, подходя к нему.
– Что ты здесь делаешь?

– Роуг сказал мне, что ты хочешь меня о чем-то спросить.

Вот предатель. Я знала, что он расскажет Рису о нашем разговоре, но не думала, что так быстро.

– И я хотел тебя увидеть.

Чистая честность звучит в его голосе, когда он поднимает руку, чтобы откинуть прядь волос с моего лица, но не успевает подумать об этом. Его рука опускается и сжимается в кулак, как будто ему приходится прилагать физические усилия, чтобы сдержать себя от прикосновения ко мне.

– Девлин отчислился.

У него отвисает челюсть.

– Я слышал, - говорит он, не добавляя уточнений к ответу.

– Ты имеешь к этому какое-то отношение?

– Да.

Я на мгновение опешила от его ответа. Я наполовину ожидала, что он будет отрицать это.

– О, я не думала, что ты ответишь мне честно.

– Я сказал тебе, что больше ничего не буду от тебя скрывать.

Я сглатываю, чувствуя тяжесть в горле, и думаю, о чем еще я хочу его спросить.

– Ты причинил ему боль?

Его голос звучит непреклонно, когда он отвечает.

– Да.

– Сильно?

– Да.

– Я хочу знать, как именно?

– Нет.

На каждый вопрос он отвечает безэмоционально и по существу, как будто я спрашиваю его о том, любит он капусту или нет, а не о том, сделал ли он кому-то больно.

– Почему ты это сделал? Потому что он раскрыл твой секрет?

– Нет, - отвечает он, на этот раз сквозь стиснутые зубы.
– Я должен был разобраться с ним давным-давно. Это еще одна моя ошибка: я позволил ему устроиться так удобно, что он почувствовал себя достаточно безопасно, чтобы наложить на тебя руки. Теперь он больше никогда к тебе не прикоснется.

У меня в животе все перевернулось при мысли о том, что Рис, вероятно, сделал с ним. Я сомневаюсь, что он дал ему пощечину и отправил в путь. Но он прав, я не хочу знать, что он с ним сделал. Вот только…

– Он жив?

Мой интерес вызван исключительно Рисом. Я вспоминаю слова Феникса в доме Девлина. Я не хочу, чтобы Рис кого-то убивал, особенно не из-за меня.

– Да.

Я киваю и отворачиваюсь, начиная собирать свои вещи.

– Ты уже готова простить меня?

Я насмехаюсь.