Расплата
Шрифт:
Агнес взглянула на плиту с рельефным изображением монаха.
– Это святой Гоар? – спросила она.
Старец кивнул.
– Он пришел в эти места, когда римляне неспешно возвращались после покорения других народов. Вероятно, он уберег от гибели немало судов. Кроме того, со своей родины в Аквитании Гоар принес в Пфальц виноградную лозу, – он хитро улыбнулся. – Не самое ничтожное из его благодеяний, хотя сам Гоар жил отшельником и предпочитал чистую рейнскую воду. В этой крипте находилась его пещера. Когда он
– Простите, святой отец, – рядом с Агнес прокашлялся Матис. – Это все очень интересно. Но вообще-то мы ищем кого-нибудь, кто помог бы нам в одном чрезвычайно важном деле.
– Было бы весьма полезно поговорить с настоятелем этой обители, – добавил Мельхиор. – Может, вы знаете, где нам найти декана?
– Декана? – старый монах вскинул кустистые брови. – И зачем вы его ищете, позвольте спросить?
– Мы проделали сюда долгий путь, святой отец, – вмешалась Агнес. – Мой бывший исповедник говорил, что в Санкт-Гоаре я, возможно, получу ответ на вопрос, который издавна меня мучает.
Монах тихо рассмеялся.
– Многие ищут ответы на свои вопросы, – сказал он затем. – При этом истинный ответ всегда звучит одинаково: Господь. Не обязательно было идти за этим в Санкт-Гоар.
Матис беспокойно переступил с ноги на ногу.
– Послушайте, святой отец. Сейчас не время для наставлений. Перед вами графиня фон Шарфенек, и мы сопровождаем ее в долгих, нелегких поисках, которые привели нас в Санкт-Гоар, – он показал на Мельхиора и на себя. – Мельхиор фон Таннинген – странствующий рыцарь, а я – простой оружейник. Мы пришли из пфальцской крепости Трифельс, расположенной далеко на юге…
Глаза старца вдруг сузились в тонкие щелочки.
– Из Трифельса? – спросил он недоверчиво. – Уж не тот ли странный человек вас послал? Если да, то вы напрасно потратили время. Я не переменил своего мнения.
– Что… что за странный человек? – спросила Агнес. – Он тоже хотел что-то узнать про Трифельс? Говорите же, прошу вас!
Но монах не ответил и принялся дальше мести пол вокруг алтаря.
– Почтенный отец, – попытался теперь Мельхиор. – Это дело чрезвычайной важности…
– Тот человек говорил так же. И мой ответ неизменен: нет.
– С меня довольно! – воскликнул вдруг Матис, да так громко, что голос его эхом прокатился по сводам крипты. – Мы выбрались из стольких передряг, пережили столько сражений, прошли по разоренной земле и несколько раз едва не погибли лишь затем, чтобы попасть в это Богом забытое место. А вы стоите тут и молчите, как баран… Отвечайте уже, где декан! Пусть он сам решит, что можно говорить, а что нет. Говорите, или…
Он грозно двинулся на монаха, но Агнес его остановила.
– Матис, нет! – воскликнула она. – Это грешно.
Не раздумывая, женщина упала перед монахом на колени и молитвенно
– Прошу вас, святой отец, – взмолилась она. – Клянусь всеми святыми, мы явились с добрыми намерениями. Все, что мы хотим, это…
Агнес замолчала на полуслове, заметив, как взгляд монаха вдруг замер на ее руке. В одно из крошечных окошек под сводами заглянул лучик солнца, окружив юную графиню сиянием.
На пальце сверкнуло кольцо.
– Кольцо Барбароссы! – прошептал вдруг монах. Он откинул капюшон и наклонился, чтобы рассмотреть кольцо внимательнее. – Пресвятая Богородица! Пророчество сбылось… Оно и впрямь оказалось у нас! Это все меняет…
Под старыми сводами вдруг воцарилась странная тишина. Монах все рассматривал руку Агнес. В конце концов Матис кашлянул.
– Вам… знакомо кольцо? – спросил он.
Старец молчал. Лишь через некоторое время он взглянул на юношу, словно сейчас только пробудился от сна.
– Конечно, оно мне знакомо. Мне его подробно описывали, – он перевел взгляд на Агнес и окинул ее задумчивым взором. – Кольцо, но не его носительницу. Я и помыслить не мог, что увижу их так скоро… Похоже, времена и впрямь настали тяжелые.
Монах коротко взглянул на Матиса с Мельхиором, потом снова повернулся к Агнес.
– Это ваши спутники? Вы можете им доверять?
– Если не им, то больше некому, – растерялась Агнес. – Но почему…
– Что ж, тогда их тоже стоит посвятить в тайну. Защита будет нелишней.
– Чудесно! – Мельхиор хлопнул в ладоши, и наваждение спало. – Значит, наконец-то все встанет по местам и моя баллада обретет достойный финал. – Менестрель огляделся. – Прошу прощения, но вам бы и в самом деле поскорее отвести нас к декану.
Старый монах отставил метелку в угол и вытер грязные руки о рясу.
– Я и есть декан, – ответил он. – Зовите меня отцом Домиником.
Декан прошаркал к лестнице и, тяжело ступая, стал подниматься по ступеням.
– Прошу, следуйте за мной. Думаю, пора рассказать вам подробнее о кольце и его обладателях.
Он стоял на рыночной площади, в подворотне напротив монастыря, и ругался вполголоса. Лицо его скрывала тень, так что видны были только покрытые пылью сапоги, красные штаны и черный плащ из тонкого бархата.
Каспар коснулся пистолей, заткнутых за пояс рядом с саблей. Их металл приятно холодил руку, они вселяли уверенность посреди охваченной беспорядками страны. Агенту не терпелось убраться отсюда. До недавних пор он был убежден, что скоро ему это удастся. В Майнце его несколько недель выхаживал посредник-еврей. Каспар был на волосок от смерти. Однако Натанаель был ученым врачом и, в отличие от многих своих коллег, знал свое дело. Только ребра еще побаливали, в остальном же Каспар чувствовал себя вполне здоровым.