Расщепление ядра(Рассказы и фельетоны)
Шрифт:
Через два месяца Диезов вновь объявился.
— Порадуйтесь за меня, — сказал он редактору. Соорудил марш работников мебельной промышленности. Па-ри-ра-ра, па-ри-ра-ра… Мы со-зда-ем, мы соз-да-ем сер-ван-ты и шка-фы… Каково?
— Целенаправленно. Некоторые неточности нужно исправить. А так вполне подходяще.
— Так исправьте, голубчик! Вы можете, вы все можете… А я, с вашего разрешения, удаляюсь. Только что жена договорилась кое с кем о серванте душераздирающей стройности… Пока!.. Па-ри-ра-ра… па-ри-ра-ра.
Следующая встреча
— Решили осветить тему автомобильного транспорта и шоссейных дорог? — спросил редактор.
— А разве это не прогрессивно? — удивился Диезов. — Разве это не в духе?
— В духе, — согласился редактор. — А какой марки машину собираетесь купить? «Москвич»? «Запорожец»?
— Что вы! — возмутился Диезов. — «Волгу»! Конечно же, «Волгу»!
Редактор взглянул на ноты и покривился:
— Гм. Немного избитый мотивчик. Оставьте…
Главный редактор тоже поморщился, но нашел, что учитывая наметившийся дефицит в массово-песенном жанре, Диезова можно опубликовать. Композитор продолжал творчески расти и вскоре создал фантазию на фольклорные темы «Во саду ли, в огороде». В музыкальный отдел он уже не заглядывал, а общался непосредственно с директором. Впрочем, во время одного из визитов Диезов столкнулся в коридоре со своим старым знакомым.
— Бах в помощь! — вежливо сказал редактор. — Эта фантазия у вас просто фантастическая!
— Вам понравилось? — учтиво поинтересовался Диезов. — Не правда ли, в ней что-то римско-корсаковское?..
— Ага! — согласился редактор. — И еще кое-что балакиревское. А как идет строительство дачи?
— Фортиссимо! Столько темперамента вкладываю! И дранки доставай, и однополый кирпич… Да, а как вы догадались?
— У меня музыкальное чутье, — ответил редактор. — Значит, быт определяет сознание, а уют — творческую работу?
— Именно, — заключил Диезов и поплелся к директору.
НАЗИДАТЕЛЬНАЯ ГЕОГРАФИЯ
Костя Чубаков был уличен на месте преступления. Перед началом уроков он стоял на площадке, ведущей к чердаку школы номер семь, и посредством сигареты «Прима» нарушал правила поведения учащихся.
Возможно, это происшествие не нашло бы отражения в истории, если бы рядом не случился учитель географии. Повязав рукав косынкой дежурного, Михаил Михайлович обходил лестничные марши в неукротимом стремлении к порядку. Его борода замлепроходца бдительно топорщилась.
Завидев курящего ученика, Михаил Михайлович оцепенел. Он долго стоял, неподвижный, суровый и величественный, как памятник Неизвестному педагогу. А затем, протерев изумленно очки, сатирически спросил:
— Ученик шестого класса «В» Константин Чубаков, если мне не изменяет наблюдательность?
— Ага! — кротко подтвердил Костя, быстро втягивая в рукав недокуренную сигарету.
— Отлично! — с удовлетворением произнес учитель. — Разумеется, я мог бы сказать, что вы гадкий мальчик. Но дело в том, что истоки вашего поведения уходят своими корнями в открытие Америки великим генуэзцем Христофором Колумбом, или, как его именуют испанские источники, Кристобалем Колоном…
— Колоном, — охотно согласился Костя, стараясь удержать руку на отлете.
— Очень хорошо! — снова констатировал учитель географии. — Значит, кое-какие познания у вас имеются… Итак, тесный контакт мореплавателя с древней культурой Вест-Индии, лежащей между двадцатым и сороковым градусами северной широты и шестидесятым и восьмидесятым градусами западной долготы, дал человечеству не только познавательные сведения, но и порочные наклонности…
— Да? — уже заинтересованно спросил Костя, переминаясь с башмака на башмак.
Михаил Михайлович принюхался и стал оглядываться.
— Какой странный аромат, — заметил он. — Опять, наверно, на улице плавят асфальт… Впрочем, перенесемся в совершенно иную географическую область. Как свидетельствует известный путешественник семнадцатого столетия Адам Олеарий, множество исследователей и авантюристов пыталось проникнуть в пределы Московии еще в допетровские времена. И они-то занесли вместе с осколками западной цивилизации пагубную привычку «вдыхания и выдыхания дьявольского зелья»… Нет, явно кто-то хочет подпалить школьные помещения во время моего дежурства!..
— Кто это? — простодушно спросил Костя.
— Мы вернемся к этому вопросу несколько позже, — наставительно сказал учитель. — А сейчас спустимся по карте вниз, в страны Леванта и Ближнего Востока… Представим себе очертания Аравийского полуострова… Вообразим себе барханы, зыбучие пески и ландшафты оазисов… Под сенью финиковых пальм, на высоте двухсот пятидесяти метров над уровнем моря караванщики предавались курению опия, гашиша и анаши. Во дворцах деспотий калифы, султаны и шахиншахи не вынимали изо рта мундштуки кальяна… Таким образом, еще с тех пор курение стало одной из предпосылок, приводивших к инфаркту, инсульту и преждевременным злокачественным опухолям.
Нарушитель правил поведения внимательно посмотрел на учителя, а потом с подозрением спросил:
— А к чему это вы, Михаил Михайлович?
— Как — к чему?! — удивился учитель. — Разумеется, к тому, чтобы вы немедленно бросили сигарету и больше в школе не курили!
— Что же вы раньше не сказали! — плачущим голосом проговорил Костя. — Только зря форму прожег!..
Из глубины новой форменной курточки Кости Чубакова вился желтый неаппетитный дымок. Дыра на рукаве приобрела отчетливые очертания Аравийского полуострова.