Расплата за ложь
Шрифт:
Я цепляюсь за этот лучик надежды и в последний раз открываю глаза, чтобы увидеть, как Митча оттаскивают от меня.
Его руки отрываются от моего горла, и я падаю на землю, обмякнув, ноги больше не могут меня удержать.
Я пытаюсь перевести дыхание, втягивая огромные глотки воздуха, от которых горят мои изголодавшиеся легкие, но при этом чувствую себя потрясающе.
Я жива.
Я жива.
Осторожно потираю саднящее горло, пытаясь выровнять дыхание и успокоить
Я понятия не имею, что произошло и кто меня спас.
Осторожно приподнимаюсь, застонав от боли в животе, и вижу, что Митч борется с кем-то, чьего лица я не вижу, потому что он стоит ко мне спиной, но кого я бы все равно узнала.
Это Рис.
Он появился из ниоткуда, как мой ангел-хранитель, спасая меня в тот момент, когда я была на грани потери сознания и подвергалась бог знает каким злодеяниям со стороны Митча.
Я не знаю, что он здесь делает и как он вообще догадался сюда прийти, но от облегчения при виде его, от осознания того, что он только что спас мне жизнь, по моему лицу сразу же потекли слезы.
Я знаю, что теперь я в безопасности.
Я не вижу его лица, но я все равно чувствую его ярость. Она подавляет весь воздух в комнате, когда обрушивает яростные удары на лицо Митча, который не может сравниться с ним ни по размерам, ни по выносливости, ни по силе воли.
Рис ничего не говорит, продолжая наносить удары, а тот уже почти не сопротивляется.
Он поднимается на ноги и, схватив Митча за воротник, тащит его бездыханное тело в сторону ванной. В новом положении я впервые вижу его лицо, и оно неузнаваемо.
Ярость искажает каждую линию и контур его лица, превращая его в нечто дикое. В его глазах светятся решимость и убийственное намерение, когда он тащит огромное тело Митча в сторону ванной, словно оно ничего не весит.
Я ползу за ними к дверному проему, все еще слишком слабая, чтобы использовать свои ноги, и вижу, как Рис откидывает крышку унитаза и дергает Митча за воротник, после чего погружает его голову в бачок.
– Я убью тебя на хрен.
– Голос Риса дрожит от гнева, когда он держит голову Митча под водой.
Тот борется за воздух, его руки разлетаются в разные стороны, когда он отчаянно ищет что-нибудь, что могло бы его спасти.
Ирония в этом не упускается.
Есть что-то сюрреалистическое в том, чтобы наблюдать, как Митча топят в унитазе квартиры, в которой я выросла. Это унизительно и страшно, и он не заслуживает большего.
Рис вытаскивает его из воды, и тот делает сильный вдох.
При звуке дыхания Митча на лице Риса появляется свежий гнев.
– Просто сдохни, мать твою.
Он снова погружает его голову в унитаз и снова топит. Я не сомневаюсь, что он убьет его, если я не вмешаюсь.
Я не хочу ничего больше, чем видеть смерть Митча, но я не
– Макли, - слабо зову я, и это слово больше похоже на хрип, чем на что-то другое в моем израненном горле.
Он не слышит меня, все его внимание сосредоточено на человеке, которого он душит в грязном унитазе.
– Макли, - пытаюсь я снова, на этот раз громче, но у меня все равно не получается. Он слишком далеко зашел, слишком поглощен местью, чтобы услышать меня. Разве что…
– Рис!
– Я вскрикиваю, и его глаза тут же встречаются с моими. Они резко смягчаются, воспринимая мое присутствие. Я полусижу, полулежу на коленях, цепляясь за дверную коробку, пытаясь удержаться на ногах.
– Не убивай его. Пожалуйста, не убивай его.
В его глазах снова вспыхивает ярость, он раздумывает, слушать меня или нет.
– Почему нет?
Митч все еще пытается освободиться и добраться до кислорода, но его усилия становятся все слабее и слабее.
– Я не хочу, чтобы ты убивал его из-за меня. Пожалуйста, давай вызовем полицию. Я не хочу смотреть, как он умирает.
– Я умоляю, сокрушенно.
В тот момент, когда я произношу эти слова, Рис вытаскивает его из чаши и, используя как рычаг, разбивает его голову о фарфоровое сиденье унитаза.
Раздается неприятный хруст, и кровь брызжет во все стороны. Если он еще не умер, то это произойдет очень скоро, если ему не помогут.
Рис отпускает его, и Митч без сил падает на пол, теряя сознание, но, похоже, дыша, даже с огромной раной на лбу.
Рис одним шагом пересекает его распростертое тело и подхватывает меня на руки, отчаянно прижимая к себе.
– Любовь моя, - жарко шепчет он мне в висок с глубоким британским акцентом, и я обхватываю его за шею и плачу.
Я в безопасности.
– Я думал, что потерял тебя. Я думал, что он убил тебя.
– Он плачет, и я слышу душераздирающий ужас в его голосе. Я понимаю, что для меня это было так же больно, как и для него. Он больше всего боится, что кто-то из его близких умрет, а он чуть не оказался в первом ряду.
Он опускается на землю, обнимая меня, и держит меня, пока я плачу, поглаживая мои волосы нежными, утешающими руками, пока рыдания бьют меня по телу.
– Ты спас мне жизнь, - говорю я сквозь прерывистые рыдания.
Я не знаю, сколько мы так просидели, но мне кажется, что я плачу вечно. Я плачу о последних нескольких неделях, о боли и страхе, об облегчении и безопасности, которые я чувствую в его объятиях.
В конце концов слезы утихают, но Рис не двигается. Он продолжает растирать круги на моей спине, гладить мои волосы и ждет, когда я пошевелюсь.