Распроданная пашня. Кто накормит Россию в эпоху санкций?
Шрифт:
Поверили ей и чиновники областного департамента агропромышленного комплекса. После очередного приезда в Ярославль, они согласились вместе с Л.Ю. Ежовой сходить в территориальное управление Росимущества и попросить приостановить в установленном законом порядке взыскание налогов, сборов, пени, штрафов за счет имущества. Переговоры состоялись. Только принесли они директору не радостную новость, а очередной шок!
О загадочных причинах отказа в помощи Л.Ю. Ежова тотчас проинформировала меня: «Присутствовавшие представители департамента АПК Семакин В.Т. и Белова Т.А. и я поставлены были перед фактом, что по жалобе депутата Государственной Думы Грешневикова А.Н. налоговой инспекцией начата процедура банкротства (в четверг 29
– Вообще-то ничего хорошего банкротство не даст хозяйству, – начал он издалека, дипломатично и вкрадчиво. – Конкурсный управляющий, как известно, все распродаст, и тогда племзавод без техники и производственных помещений уже никогда не возродится. Но, может, я чего-то не понимаю, у вас появился другой план спасения?!
– Михаил Федорович, поверьте, это провокация… Я же вам говорил о подобных провокациях, когда давал слово, что пойду с вами до победного конца в защите отнятых земель. Как только московскому бизнесмену придется вернуть вам землю, либо у него не хватит денег, так глава района закричит, что это депутат зарубил потрясающий проект. Брехня все это!
– Брехня!? Слава Богу! А мы-то гадаем, откуда появилось это банкротство?…
Теперь самым серьезным образом и я задался вопросом, кому понадобилось отдавать команду на ликвидацию государственного предприятия. Выходит, не зря все-таки бывший директор готовился к банкротству: прекратил платить налоги, взял ненужный американский трактор с умопомрачительной, разоряющей арендной платой, начал распродавать скот и имущество, сокращать людей… Заложенная мина сработала. И в самый больной момент. Тогда, когда крестьяне поверили в своего директора, хозяйство стало платить и зарплату, и налоги. Вот она, разгаданная тайна «троянского» трактора, вот он – предательский удар в спину.
Конечно, в рамках дела о банкротстве арбитражным судом могут быть введены процедуры финансового оздоровления и внешнего управления, а также заключено мировое соглашение. И хорошо, если реализация указанных процедур, применяемых в деле о банкротстве, позволит племзаводу восстановить платежеспособность, реструктурировать задолженность и продолжить свою финансовохозяйственную деятельность. А если этого не произойдет? Если суд примет иное решение? Если весь этот беспредел устроен ради одного – добить остатки государственного предприятия, сломить волю Л.Ю. Ежовой к сопротивлению, признать хозяином-барином в районе заезжего бизнесмена?!
Вместе с директором мы решили, приняв вызов чиновников, заявивших о несостоятельности племзавода, вести борьбу дальше – теперь за то, чтобы выиграть арбитражный суд. Чувствовалось, что среди чиновников нет единого мнения, что не все соглашаются на растерзание предприятия во главе с перспективным руководством. Например, веру в правоту дела, в то, что банкротство подогревается искусственно и его можно не допустить, вселяет один из ответов заместителя руководителя федеральной налоговой службы С.Н. Шульгина. В нем написано: «ФНС России в мае 2010 года проинформировала Росимущество о возникновении признаков банкротства племенного завода для принятия мер по предупреждению банкротства или санации».
Почему Росимущество не приняло меры по предупреждению банкротства? У чиновников этого ведомства и не было желания гробить свое предприятие, тому свидетельством служит и их решение подать в суд на главу района, незаконно изъявшего у них государственную землю. Кто же вынудил их изменить свое мнение, причем в короткие сроки? В мае федеральная налоговая служба, министерство сельского хозяйства и Росимущество синхронно ведут разговор о том, что вполне можно не банкротить племзавод, а лишь принять нормальные меры по предупреждению… И вдруг через два месяца позиция меняется, в июле принимается решение о банкротстве. Неужели за два месяца можно принять такие меры некоррупционного и административного характера, что они сработают и позволят племзаводу возродиться?! Все иначе. Тот, кто заказал племзавод, как киллер, он знал, что дай Л.Ю. Ежовой не два, а пять-семь месяцев, и она спасет предприятие. Кстати, у нее уже появились зримые успехи… И эти успехи испугали заказчика, и его страх передался каким-то незримым образом чиновникам.
У Ежовой настало время подготовки к суду. Вместо того чтобы тратить силы только на работу, она готовилась к серьезному выступлению. Шли месяцы. В это время я пытался добиться от чиновников налоговой службы ответа на вопрос, почему они солгали директору племзавода и чиновникам департамента АПК, что это я, депутат Госдумы РФ, защищающий с первого дня интересы нового руководства племзавода и ее коллектив, вдруг стал его могильщиком, то есть инициатором банкротства.
Чиновники налоговой службы скоропалительно заболели онемением. Признаться, что по чужой указке и воле солгали – значит, лишиться теплого кресла. Написать другую неправду, мол, разговор о намерении депутата банкротить племзавод выдуман Л.Ю. Ежовой – тоже нельзя. Свидетели могут заговорить и привести на скамью подсудимых. Остается один выход: набрать в рот воды и молчать, изображая немых.
И вот чиновники приступили к откровенному игнорированию закона. Депутат официально шлет запрос в налоговую службу и просит сообщить, на каком основании их коллеги приписывают мне злые деяния, которые я не совершал, а оттуда приходит отписка, что племзавод банкротят за долги. Депутат просит разобраться с нарушителями закона Генерального прокурора России и заместителя председателя правительства России В.А. Зубкова, курирующего аграрную политику, и получает от высокопоставленных чиновников схожие отписки. И никому в голову не приходит, что игнорирование закона, гарантирующего депутату, как и гражданину страны, получение в течение месяца ответа на вопрос, является грубейшим правонарушением, то есть преступлением.
Но кому в нашей многострадальной России сегодня нужны законы?! Для одних чиновников законом являются деньги, для других – указания вышестоящих чиновников. На просьбу моей помощницы Н.Б. Матюхиной предоставить какое-либо свидетельство того, что Грешневиков предлагал банкротить племзавод «Красный октябрь», и.о. руководителя Управления ФНС по Ярославской области О.П. Савиных, которая и направила в суд исковое заявление по банкротству предприятия, ответила по телефону, явно обманывая и меня, и помощницу, что фамилия Грешневиков не звучала в ее разговоре с Л.Ю. Ежовой и представителями департамента АПК.
Доказательством того, что за «банкротством» государственного племенного хозяйства стоит не депутат Госдумы А.Н. Грешневиков и даже не другой депутат, а чиновник из администрации области, служит письмо заместителя руководителя Росимущества Ю.М. Медведева. После моих предложений о помощи рукотворно разоряющемуся племзаводу он вначале сообщает о «предпринимаемых мерах по выводу хозяйства из сложившейся неблагоприятной ситуации», а затем пишет:
«Кроме того, принимая во внимание, что 100 процентов акций племзавода находятся в собственности Российской Федерации, Росимущество обратилось в Федеральную налоговую службу по Ярославской области с просьбой рассмотреть возможность направления в адрес УФНС по Ярославской области поручения об отзыве направленного в арбитражный суд заявления о признании ОАО «Племзавод «Красный Октябрь» банкротом и рассмотрении вопроса о реструктуризации имеющейся у хозяйства задолженности по налогам и сборам».