Распутье
Шрифт:
— Да не жених он мне! — покраснев, выпалила я. — Если он так считает, его проблемы.
Теперь пришла очередь Свена оскорбляться. Насупив брови, плотно сжав губы, он встал и навис надо мной. Даже испугалась: вдруг ударит?
— Вероломная женская порода! — выплюнул маг. — Я ради неё чуть не сдох!
— Но не из-за любви же! — парировала я и, пресекая дальнейшие разговоры, не предназначенные для чужих ушей, потащила Свена в ванную.
Как оказалось, сама загнала себя в ловушку: рассвирепевший маг зажал в углу, между стиральной машиной
— Ты меня своей любовью перед всей столицей опозорила! — наклонившись, обдавая несвежим дыханием, вновь ставшим неприятным после возвращения в мир зубной пасты, прошипел Свен. — Жених раненный, а невеста, как шлюха, к тюрьме бегает. Спасибо превеликое за дурака, хорошо поучила! Никогда ни за что ни одной бабе не поверю. Сожгли б тебя, мне же лучше.
И так это зло, обиженно прозвучало, что стало стыдно.
Тяжело дыша, будто загнанная лошадь, Свен сверлил меня взглядом. Руки уперлись в машинку, жилки на них вздулись.
— Кольцо можешь себе оставить, — милостиво разрешил маг, наконец, выпрямившись. — Ио всё равно покарает.
Гордо, будто король, Свен повернулся ко мне спиной. Но уйти не позволила, ухватила за руку и попыталась объяснить ситуацию. Только Свен не хотел слушать, скорчил скорбную мину и нарочито молчал.
— Так, остынь! — мне это надоело. — Я тебя не оскорбляла, благодарна за спасение и всякое такое, но не надо было отцу говорить. Свен, пойми, я согласилась выйти за тебя там, чтобы спасти Андреаса и обеспечить тебя деньгами. Тут другой мир…
— Не слепой! — Сколько же злости в голосе! — Давай уже, выстави. Ничего, не умру. Всяко лучше, чем давать слово и нарушать его.
Ох, как всё запущено, как нас прорвало!
Осмелев, обняла Свена. Тот отреагировал на ласку ядовитым смешком и замечанием о проснувшейся совести. Мол, поздновато.
А рёбра у него побаливают: цедит воздух через зубы, когда касаюсь. Однозначно, идём к хирургу.
— Свен, — заглянула магу в глаза, — зачем тебе невеста тут? Боишься, что брошу одного? Я не такая. Но для этого можно быть просто другом, у нас мужчина и женщина не обязаны состоять в браке или родстве, чтобы тесно общаться, жить вместе.
Свен хрюкнул, будто намекая, знает он это сожительство.
— Они не спят вместе, — тут же уточнила я. — Словом, в Галании я бы деньги принесла…
И тут меня осенило. Ну, конечно, это же Свен Гилах! Этот всегда ищет выгоду.
Нахмурившись, отстранилась, сложила руки на груди, и напрямик спросила:
— Ради чего этот спектакль?
Ага, слова «спектакль» мы не знаем. Хорошо, заменим на «балаган».
Свен как-то странно молчал, нехорошо так чесал кончик носа и косил глазами. Не иначе собирался солгать. Но маг сказал правду: я нужна для выживания и материального благополучия. Свен хотел либо вернуться в Галанию, либо обустроится здесь. Плюс опять же та помолвка: оказывается, её нельзя разорвать просто так, нужно найти вескую причину, сказать священнику, и тот решит, серьёзна ли она или баловство. Разумеется, здесь проделать такое невозможно, поэтому Свен жених, хотим мы оба этого или нет.
— Сразу не мог сказать, а не орать? Смотрю, — я прищурилась, припоминая недавние крики, — осмелел, будто у себя дома. На Машу наверняка бы не кричал. Или она женщина, а я так, невеста?
Маг напряжённо молчал, осмысливая мои слова, и тихо буркнул:
— Я не буду. Дико это, неправильно, но если тут так принято… То-то ты отца не уважаешь, споришь с ним, говоришь без разрешения.
— Чего не будешь-то? — догадывалась, но решила уточнить.
— Кричать на тебя. А теперь мать свою покажи. И как отца зовут, нужно же его как-то называть.
— Господин Куракин, — хмыкнув, выдала я. Пусть язык поломает в качестве мести за дурное поведение. Хотя «Виктор Петрович» для него ещё сложнее.
Свен неумело повторил, сначала по слогам, потом целиком, и огорошил замечанием: отец — человек знатный, раз фамилия из трёх слогов. Пришлось разубеждать.
Странно, а имя и девичья фамилия матери Свена совсем не интересовали, только происхождение. В итоге выяснилось, в Галании жена — придаток к мужу, сама по себе никому не нужна.
Наше шушуканье в ванной прервал стук в дверь и папино ехидное:
— Молодёжь, я вам не мешаю?
Прыснула со смеху и распахнула дверь.
Молодёжь! Хотя, стоп, в Средние века мужчины выглядели иначе, старели быстрее, может, Свен не такой уж старый. Надо спросить. Не при папе, конечно. А потом придётся нудно переводить их летоисчисление в наше.
— Итак? — папа смотрел сурово, исподлобья.
— Ну, — говорила медленно, на ходу подбирая слова и стряпая правдоподобную версию, — ты не так понял насчёт жениха.
— Да-а? — скептически переспросил отец и, ухватив за руку, ткнул пальцем в кольцо. — А это что?
Попала.
В поисках поддержки обернулась к Свену. Давай, жених, выкручивайся.
— Это я подарил, — тот даже не подумал лгать.
— А откуда у вас такие деньги? — теперь папа с подозрением смотрел на Свена. — В тайге-то. Не разыскивает ли вас полиция?
Думала, Свен огрызнётся или, ещё хуже, двинет кулаком, даже приготовилась растащить драчунов, а маг просто выудил из кармана брюк кошелёк и показал его содержимое. Естественно, не из бумажных купюр, а полновесных дукатов. Даже один золотой цехин затесался. Медные ассы не в счёт.
— Я попал сюда не по своей воле, а там, где познакомился с вашей дочерью, у меня были деньги. Много.
Закрыв лицо руками, сползла на пол, гадая, куда нас отправят: в кутузку или психушку. Версия с сектой разбилась вдребезги. Оттуда, с пола, и наблюдала за мужчинами: руки от лица таки отняла.
— Так вы иностранец? — папа повертел в пальцах дукат, проверил на зуб и удивлённо выдохнул:- Не сплав!
— Серебро, — обиженно пояснил Свен. — Да, раньше больше клали, но времена такие пошли…