Рассказы (Блог автора в “ЖЖ“, 2008-2010)
Шрифт:
Это продолжалось ровно десять минут — до того момента, как на тумбочке рядом с кроватью не звенел будильник, поставленный на десять минут восьмого. Тогда он вставал с кровати, уже полностью проснувшийся и сильно раздраженный, а муха… а муха неожиданным образом куда-то исчезала в тот момент, когда его ноги касались пола.
Если же он не вставал — нервоз перерастал в ад.
Когда-то давно, до появления мухи, у него точно так же в это время звенел будильник и частенько он, протягивая руку, вырубал трезвонящую мерзость и закрывал глаза, чтобы «просто полежать
Потом появилась муха, опозданий не стало… начался нервоз.
Поражала ее точность — она начинала действовать ровно в семь часов и ни минутой раньше или позже. Поражала ее живучесть — ее невозможно было изловить или убить. Поражала ее целеустремленность — она не успокаивалась, пока он не вставал с постели.
Каждый день.
Кроме ввыходных.
Он работал кладовщиком на оптовом складе. Две восьмидесятикубовые камеры, температура минус двадцать, ватник даже летом, тонны куриных окорочков и одни и те же лица постоянных покупателей в течении пяти или шести лет.
Все эти годы слились в одно большое жирное и черное пятно в его биографии. Каждый день одно и то же. А теперь еще и муха.
Уйти он хотел давно — только не знал, куда идти. Надо было искать новую работу, пытаться что-то делать… но не уходил, все никак не мог решиться.
И снова день начинался с назойливой мухи, которой он уже про себя дал прозвище «Жужжащая сука». Потом будильник, потом ватник, холодильник и стопки накладных… День заканчивался, он возвращался домой, уставший вырубался спать, чтобы на следующее утро проснуться от ползающей по нему мухи.
Муха, будильник, холодильник, ватник, накладные, окорочка.
Муха, будильник, холодильник, ватник, накладные, окорочка.
Муха, будильник, холодильник, ватник, накладные, окорочка.
Все решилось за несколько минут. Сидя за столиком перед холодильной камерой и тупо рассматривая узор из трещин на потолке, он вдруг понял, что само по себе ничего не изменится и если сейчас он ничего не сделает, в течении оставшихся лет он так и будет рассматривать эти трещины, пока не сойдет с ума или не состарится.
Через восемь минут он объявил шефу, что уходит. И положил ему на стол заявление с одним предложением «Прошу уволить по собственному желанию».
Начальник удивился. Поинтересовался причиной столь спешного ухода, ничего не понял из объяснений, но пожелал удачи и пообещал к завтрашнему дню уладить все формальности с документами. Кажется, шеф не ожидал от него такого.
Вечером шеф позвонил ему, чтобы узнать, не передумал ли он.
Нет, не передумал, ответил он и наотрез отказался продолжать работу даже при условии повышения зарплаты.
За ужином он выпил сто пятьдесят грамм водки, чего раньше в будний день не мог себе позволить.
И лег спать.
Утром он проснулся без одной минуты семь. Сам.
Подумал, мол, зачем, если сегодня можно выспаться, потом закрыл глаза…
И услышал знакомое жужжание.
Муха приземлилась на его колено. Он открыл глаза и смотрел на нее, думая, что она-то не может знать, что сегодня у него выходной, что завтра тоже будет выходной и он не станет вставать в такую рань из-за какого-то насекомого.
Между тем муха расправила крылья, из спины у нее вылезла крохотная антенна, а голова внезапно замигала красным цветом.
Всего одну секунду он растеряно смотрел на нее, не веря своим глазам.
Потом была вспышка — последнее, что он увидел в своей жизни.
Взрыв разворотил всю его квартиру и сделал трещины в стенах, разделявших его квартиру с соседскими.
Бригада специалистов, прибывшая на место, соскребала со стены его останки и недоумевала — они не могли установить причину взрыва и в конце концов составили отчет, в котором фигурировали «курение в постели» и «утечка газа».
На склад, торгующий окорочками, через несколько дней пришел новый кладовщик. Он проработал всего месяц, после чего первый раз опоздал на работу. Причина банальна — вчера усугубил, сегодня проспал.
На следующий день в его жизни появилась очень назойливая и крайне живучая муха.
Щенок-2
Я свою собаку сам тренирую, кинологам не отдаю. Во-первых, денег жалко, а во-вторых… ну что я, общего языка со своей собакой не найду? А кинологи вон, за курс обучения двести долларов просят, сволочи. Неее… только сам. "Рядом!", "Сидеть!", "Лежать" — когда команду правильно выполняет, я ему колбаски кусочек, или косточку. Рекс у меня до колбасы дюже охоч. Любит колбасу, подлец. Я ему каждое утро когда овсянку или перловку варю, обязательно колбасы туда подбрасываю.
Овчарка у меня, немецкая. Ну как овчарка? Овчаренок еще, щенок. Сколько ему… года полтора примерно. Молодой, глупый. Понимает вроде как всё, что говорю, а вот слушается не всегда. Через это и страдает иногда — то носом в улей, как говорится, то жопой в муравейник. Последнее время я его в лес не вожу, дома тренирую. То есть, во дворе.
Дом-то у меня частный, только двор на трех хозяев. К соседям Рекс привык, с Семеновых дочкой играется даже, а Зильберштейнов немного побаивается и, когда я не вижу, ссыт им под крыльцо. Я-то на самом деле вижу все, только молчу, потому как тоже Зильберштейнов, знаете ли, не очень уважаю.
Ну так вот. Сидим мы как-то с Рексом во дворе, я на корточках, а он на своей собачьей заднице. Команды отрабатываем.
— Лапу. — говорю я и протягиваю правую руку, а Рекс пытается мне за спину заглянуть, где в левой руке любительской двести грамм в кулечке порезаны. — Лапу!
Рекс нехотя лапу поднимает, а сам носом шмыг-шмыг.
— Другую! — говорю я и Рекс задумывается, мол одну уже дал, как теперь вторую давать, ведь так и опору потерять можно.
Тут-то калитка и хлопнула.