Расплетин
Шрифт:
Распоряжение о начале работ по ракетам для системы ПВО Москвы было выпущено 23 сентября 1950 года. Ракете было присвоено наименование В-300.
Вместе с КБ Лавочкина в кооперацию по созданию зенитных ракет вошли НИИ и КБ, возглавляемые А. М. Исаевым (маршевый двигатель), Н. С. Житких, В. А. Сухих и К. И. Козорезовым (боевая часть Е-600), Н. С. Лидоренко (бортовые источники питания), В. П. Барминым (транспортно-пусковое оборудование), и другие. Оборудование для ракеты — автопилот, приемоответчик и аппаратуру приема управляющих команд было поручено разрабатывать КБ-1.
Разработка заданий на строительную часть
В середине ноября Расплетин включил в исходные данные на секторный радиолокатор группового целеуказания требование рассмотреть возможность решения всех задач без использования узколучевых радиолокаторов.
Прошло два очень непростых для Расплетина месяца, и в середине января 1951 года главные конструкторы издали распоряжение. СГЦ (станции группового целеуказания) преобразовывались в ЦРН — центральные радиолокаторы наведения зенитных ракет на цели. ЦРН имела еще один шифр — Б-200. Работы над вариантом построения ЗРК «Беркут» на основе узколучевых радиолокаторов и разработка ГСН для оснащения зенитных ракет прекращались.
К тому времени большинство отраслевиков — тех, кто разрабатывал отдельные узлы и устройства, уже занимались аппаратурой для секторного радиолокатора, поэтому отказ от узколучевых радиолокаторов и ГСН на их деятельности почти не сказался. Для руководителей разработки узколучевых радиолокаторов и головки самонаведения — Тарановского и Викторова — это распоряжение было как снег на голову и обернулось новым переломом в их судьбе: они вернулись в организации, откуда только несколько месяцев назад были направлены в КБ-1.
Технический проект ЦРН
Для практической реализации ЦРН было решено срочно разработать технический проект, в котором была бы обоснована рабочая концепция построения комплекса ПВО «Беркут». Такой проект решением главных конструкторов С. Л. Берии и П. Н. Куксенко был разработан и оформлен в феврале 1951 года. Проект был выпущен в трех экземплярах и содержал 119 страниц машинописного текста. Исполнителями проекта значились С. Л. Берия и П. Н. Куксенко. Это были первые официальные проекты по комплексу «Беркут».
В этих проектах были приведены инженерные решения важнейших задач:
создание антенной системы, обеспечивающей обзор широкого сектора (60 градусов) с небывало высоким темпом (до пяти раз в секунду) при одновременном обеспечении высокой точности измерения двух угловых координат обнаруженных объектов;
создание высокоточных электронных систем автоматического слежения и определения координат объектов по пачкам импульсов, принимаемых РЛС при проходе луча через направления на эти объекты.
3 февраля 1951 года «для обеспечения разработки, проектирования и изготовления» средств системы противовоздушной обороны Москвы было создано 3-е Главное управление (ЛГУ). Оно стало косвенным преемником Совета по радиолокации и Комитета по радиолокации.
С первых дней существования ЛГУ было наделено огромными полномочиями. На заседаниях с министров, срывающих сроки выполнения заданий по «Беркуту», «снимали стружку». Их отчитывали
Разработка системы «Беркут» велась в условиях соблюдения строгой секретности. О начале работ ЛГУ не поставило в известность даже соответствующие управления Министерства обороны. Это был редчайший случай в истории создания вооружения. Приемка изделий была также организована в 3-м Главном управлении и существовала в его недрах до смерти Сталина и отстранения Берии.
Рассмотрение материалов первых глав техпроекта потребовало срочного анализа путей построения бортовой радиоаппаратуры для ракет В-300. С этой целью была срочно разработана отдельная глава, получившая название «Бортовая аппаратура управления зенитных ракет. Раздел VII».
В феврале 1951 года был разработан техпроект ракеты В-300, а 1 марта в КБ-1 состоялась защита эскизного проекта на эту вертикально стартующую ракету, спроектированную по одноступенчатой схеме. Впрочем, предложенная конструкция встретила понимание далеко не у всех, и в процессе защиты эскизного проекта теоретики КБ-1 (особенно Г. В. Коренев) на языке дифференциальных уравнений начали доказывать С. А. Лавочкину неправильность выбора аэродинамической схемы ракеты, неэффективность ее одноступенчатой схемы. Отчасти согласившись с мнением теоретиков КБ-1, С. А. Лавочкин в то время не имел возможности принять какие-либо меры по исправлению этих недостатков, поскольку был ограничен указанием И. В. Сталина создать ракету для ПВО в течение года.
В этой ситуации А. А. Расплетин и В. С. Пугачев предложили руководству КБ-1 приступить к созданию новой ракеты. Это предложение было принято, и уже в конце 1951 года в конструкторском отделе № 32 КБ-1, ведущая роль в котором принадлежала Д. Л. Томашевичу, началась разработка ракеты 32Б (ШБ). Проектировалась двухступенчатая ракета, состоящая из ускорителя и маршевой ступени, с наклонным стартом. Изначально она не заявлялась как конкурент В-300, хотя ее параметры практически полностью вписывались в требования системы «Беркут». Тем не менее разработки велись в максимальном темпе.
А. А. Расплетин, внимательно следивший за всеми научными и техническими новинками, на одном из совещаний в октябре 1950 года, отмечая явную недостаточность подключения вычислительных мощностей ЦСУ, предложил В. С. Пугачеву ознакомиться с новыми разработками в стране по электронной вычислительной технике.
С этой целью в Киевский институт динамики АН УССР, занимавший ведущее место в области электронно-вычислительной техники, был направлен Н. М. Сотский. Директором института в то время был академик АН УССР, впоследствии директор Института точной механики и вычислительной техники АН СССР С. А. Лебедев.