Рассказы об электричестве
Шрифт:
Хойл считал, что момент от Солнца передавался не всем частицам туманности одинаково, а в основном газообразным, которые легче превращаются в ионы. В своей работе ученый так и пишет: «Приобретая момент количества движения, планетное вещество удалялось от солнечного сгущения. Нелетучие вещества конденсировались и отставали от движущегося наружу газа. Именно с этим процессом связан тот факт, что планеты земной группы: 1) имеют малые массы; 2) почти полностью состоят из нелетучих веществ; 3) находятся во внутренней части системы».
Подобный механизм, по мнению Хойла, создавал условия для существования возле Солнца некой каменножелезной зоны, которая в широком промежутке между орбитами Марса и Юпитера
Нет, что и говорить, желание привлечь к образованию Солнечной системы электрические и магнитные силы вполне похвально, но доводы пока не очень убедительны. Пока следует признать, что даже частичное привлечение электрических и магнитных сил в качестве созидающих при образовании солнечного семейства надежд не оправдало. Здесь еще предстоит работать, работать…
Глава четвертая. В лондонском королевском обществе
На площади Пикадилли в Лондоне, перед Барлингтон-Хаузом, в наши дни всегда полно машин. Однако современные автомобили не портят вида этого старого здания с тремя разномастными этажами и балюстрадой на крыше. Более того, скопление транспортных средств даже как-то подчеркивает значимость строения. Не ищите на нем вывеску или табличку. Любой лондонец и так вам скажет, что здесь помещается Королевское общество. Это его современное помещение.
Лондонское королевское общество для развития естественных наук было основано в 1660 году. Это одно из старейших научных учреждений мира, насчитывающее в своих списках немало славных имен. Избираются в общество, как правило, подданные Великобритании или Ирландии, и не больше двадцати пяти человек в год. Кроме них, могут быть добавлены три или четыре иностранных члена. И уж тут, можете быть уверены, англичане сто раз взвесят, прежде чем предложат эту честь иностранцу, хотя в наши дни общество и насчитывает около шестисот членов.
Совсем не то было в годы, в которые нам предстоит отправиться, чтобы познакомиться с некоторыми английскими работами по электричеству. В начале XVIII века здание, в котором собирались «F.R.S.» (Fellows of Royal Society — члены Королевского общества), было другим. Заседания происходили в старом, уже тогда порядочно обветшавшем Грешем-колледже, завещанном науке богатым лондонским коммерсантом Томасом Грешемом еще при королеве Елизавете. Туда мы и пойдем…
Потертые каменные ступени вводят нас в дом довольно мрачного вида. Еще более угрюмое впечатление производит зал заседаний — большая комната с высокими стрельчатыми окнами. Посередине — длинный стол, накрытый грубым сукном. Вокруг стола — стулья, а за ним у стен — простые деревянные скамьи, на которых размещались джентльмены в шляпах и плащах, это и были «F.R.S.». А шляпы в ту пору джентльмены снимали лишь в церкви и перед королем. Стулья пока пусты. Они предназначены для важных титулованных гостей и для докладчика. За столом, спиной к пылающему камину, сидит председатель собрания — президент общества, рядом с ним — непременный секретарь.
В помещении лютый холод. Председательствующий, как и остальные, закутан в толстый теплый плащ. Впрочем, даже в таком виде мы не можем не узнать его — сэр Исаак Ньютон!..
Да, с 1703 года, после смерти коллеги, помощника и одновременно непримиримого врага, куратора-попечителя и организатора опытов Роберта Гука, Ньютон согласился возглавить общество. Несмотря на полное отсутствие каких-либо способностей к руководству, его почти четверть века ежегодно переизбирали на этот пост, и он председательствовал на собраниях, восседая на мешке, набитом по традиции овечьей шерстью. Великому ученому вовсе не обязательно было быть тогда и великим организатором.
Надо признать, что со смертью Гука оборвалась и блестящая пора выдающихся совместных опытов в Лондонском королевском обществе. Кабинет с великолепной коллекцией приборов, инструментов пришел в упадок. Джон Бернал в книге «Наука в истории общества» цитирует впечатления посетителя, побывавшего в Грешем-колледже в 1710 году. Коллекция инструментов «не только была сколько-нибудь аккуратно прибрана, но, наоборот, покрыта пылью, грязью и копотью, и многие инструменты были сломаны и окончательно испорчены. Стоит только попросить тот или иной инструмент, как оператор, обслуживающий посетителей, обычно отвечает: „Его украл какой-то негодяй“ — или, показывая его обломки, заявляет: „Он испорчен или сломан“; и так они заботятся об имуществе».
Правда, определенным прогрессом явился переезд общества в 1710 году, по настоянию Ньютона, в новый дом на Флит-стрит, но это, так сказать, успех в административно-хозяйственном плане.
Причина упадка в научном отношении заключалась в том, что начало XVIII столетия вообще характеризуется как период затишья в английской науке. Иссякли стимулы для усилий поставить науку на службу ремеслу. Предприимчивые купцы-дворяне, открывавшие в XVII столетии новые земли, уступили свое место более богатым, но менее любознательным спекулянтам новыми землями. А для спекуляций знания законов природы были необязательны. В упадке же экспериментального искусства среди членов Королевского общества сказалась и многолетняя личная неприязнь Ньютоца к Гуку. Но тем интереснее отметить немногочисленные эксперименты, которые все же ставились на его заседаниях…
Вот отворяется дверь, ведущая во внутренние помещения Грешем-колледжа, и два оператора вносят какой-то станок, похожий на ножное точило. Такая же станина, большое колесо с ручкой, а наверху вместо точильного камня прилажен стеклянный шар, из которого выкачан воздух. Следом за установкой появляется и ее изобретатель, Френсис Гауксби — демонстратор, подготавливающий опыты для очередных заседаний. После смерти Гука он занял его место, вступив в должность одновременно с новым президентом.
Операторы задергивают шторы на окнах. В сумрачном помещении становится совсем темно. Затем один из операторов начинает вращать ручку машины, а Гауксби прижимает ладони к шару… И, о чудо! Натертый шар начинает светиться. Точь в точь как светились барометрические трубки при встряхивании заполняющей их ртути.