Рассказы и повести
Шрифт:
У Карапетян сразу запечатлелось в голове – фотография! Но как ее взять?
– Спасибо, Артур Валентинович,– сказала Кармия Тиграновна.
– Не за что.
– К вам просьба: о нашем разговоре – никому.
– Само собой,– даже несколько обиделся Гундарев.– Не мальчик, понимаю…
– Возможно, мы продолжим беседу,– на всякий случай предупредила диспетчера Карапетян.
– Я тут до утра,– сказал Гундарев.
Карапетян вышла из помещения. Во дворе автопарка было вроде пусто. Лишь в одной беседке
Неспешной походкой Кармия Тиграновна направилась к ней.
«Ренат Ибрагимович Хабибулин»,– прочитала капитан под портретом мужчины.
Она вспомнила показания Максима Подгорного: «гладенький», «кругломорденький»…
Любитель рассказывать анекдоты, номер машины с цифрой «5». Он? А если нет?
Карапетян оглянулась. Никто вроде бы ее не видит. Охватило острое искушение взять фотографию. А вынималась она из рамки как будто легко…
Кармия Тиграновна прикинула, сколько времени уйдет на то, чтобы достать фото Хабибулина другим способом. Целая вечность!
«Была не была!» – решилась она.
Через несколько секунд фотография исчезла в ее сумке.
«Да простит меня бог и начальство»,– усмехнулась про себя Кармия Тиграновна.
Она вышла за ворота таксопарка. Буквально следом выехало такси. Карапетян остановила его, села.
– Куда?– не очень любезно спросила женщина-водитель.
– На Гоголя… Возле булочной,– ответила Карапетян, которой не хотелось называть адрес горуправления внутренних дел.– Что вы такая сердитая?– спросила она у водителя.
Та вдруг улыбнулась:
– Испортили вы мне выезд…
– Чем же?– удивилась Карапетян.
– У нас примета: если первой сядет женщина, вся смена будет неудачной.
– А вы сама кто? – усмехнулась капитан.
– Поэтому и смешно,– ответила та и поддала газу. Домчались минут за десять.
Кармия Тиграновна бросилась в научно-технический отдел и попросила срочно размножить фотографию Хабибулина. И пока это делали, она узнала адрес Максима Подгорного, так как его уже выписали из больницы.
Старший лейтенант Ярцев, к счастью, находился в управлении. Кармия Тиграновна вручила ему одну из фотографий и направила в больницу, где лежал Алясов. С другой она поехала к Подгорным.
Опознание проводилось по всем правилам – с понятыми. Но, увы, Максим не признал в Хабибулине того водителя такси, который продал ему бутылку водки.
Такой же результат был и у Ярцева.
Значит – не Хабибулин.
Карапетян снова поехала в таксопарк, чтобы возвратить на место портрет передовика и еще раз поговорить с Гундаревым.
Территорию таксопарка уже успели полить. В мокром асфальте отражались фонари. Томно стрекотали цикады в глубине двора.
У Доски почета стояли три человека. Курили.
Карапетян зашла в диспетчерскую.
– Опять здравствуйте,– сказала она Гундареву с улыбкой и, сев на табуреточку, виновато произнесла: – С Хабибулиным мы обознались…
– Ну и слава богу,– обрадовался Артур Валентинович.– А я все сидел, думал после вашего ухода… Выходит, Ренат чистый?
– Чистый,– кивнула Кармия Тиграновна.– Артур Валентинович, давайте снова вернемся к тем двенадцати водителям, кто работал в ночь со второго на третье и у кого номер имеет пятерку…
– Давайте,– согласился диспетчер.– Я тут вспомнил… Курочкин, он ведь тоже любитель анекдотов. И я видел его как-то в перчатках за рулем… Правда, зимой. Но он постарше меня будет. Скоро на пенсию, а хочет пойти в заочный институт. Увлекается цветами, мечтает стать ботаником…
– Как так? – удивилась капитан.– У человека пенсионный возраст!
– Я Петровичу то же самое говорил… А он носит с собой вырезку из журнала… Какой-то немец в свои восемьдесят шесть лет учится на математика. В их университете! Представляете? Восемьдесят шесть!… И, между прочим, имеет уже три профессорских звания и пять докторских! По разным наукам! Вот чудак, правда?
– А Курочкин в ту ночь выезжал в смену?
– В том-то и дело, что нет,– вздохнул Гундарев.
– Тогда не стоит о нем и говорить.
Кармия Тиграновна стала расспрашивать диспетчера о всех, кто был в числе двенадцати. И когда дошли до некоего Шерстобитова, Гундарев обронил фразу:
– Николай просто анекдоты не любит, а вот байки про музыкантов – сколько хотите…
– Как это? – встрепенулась Карапетян.
– Знает всех композиторов, певцов и всякие смешные истории из их жизни,– пояснил Артур Валентинович.
Кармия Тиграновна еле сдержала волнение:
– Откуда у него такая осведомленность?
– Так он сам в прошлом артист. В ансамбле танцевал. А у них рано выходят на пенсию. Вот он и пошел в таксисты…
– Давно работает?
– Второй год… Самому за сорок, но выглядит лет на десять моложе… Водитель хороший. План выполняет на сто пять – сто десять процентов… Безотказный: другие водители в ночь идут с неохотой, потому что за клиентами охотиться надо, а Николай – пожалуйста…
– А сегодня?– спросила Карапетян.
– Уехал. Когда вы уже ушли…
– Номер его машины?
– Двадцать семь – тринадцать.
– Погодите, у него же в ту ночь был другой номер, с пятеркой…
– Точно, он ездит на двадцать пять – двадцать четыре. А сегодня его машина испортилась, посадили на радиофицированную. По вызову работает. Фургон. Верное дело! Можно полтора плана дать запросто!
– Выходит, и он передовик?
– А как же! Фотография Шерстобитова тоже на Доске почета.
– Когда у него смена?
– В девять утра…