Расплата за предыдущую жизнь
Шрифт:
– Вы вон орденов нацепили за убийство. Вас не восхвалять надо, а судить…
Вагон вздрогнул от чудовищного удара…
Последнее, что помнил приплюснутый к стене вагона и обливающийся кровью капитан, так это женский крик, который через какое-то время отдалился и вскоре затих…
Глава 2
За всё надо платить
Голова гудела. Александр с трудом разлепил глаза. Он лежал на земле, где-то далеко грохотало,
– Эт меня так головой приложило, ёшки-матрёшки? – Александр закрыл глаза, открыл, но картина осталась прежней.
С великим трудом Тюляпин встал на колени и опешил от наличия на себе красноармейской формы.
– Не понял, – завис он, пытаясь понять, когда он успел переодеться, и что собственно произошло.
Юноша из Уренгоя сидел на пятой точке и с ужасом смотрел вокруг. Мысли путались от увиденного. Попытался закричать, но не смог. Руки и ноги отказывались подчиняться.
– Эй! Живые есть? – крикнул Александр и встал на ноги, обратив внимание, что он в красноармейской форме. – Ничего себе, коленкор!
– А ты кто? – спросил Тюляпин, вглядываясь в смутно знакомые очертания помолодевшего бывшего попутчика. – Я тебя где-то видел.
– Александр Трензель, а вы кто?
– Александр? Капитан? Вы помолодели!
– Стойте! Ёшки-матрёшки! Вы Аркадий Иванович?
– Он самый!
– Вам тоже лет восемнадцать на вид. Не знаете, что с нами произошло?
– Что произошло, не знаю. И как такое может быть? – он развёл руками в стороны, указывая на грузовик и тела погибших красноармейцев.
– Думаю, одно объяснение – мы в прошлом.
– Может кино снимают? – недоверчиво возразил Тюляпин.
– Какое кино? Мы ехали в поезде…
Немая сцена. Оба ветерана переваривали ситуацию.
– Слышите? – вдруг, замер Александр. – Кажется, что сюда кто-то едет.
– Вот и хорошо, – вздохнул Тюляпин. – Хоть узнаем, где мы и что тут происходит.
Он хотел было выйти на дорогу, но увидел танк с крестом на башне. Остановился, как вкопанный. Танк полз по дороге, огибая на повороте небольшое озерцо. Тюляпин оглянулся на Александра, тот тоже заворожено смотрел на гусеничное чудище. В ногах появилась дрожь.
– Бежим! – крикнул Александр и схватил Тюляпина за рукав. – Из кустов лучше посмотрим, что за дела творятся!
Они развернулись и сделали несколько шагов, когда голос подал один из красноармейцев:
– Какого чёрта?
– Хватаем! – буркнул Александр.
«Ветераны» подхватили его подмышки и потащили к лесу. Юноша попытался упираться, но кулак перед носом вразумил быстрее, чем слова.
Лес хоть и был недалеко, но «ветераны» запыхались. Всё-таки бег с непривычки по траве с упирающимся телом, не променад по площади с наградами на груди.
– Какого чёрта вы меня притащили сюда? И чё происходит? Нафига в форму оккупантов оделись?
– Заткнись! – Александр бросил жёсткий взгляд на юношу. – Немцы!
По дороге шла танковая колонна из нескольких десятков танков.
– Ну и что, что немцы? Мы с ними дружим, так что хватит из себя партизан строить, – сказал юноша и попытался выползти из укрытия.
Александр рванул его за ремень назад.
– Ты чё? Охренел? – взвизгнул юноша, и повторил попытку вырваться из леса.
Удар в глаз откинул его назад.
– Сиди смирно! Дай разобраться, что тут происходит! Потом решим выходить к ним или нет!
– Чё сразу драться? – захныкал юноша, размазывая по лицу грязь вместе со слёзами.
Танковая колонна пропылила мимо и исчезла за стеной леса.
Александр с шумом выдохнул воздух и прислонился спиной к стволу берёзы. Вытер пот рукавом гимнастёрки.
– Нытик, а ты кто такой? – обратился он к хлюпающему носом юноше.
– Коля, – произнёс тот, вытирая текущие сопли рукавом. – С Уренгоя.
– Так, всё понятно.
– Что понятно, Александр? Мне вот ничего непонятно! – Тюляпин нервничал. – Эта форма. Откуда она взялась на мне? Танки эти. Вы хоть объясните.
– Во-первых. Перестань тыкать. Мы тут теперь одного возраста, если забыл. Во-вторых, мы в прошлом. Не надо делать круглые глаза. Я почему-то в этом уверен. Там, в будущем, нас уже нет в живых. Иначе, мы не сидели бы здесь. Я вот знаю, почему меня сюда закинуло.
Коля перестал всхлипывать и прислушивался к словам Александра.
– И почему? – проявил интерес Тюляпин.
– За всё надо платить, как говорится. Вы помните, как я был одет?
Оба собеседника разом кивнули.
– Так вот. Форма, награды – это всё липа. Не был я ни в каком Афгане. И звания у меня нет. Я вообще в армии не служил! Выпендриться захотелось. Только, как говорил мой отец, в жизни за всё надо платить.
Тюляпин сник, руки зашарили по поясу, наткнулись на стеклянную фляжку с водой. Непослушными руками расстегнул чехол, с трудом выдернул пробку и сделал глоток, уставившись взглядом в одну точку.
– Я уверен, что попал сюда из-за этого. За какие грехи попали вы, я не знаю.
– Александр. Саша. Я тоже ряженый. Не воевал я в Великую Отечественную. Славы захотелось, вот и надел отцов пиджак с наградами. Да потом награды матери добавил к ним, – Тюляпин вздохнул и повесил голову.
– С нами понятно. Остался Коля с Уренгоя. Для ветеранов он молод. Значит, какой-то другой грех есть. Колись, братец.
– Я…не знаю…
– Я знаю, – с сарказмом усмехнулся Тюляпин. – Он здесь для того, чтобы проверить свою версию и безвинно убиенных немцах.