Распутье
Шрифт:
Пижон присвистнул:
– Тогда точно Алаев! Ну ничего, гад огребет. Алексеич с ним устал договариваться, а теперь конец договорам. Кош, осторожнее в ближайшее время, иначе он тебя достанет.
– Заебется доставать. За дорогой следи, а то прикончишь нас раньше Алаевских братков.
Меня колотило, как если бы от холодных пальцев Саши по венам передавался холод и заражал все тело. Новые кадры добавлялись, подкидывая эмоций. Телохранитель – герой, Коша все верно обозначил. А вот сам Коша кто? Он тоже действовал профессионально и рефлекторно, но если разобрать по миллисекундам, то выходило, что он уловил опасность сразу же –
Иван разогнал всю прислугу и орал почти до утра так, что стены трещали. Я понятия не имела, на кого он кричит, но предвидела какие-то разборки в ближайшие дни. В нашем доме бандитские войны никогда не закончатся.
Сашу разместили где-то в комнате на первом этаже, оказав необходимую помощь. Утром я вошла к нему, кивнув приветственно хмурому Пижону, дверь закрывать не стала. Сразу разглядела Ивана, а больной сидел на кровати и выглядел намного лучше, чем вечером.
– Ты сегодня совсем не спал? – я спросила у мужа и покачала головой. Но тут же присела на стул рядом с постелью и еще раз внимательно осмотрела телохранителя, обрадовалась, что он даже болезненной бледностью решил меня не пугать. – Ты как?
– Все в порядке, Лиза. – Знакомая улыбчивость никуда не делась – тоже хороший показатель.
– Спасибо тебе, – сказала то, что сразу собиралась сказать. – У тебя есть жена? Мать? Может, кому-то стоит позвонить, чтобы не переживали?
– Родители только, но им и знать о такой мелочи незачем. Не благодарите – это моя работа.
– Работа, да! – усмехнулся Иван. – Из моих тупорезов никто не сообразил. Снесли бы вчера Коше или Лизе бошку – сегодня бы в Москве третья мировая началась. Ты, глазастый, не просто так свой хлеб жрешь.
– Случайно заметил, Иван Алексеевич, – Саша заметно смущался. – Повезло.
Я накрыла его руку своей и наклонилась ближе.
– Скорее выздоравливай, Саш! А как только поправишься – ищи себе другую работу.
Он вскинул брови, но переспросил Иван:
– Лизонька, ты чего? Кто ж таких молодцов увольняет? Таких награждать надо, а не взашей гнать. Да, герой?
Он говорил с ним мягко, как со своими сыновьями не говорил ни разу в моем присутствии. Благодарен и хвалит искренне – я слишком хорошо знала мужа, чтобы сомневаться. И Саша вторил с удивлением:
– Уволен? За что?
Я перевела взгляд с него на супруга – именно Ивану и надо это объяснить:
– За то, что вчера чуть не погиб.
– Да брось, – Ваня рассмеялся. – Царапинка! Для коллекции пойдет! Ты чего, красавица моя? Я, честно скажу, в пацана не верил – положился на мнение Коши. Но скажу так: я своим ребятам как никому доверяю, но не сильно уверен, что любой из них под пулю бы кинулся, чтобы роднулю мою прикрыть. Хороший человек, таких людей сейчас и не отыщешь!
Я медленно кивнула:
– Вот именно об этом я и говорю. Пусть хорошие люди ищут себе хорошую работу, где самые большие неприятности – назойливых фанатов от поп-звезды отгонять.
– А, ты вон о чем… Забеспокоилась? – Иван посмотрел на Сашу и спросил у него: – Что скажешь, молодец? Поступок я тебе в любом случае не забуду и ущерб компенсирую, не обижу. Но если бы мы принимали решения, когда женщинам нас жалко, то ничего бы не нарешали. Верно, боец?
Он явно уговаривал. Судя по лицу пострадавшего, мои слова ему тоже казались странными – он проявил себя и явно не ожидал такого направления. У него притуплено чувство самосохранения, как у всех, кто меня окружает. Но покоробило другое: как Ваня в очередной раз выставил меня маленькой глупой девочкой, которую должны оберегать сильные мужчины, и уж он точно не хочет отпускать от меня того, кто доказал свою пригодность. Я преодолела замешательство и проговорила как можно отчетливее:
– Ваня в людях никогда не ошибается, Саш. А у хороших людей должна быть хорошая судьба. Не переживу, если из-за меня погибнет достойный человек. Я-то здесь по своей воле оказалась, винить некого.
– Ну началось…
На реплику Ивана мы внимания не обратили. Саша не отвел взгляда и ответил так же твердо:
– Тогда я останусь, Лиза, с вашего позволения. Еще ни разу в карьере я не видел столько смысла в своих усилиях.
Вздохнула и кивнула. В конце концов, мне действительно было бы очень жаль больше никогда его не увидеть – единственного, кого я всерьез видеть рада. Но глянув на мужа, одернула кисть. Не понравился мне его прищур. Возможно, супруг заметил, как телохранитель ко мне по имени обратился, мягко и будто с подтекстом, или то, что я со своим чувством вины позабыла о сдержанности и схватила постороннего мужчину за руку. Ничего в наших действиях объективно не должно было вызвать ревности, но я позабыла, что у Ивана все слишком – и такого человека лучше не провоцировать.
Встала, еще раз пожелала здоровья, на что Саша ответил:
– Прошу прощения, Лиза, что пока на курсы возить вас не смогу.
– Да какие сейчас курсы! – Ваня тоже поднялся и направился в мою сторону. – В ближайшее время красавица моя посидит дома. Найдем виноватого – и снова свобода. Ничего, Лизонька?
Вопрос я посчитала риторическим – как будто если я сейчас возмущаться начну, он передумает. Да Иван меня скорее в комнате запрет и цепями перетянет, чем будет рисковать, а мое мнение в этом вопросе ничего не значит.
В коридоре я замедлила шаг и заговорила тише:
– Вань, ты выглядишь уставшим. Тебе нужно поспать. И на кого ты кричал всю ночь?
– На Кошу, – муж приобнял меня, чмокнул в висок и подтолкнул к своему кабинету.
Я от удивления развернулась:
– Почему? Что первым снайпера не увидел?
– И за это, и за то, что вообще допустил всю эту ситуацию. – Иван тяжело прошагал к своему столу, плеснул в стакан водки. – Мы Москву двадцать лет пилили, и что? Перестрелка в жилом районе, как будто девяностые никогда не заканчивались!
С последним я не согласиться не могла, но все-таки заметила:
– А твои люди-то тут при чем?
Иван рухнул в кресло.
– Ничего, ничего, пусть Коша тоже напряжется и подумает, а не завелась ли у нас в команде крыса? Уж больно все в одну точку сложилось: пацаны умотали фитоняш снимать, фуры отогнали. Если бы не наш конопатый герой, без беды бы не обошлось.
– Но Коша-то с нами был, на него с какой стати злиться? – я будто даже надеялась, что Ваня озвучит какой-то довод – первый за всю историю, что его главный помощник не идеален. Но он лишь отмахнулся: