Расплата
Шрифт:
– Перед вами прославленный канонический монастырь Санкт-Гоар. Он принадлежит могущественному бенедиктинскому аббатству Прюм, – пояснил Мельхиор. – Гессенский ландграф в бешенстве оттого, что каноники не выплачивают податей. Столетиями монахи подчиняются одному лишь кайзеру и обладают огромным влиянием.
Агнес задумчиво разглядывала нарядную церковь. После стольких месяцев лишений она добралась наконец до места, где надеялась получить все ответы. Но, вопреки ожиданиям, не испытывала радости.
– Не знаю, – пробормотала она. – Я… рассчитывала увидеть уединенный монастырь. На вершине горы или в укромной тенистой долине.
Менестрель пожал плечами.
– Во всяком случае, это единственный Санкт-Гоар, известный мне. Кроме того, вы несправедливы. Здесь покоятся останки святого Гоара. Паломники приходят отовсюду, чтобы коснуться его гробницы.
– Так или иначе, а на церковь мы взглянем, – вмешался Матис; к нему постепенно возвращался румянец. – Судя по всему, нам все равно придется здесь задержаться.
Он кивнул вперед. Поперек реки была натянута тяжелая цепь, принуждая путников заходить в небольшой порт у подножия крепости.
– К тому же я не для того тащился сюда сотни миль, чтобы теперь взять и развернуться. Тем более что я все равно не знаю, куда мне податься, – добавил юноша тихим голосом.
– Вы правы, – Агнес решительно кивнула. – Простите. Я наверное, немного растерялась. Не знаю, как вас и благодарить – вы проделали со мной такой долгий путь…
Баржа тяжело пристала к пирсу. Плотогоны ловко ее пришвартовали и отвязали несколько винных бочек. Капитан с кислой миной уплатил пошлину, которую взимали с каждого судна. Только после этого цепь медленно погрузилась в воду. Агнес с Матисом и Мельхиором попрощались и побрели вдоль пристани к городским воротам.
Как и многие селения в долине Рейна, Санкт-Гоар узким коридором теснился между рекой и крутым склоном. Высокая, окаймленная башнями крепостная стена защищала жителей от возможных нападений. Трое путников миновали портовые ворота и в скором времени подошли к монастырю, расположенному в самом сердце города. По мощеным улицам разгуливали горожане в пестрых нарядах, смеялись и болтали. Небольшая крепость за церковью служила, судя по всему, резиденцией наместника. Красивые фахверковые дома, оштукатуренные стены и полные посетителей трактиры производили впечатление зажиточного города. Вероятно, таможенные сборы приносили неплохой доход. Агнес невольно вспомнила утопающий в нечистотах Анвайлер. «Неужели и наш город когда-то выглядел так же? Тогда, во времена Гогенштауфенов?»
– Черный Ганс, может, и был разбойником, – проворчал Матис, – но эти речные владыки ничем не лучше. Сдирают с путников последние гроши, а сами наряжаются в бархат и бумазею…
– А я ничего не имела бы против шелкового платья, – отозвалась Агнес. Она вздохнула и посмотрела на свой простой плащ. – Во всяком случае, эти изящные наряды носить куда приятнее, чем грубую и пыльную мужскую одежду.
Матис ухмыльнулся.
– Теперь ты знаешь, что приходится терпеть простому мужичью каждый день.
Тем временем они дошли до рыночной площади перед церковью. По правую руку располагалась нарядная ратуша, посреди площади росла липа. Рядом пустовал запачканный грязью и гнилью позорный столб. Только теперь, стоя в непосредственной близости, Агнес поняла, каким большим
– Паломнический лазарет Санкт-Гоара известен по всему Рейну, – заметил Мельхиор, окинув строения одобрительным взором. – Видимо, они постоянно расширяются. Во всяком случае, церковный неф видится мне довольно новым. Интересное сооружение, такое высокое и светлое… Помню одну церковь в Риме…
– Рад за вас, – перебил его Матис. – Но мы здесь не для того, чтобы восхищаться церквями, а хотим разгадать тайну. Так что идемте-ка внутрь и посмотрим, кто сможет нам помочь.
Он пересек площадь и толкнул створки низкого портала. Те со скрипом подались внутрь.
Агнес вошла в церковь и зябко поежилась. После полуденного зноя внутри оказалось на удивление прохладно. Свет едва пробивался сквозь дорогие разноцветные витражи, и центральный неф, утопающий в полумраке, производил едва не гнетущее впечатление. На высоте примерно четырех шагов тянулась оштукатуренная галерея. Своды покоились на подкосах и были искусно украшены изображениями различных святых. От апсиды с восточной стороны вглубь спускалась лестница. Снизу доносился размеренный шорох. Путники подошли к ступеням, и взорам их открылась крипта, посреди которой в окружении колонн стоял саркофаг на пьедестале. Монах в простой рясе бенедиктинца подметал перед ним пол.
– Гробница святого Гоара, – прошептал Мельхиор. – Святейшее из мест, мы не можем просто пройти мимо. Давайте взглянем на нее.
Менестрель знаком велел следовать за собой. Он спустился по ступеням и, встав перед монахом, прокашлялся.
– Dominus vobiscum [16] , – пробормотал старик, не прерывая своего занятия. Лицо его скрывал капюшон.
– Et cum spiritu tuo [17] , – ответил Мельхиор. – Простите, что помешали, почтенный. Мы проделали долгий путь, чтобы посетить это место.
16
Господь с вами (лат.).
17
И с духом твоим (лат.).
Тут монах остановился и поднял голову. Из-под капюшона сверкнули дружелюбные умные глаза, слишком юные для изборожденного морщинами лица. Но внимание привлекали его кустистые брови, которые в полумраке походили на живых, мохнатых гусениц. Он мягко улыбнулся и произнес:
– В таком случае вам повезло. Вообще-то сегодня крипта закрыта – мы готовим ее к празднествам в день святого Гоара. – Он вздохнул. – Но я, видимо, снова забыл запереть церковь. Однако раз уж вы здесь… – Он обвел рукой надгробие, увенчанное тяжелой каменной плитой. – Можете оказать святому необходимые почести. Это не займет много времени.