Рассказы, изданные на бумаге. Война. Книга 2
Шрифт:
Выяснилось, что в середине июля фашисты заняли аэродромы Донбасса. После чего, устье Волги сразу попало под прицел ассов Люфтваффе. Машин оказалось на удивление много. Они очень быстро завоевали господство в небе России, барражировали над северной областью Каспия и атаковали суда, идущие как по реке, так и по морю.
Почувствовав свою безнаказанность, стервятники совсем обнаглели и, в первую очередь, нападали на тихоходные баржи с горючим. Фрицы расстреливали их из пулемётов, а если не удавалось поджечь, топили взрывами бомб.
Мало того, они приспособились
Пришлось речникам отказаться от фонарей, установленных на железных буях. Теперь корабли шли только днём и всегда подвергались нападенью врага. Чтобы отбиться от самолётов, на палубы ставили пулемёты или зенитки разных калибров. Да только они не всегда помогали. Особенно если фашисты заходили со стороны яркого солнца.
Каждую ночь малые тральщики чистили дно, но к сожалению, это не решало проблемы. За две недели на Волге уже подорвалось более ста кораблей. Затонувшие от взрывов суда могли перекрыть главное русло, и движение в низовье могло прекратиться. Речники постоянно искали обходные пути, но как долго можно их находить, никто толком не знал.
В связи с тем, что немцы прорвались к городу Утта, линия фронта приблизилась к Астрахани на сто пятьдесят километров. Начались бомбардировки, и власти приняли решение об эвакуации людей в Казахстан. Население и оборудование грузили на корабли и отправляли в порт Гурьев, расположенный на северо-восточной окраине Каспия.
Таща за собой тяжкий груз, теплоход подошёл к северной оконечности моря на сто восемьдесят пять километров и тихо вошёл в знаменитый Волго-Каспийский судоходный канал.
Но как не смотрел Яков в разные стороны, он не заметил вокруг берегов. Как объяснил парню майор, этот канал представляет собой большую траншею, по которой плывут морские суда.
Чтобы пробить новый фарватер, на мелководье пригнали платформы, которые зовут земснарядами. Они черпали с близкого дна большое количество грунта и потихонечку создали безопасный проход.
Как сказали матросы, его глубина достигла пяти с лишним метров, а ширина составляла сто двадцать. Так что, при встрече, корабли здесь расходятся без всяких проблем.
Наступило раннее утро второго дня путешествия. Яков недавно проснулся, привёл себя в полный порядок и позавтракал вместе с друзьями сухими продуктами. Подкрепившись, он сел на свёрнутую в скатку шинель и посмотрел на лениво идущие низкие волны.
Два красноармейца находились на крыше надстройки. Они постоянно смотрели на небо в бинокли и, заметив у горизонта тёмные точки, дали сигнал в капитанскую рубку.
Раздался басовитый гудок теплохода. Включились все репродукторы, висящие в помещениях судна. Над морем разнёсся мужской громкий голос: «Боевая тревога! Слева по курсу самолёты фашистов!»
Из открытого трюма стремительно выскочило отделение вооружённых солдат. По команде сержанта, бойцы взяли оружие наизготовку, передёрнули затворы винтовок и прицелились в бомбардировщики. Как только машины приблизились на сто с чем-то метров, все открыли пальбу.
Тем временем зенитчики развернули «максимы» в сторону фрицев. Возле турели лежали запасные контейнеры с боеприпасами. Второй номер расчёта опустился на корточки и стал открывать жестяные коробки.
Стрелок взялся за ручки, навёл пулемёт на бомбардировщик и потянул на себя спусковую железную тягу. Четыре ствола загрохотали все разом и отправили в воздух множество пуль. Следы белых трассеров ушли в высокое небо, но пролетели в дадцати с лишним метрах от самолёта. Вторая очередь тоже не принесла результата.
Офицеры-зенитчики переглянулись и, не сговариваясь, метнулись к надстройке. Яков был ближе к металлической лесенке, ведущей на капитанскую рубку. Он ловко взобрался наверх, подбежал к молодому сержанту, ведущему зенитный огонь, и приказал ему отойти в сторону. Пулемётчики удивлённо взглянули на артиллериста, но не осмелились спорить с командиром РККА.
Яков занял место первого номера и посмотрел в сторону бомбардировщика. Это был знакомый парню по фотографиям двухмоторный «юнкерс» – универсальный боевой самолёт, который нёс две с лишним тонны бомб или торпед.
Слегка отстав от сокурсника, Остап Павленко подошёл к нему сбоку. Он бросил взгляд на рамку прицела и поправил сбившееся кольцо, сваренное из ржавой проволоки.
Проверяя лёгкость хода стволов, Яков повёл ими вверх-вниз и справа на лево. Потом поймал фашистского стервятника в перекрестье визира и открыл беглый огонь. Зенитчик заметил, что коротка очередь прошла мимо фрица. Он сделал небольшую поправку, которую предложил его друг, и снова нажал на спусковую скобу. В этот раз несколько пуль врезались в крыло самолёта.
Ощутив удары по корпусу, вражеский асс посмотрел на повреждённую плоскость. Пилот заметил, что правый двигатель начал чихать, и решил, что нужно уйти с линии воздушной атаки.
Он резко подал штурвал в левую сторону и направил бомбардировщик к далёкому берегу. Стараясь облегчить машину, лётчик открыл бомболюки. Смертоносные стальные цилиндры посыпались вниз и рухнули в воду в стороне от каравана. К небу поднялись фонтаны мощных разрывов, которые никому не причинили вреда.
Пока лейтенант стрелял по первому бомбардировщику, остальные машины напали на те корабли, что шли на буксире. Находившиеся там пулемётчики оказались не так хороши, как молодые зенитчики, поэтому они промахнулись.
Фашисты подлетели вплотную и сбросили по несколько бомб. Две из них тут же нашли свою цель. Обе попали в середину внушительной баржи, что была третьей по счёту.
Раздался оглушительный взрыв, и сухогруз разломился по центру. Передняя часть немедленно погрузилась в зеленоватую воду. Задняя половина держалась на волнах ещё пять минут. Матросы второго и четвёртого судна отцепили толстые тросы, что связывали весь караван.
Тем временем, самолёты отлетели немного вперёд, тут же вернулись и напали с востока. В этот раз они быстро двигались со стороны восходящего солнца. К счастью, Яков Малинин стрелял очень точно.