Рассказы о капитане Бурунце
Шрифт:
— А вообще какой он старик? — сдержанно поинтересовался Катарьян.
— Какой? — Галустян покривился.- Вот я тебе сейчас дам характеристику. Работник старательный, но хитрый, любит прикидываться дурачком. И не всегда поймешь его. Это-раз. Молится, молится, но тут же и новые грехи производит. Водочка. Жадность. Это — два. Вообще обремененный пережитками. И самое главное — неубеждаемый.
— Это как понять?
— Пошли к нему наши пионеры проводить антирелигиозную работу. Он их послушал. «А свой,- говорит,- ответ дам, когда будете уходить».
Лейтенант закурил, подумал:
— Поступки какие-нибудь особенные, из ряду выходящие, за ним бывали?
— Нет, таких поступков не обнаруживалось.
— Ладно, пусть работает на птичнике. Не мешайте ему пока. Чтобы ни вопросов, ни разговоров лишних…
Катарьян пошел к сельсовету, обдумывая предстоящий разговор с Норайром. Первый раз в его руки попало настоящее, самостоятельное дело. А ему давно хотелось попробовать свои силы. Лишь бы теперь не наглупить, не упустить ниточку…
Он оглянулся, заслышав позади шаги. Его догонял председатель.
— Забыл сказать… Ведь как раз у этого деда, у Семена, поселился Норайр… Сто пятьдесят в месяц платит…
— Норайр живет у деда? — Катарьян остановился и щелкнул пальцами.- Вот это интересно… Вы мне деда не спугните. Пусть постукивает молоточком. А если вдруг захочет пройти в секцию, которая ограблена,- пожалуйста, пусть идет! Не мешать!
Председатель колхоза попросил:
— Вы лишь только эту пропажу мне найдите.
Катарьян снисходительно усмехнулся:
— На милицию как будто наше население не может обижаться.
Дуся отпросилась с работы у заведующего производством. Колхозницы сообщили ей, что Норайр сидит взаперти в сельсовете. Не стесняясь людей, она уже и слезы лила и пальцы ломала. Прибежав на секунду домой, еще всплакнула. Но на это нельзя было тратить много времени. Ее отпустили только на час.
Покойная мать всегда говорила: «Какая ни случись беда, а мужика первым делом кормить надо». В магазине Дуся купила полкило хлеба и двести граммов колбасы. «Пойду моего покормлю»,- доверительно сообщила она знакомому продавцу и побежала к сельсовету.
В комнату, где сидел Норайр, ее не пустили. Тогда она зашла с другой стороны и бросила камешек в стекло. Норайр распахнул окно.
Он мог бы давно убежать. Просто смешно было, что они караулили дверь и никого не поставили возле окна. Но он не хотел. Зачем? От какой вины он должен бегать?
Увидев Дусю, он вспыхнул,,
— Лови! — крикнула девушка.
Норайр подхватил сверток. Благодарить он не стал. Все обстоит так, как и должно быть. Он попал в беду. Девушка не отступилась от него. Принесла поесть. Ничего особенного…
— Хлеба маловато,- сурово сказал он.
— А я, Норик, еще расстараюсь…
Дуся ни секунды не верила, будто он виноват. Ведь она так хорошо его знала! Мало ли что было в прошлом. А уж ее-то Норайр не станет обманывать.
Осторожно спросила:
— Ты что-нибудь знаешь, Норик?
Он покачал головой. Что он может знать, если его держат под замком!
— А ты?
Дуся рассказала все, что было ей известно.
— Ночью ограбили, понимаешь? — твердила она.- Ночью! А мы с тобой почти до самого утра гуляли. Разошлись — уже светало. Честное слово, я в свидетели запишусь!
Норайр усмехнулся. Как же, большое значение будут иметь ее показания! Он стал расспрашивать о подробностях грабежа. Еще раз усмехнулся, когда узнал, что всю вину люди валят на него.
— Бурунца разыщи! — приказал он.- Этот приезжий лейтенант меня закопает.
Узнав, что Бурунц еще не вернулся в село, он загрустил:
— В райцентр позвони. В милицию и всюду…
Она смотрела на него снизу, подняв голову. Волосы выбились из-под платочка, нос распух. Губы вздрагивали и беззвучно шевелились, глаза наполнились слезами.
Норайр вдруг вскочил на подоконник и одним махом спрыгнул вниз.
— Норик! Взбесился!
— Молчи! — Он взял ее за плечи.- Ничего не бойся.
— А что с тобой сделают?
— Ничего не смогут. Ты мне будешь верить?
— Ну как же! Норик!
Он смотрел ей в глаза, хмурясь и улыбаясь. В этих глазах ничего сейчас не было, кроме веры и преданности.
Направляясь к сельсовету вместе с председателем колхоза, Катарьян сразу увидел их.
Но и Норайр тоже заметил лейтенанта. Ловко уцепившись за какой-то выступ, мигом оказался на подоконнике.
— Плохо караулите,- небрежно бросил он и захлопнул окно.
Галустян напустился на Дусю:
— Тебе что здесь надо? Иди на свое место!
Лейтенант коротко спросил:
— Кто?
Его не поняли.
— Ты кто?-начальственно переспросил он у девушки.
Сбиваясь, Дуся начала объяснять, что почти до утра гуляла с подозреваемым. Может пойти свидетельницей, если надо…
— Кто такая? — обратился Катарьян к председателю колхоза. И, не дожидаясь ответа, закричал: — Общение с задержанным! За это что бывает, а? Кто позволил?
Дуся сначала опешила, даже всхлипнула. Но ее смятение быстро прошло.
— А у вас ордер на него есть? — яростно наступала она.- А вы можете его сажать? А по какому закону?
Лейтенант только рукой махнул и пошел в сельсовет.
Норайр ждал его, сидя на табуретке у обшарпанного письменного стола. Неторопливо дожевывал хлеб с колбасой.
— Видишь, какой наглый? — с неожиданным добродушием подмигнул Катарьян председателю колхоза.
— Даже и не встанет при виде властей. Хотя бы, сукин кот, звание уважал!