Рассказы (1973-1977)
Шрифт:
«…Место будет свободно».
Ах так! Ну это мы еще посмотрим! Граф, сжимая кулаки, рассекал воздух невидимым хлыстом.
Ему потребовалось немало времени, пока он совладал с собой. Наконец лицо его перестало выдавать бушующие в нем страсти, и он вернулся в замок. Надо ли говорить, что мсье де Фуссак положил любовное послание на прежнее место в тайничок. День прошел как ни в чем не бывало. По заведенному правилу вечером перед отъездом Клемане подала ужин рано. А тем временем Фелисьен, ее муж, заправлял машину горючим и проверял мотор — дорога предстояла длинная.
В назначенный час шофер подкатил автомобиль
Два часа спустя, вернувшись к месту отправления, машина остановилась в лесу, окаймлявшем частное владение в нескольких сотнях метров от чугунной ограды. Но граф сидел в ней один. Он оставил Фелисьена в районном центре соседнего департамента. «Подождите меня тут. Сходите в кино. Я вернусь к полуночи». И он сменил за рулем ошеломленного шофера.
Граф закрыл за собой калитку. Теперь он быстро идет по темным аллеям, песок заглушает шум его шагов. Еще два шага, и он поднялся на крыльцо. Он не переложил ключи от дома в свой карман, но это ни к чему: дверь не заперта. Естественно! И подобно тому, как это произошло, пока он читал любовное послание, бешенство заставляет его сжимать кулаки.
Пушистая ковровая дорожка, покрывающая лестницу, также заглушает шаги. Прихожая. Спальня Элианы. Он напряг слух. Никакого шума. Но разве тишина — доказательство? Он приоткрывает дверь миллиметр за миллиметром, просовывает голову в узкую щелку, и в тот момент, когда глаза его свыклись с темнотой, наконец различает кровать, а в этой кровати отдыхает Элиана. Равномерное дыхание спящей достигает его ушей.
Прикрыв дверь, граф медленно удаляется. Он чуточку дрожит. Его разыграли?.. Нет! Он уверен в том, что не выдал своего присутствия. Значит?.. В конце концов, эта записка ему не приснилась. Ведь он прочел: «Увидимся вечером…»
Негромкий смех, доносящийся с верхнего этажа, внезапно напоминает мьсе Фуссаку, что графиня — не единственная представительница прекрасного пола, живущая в его замке, а он, в свою очередь, — не единственный муж, чье отсутствие предоставляет супруге полную свободу…
Граф инстинктивно начал взбираться по ступенькам на второй этаж. И опять услышал взрыв смеха Клемане, которому на этот раз вторил смех мужчины. Черт побери!..
Мсье де Фуссак тоже решает посмеяться. Но когда он проходит через парк, на его глаза накатываются слезы. «Бедняга Фелисьен! Это правда, у него дурацкий вид… Подумать только, что в этот момент он сидит в кино!»
Час спустя Фелисьен занял свое место за рулем. Но на сей раз граф делит переднее сиденье со своим шофером.
— Так значит, я рассчитываю на вас, Фелисьен. Никому ни слова, понятно? Ни одной душе об этом маленьком перерыве в нашем путешествии! Вы меня поняли?
— Прекрасно понял, господин граф.
Фелисьен чувствует, что хозяин что-то сует в карман его френча. Ведь господину графу случается проявлять щедрость.
«В сущности, какой же выдался хороший вечер», — думает про себя Фелисьен, так как мадам графиня тоже не поскупится на щедроты.
Кто убил тетю Эмму?
Наследники Могалон впервые собрались в полном составе после смерти тети Эммы на роскошной вилле, которая стала их собственностью после драматической кончины старой девы. Во время предыдущих каникул Марселина лечила свои и без того больные нервы, которые эта драма подвергла слишком суровому испытанию. А Этьен ждал доброй воли следователя, проявлявшего исключительную сдержанность.
Сдержанность! Некоторые говорили, пристрастие. Поскольку, в конце концов, ведь алиби Этьена Могалона казалось неопровержимым. Разве он не представил доказательства, что в трагический вечер находился в Бордо, то есть примерно в трехстах километрах от того места, где была убита богатейшая Эмма? Ну и что? Почему же он получил эти три недели предварительного тюремного заключения? Почему его подозревали дольше, нежели супругов Дорель, Людовика или даже Марселину. Если задуматься хорошенько, не были ли свидетельские показания, способствовавшие их оправданию, более неоспоримыми, нежели те, на которые ссылался Этьен? И разве же пять двоюродных братьев в равной степени не воспользовались убийством? Равная доля состояния — два миллиона каждому, равные права на имение.
Сегодня, правда, Этьен не сожалел о своем аресте. Хотя его и отпустили на свободу ввиду отсутствия состава преступления, тем не менее он стал звездой семейства. Предполагаемый убийца номер один — титул, сообщавший ему немалую привлекательность не только в глазах ее членов, но и в глазах других жителей городка.
Вопрос «А все-таки, что, если это он?» снят не был.
Однако такой вопрос в равной мере метил в каждого наследника Могалон. «Что, если это она?.. Что, если это он?..» И сами заинтересованные лица никак не могли выбросить из головы мысль, что, возможно, что, по всей вероятности, один из них…
Они не испытывали ни малейшего страха, живя под одной крышей с неопознанным преступником. Бандит — это ужасно. Когда читаешь о нем в газетной рубрике происшествий или в романах. Но если им является некто, знакомый тебе с детства, кого ты любишь, чьи поступки знаешь наперечет… за исключением одного, некто, не только не желающий тебе зла, а напротив, способствовавший исполнению твоих самых заветных желаний — два миллиона, красивый дом, обширные земли, наконец, и главное, некто, одаривший тебя блеском и значимостью, словом, прочным положением, словом, всем тем, в чем тебе долго было отказано…
«Что, если это она?» Невзрачная Марселина, с ее тусклыми волосами и веснушками, перестала «экономить на спичках». Лавочники относились к ней с такой же предупредительностью, как и к этой актрисе из Парижа, а случалось, и обслуживали до нее. И все находят, что это в порядке вещей. Каждый спешит поздороваться с нею первым.
«Что, если это он?» Недомерок Людовик распрямляет спину. Кто осмелится теперь обходиться с ним, как с существом неполноценным?
«Что, если…» Супруги Дорель, прежде такие немногословные, теперь разговаривают громко, самоуверенно. Смело судят обо всем на свете. И добрые люди в радиусе одного лье внемлют и поддакивают им.