Рассказы по циклам и не очень
Шрифт:
– Новые ощущения мне внуки обеспечивают. Каждый день, поганцы, что-нибудь новенькое учудят, пороть устала. И хоть бы повторились раз, бисы иродовы!
– Они не со зла.
– Да уж ясное дело! – она разгладила юбку на коленях. – Не привыкла о себе говорить, это ж вроде исповеди, только не с батюшкой, а перед всем честным народом. Давай лучше о деревне. Вот ты спросила, чего я хочу – хочу, чтобы заново школу открыли. Так-то она при советской власти стояла, но закрыли ее, когда детишек, туда ходить, немного стало. А сейчас новых нарожали. Так-то они малые еще, семи нет, но времечко-то быстро пройдет, вырастут – не заметишь…
Постепенно она разговорилась, от меня требовалось лишь изредка вставлять ничего не значащие междометия и тогда поток слов не прерывался. Пусть Васильевна сказала, будто не привыкла рассказывать о себе, в реальности именно о себе она и рассказывала – о жизни, семье, подругах, планах. Не похоже на Сергея, тот видит мир иначе. И описывает его тоже по-другому, вцепится в тему и вертит ее со всех сторон, демонстрируя разными гранями. Васильевна же словно нанизывает бусины на нитку, от внуков быстро переходя к детям, рассказ о детях плавно перетекает на учебу в Ленинграде (странно, вроде бы город крупный, а в атласе упоминаний о нем нет), монолог о высоте домов внезапно обращается рассуждением о современных методах строительства.
– …придумают же, сайдинг. В наше время ничего такого не было. Хотя выглядит красиво, да, ничего не скажешь. Пойдем, покажу!
Попытки отказа она не то, что проигнорировала – не заметила. Пришлось идти.
Основной причиной, по которой рухнул Советский Союз, я считаю нежелание коммунистических властей принять тот факт, что люди – разные. Распространенная ошибка среди идеологических движений, протестанты в свое время на этом тоже обожглись.
Стас, к примеру, никогда впрямую вопрос не задаст. Сначала попытается исподволь вызнать все, что касается интересующей его темы, заодно спросит о вашем здоровье, вообще, как дела идут, не нужна ли помощь, может дать телефон человека, способного помочь в решении ваших проблем… Не надо испытывать иллюзий – внутри он к собеседнику совершенно равнодушен, возможно, даже неприязнь испытывает. С близкими людьми он себя ведет совершенно иначе.
Сидеть в гостях мы не стали, хотя очень хотелось. Все-таки дорога ужасная. Но если бы мы засели за стол, то выбрались бы из-за него в лучшем случае часа через два, отяжелевшие от разносолов и способные в лучшем случае доползти до дивана. Поэтому перекусили немного (полноценный обед в понимании обычных людей), размялись, отдохнули и поехали назад. Когда началось нормальное шоссе без ямок, стало возможно поговорить.
– Подрядил одного парня собрать информацию по странным исчезновениям или, наоборот, по необычным существам, возникшим из ниоткуда. Я давно с ним работаю, но таких заданий никогда не давал! У него глаза на лоб полезли, когда узнал, что от него требуется. Понимаю его - мне самому в голову не приходило, что всякой паранормальщиной начну заниматься!
– И что он нарыл? – душевные терзания оставили меня равнодушным.
– Исчезновений много, появлений вроде бы нет. В желтой прессе периодически возникают всякие слухи, но проверить их он не успел. Работает.
– Спасибо.
– Да не за что – отмахнулся Стас. – Самому интересно. Ты-то сам как?
– Нормально. Деревенским, похоже, на цвет шкурки плевать, лишь бы человек был нормальным. Саша учится, ведет себя осторожно. С печкой обращаться научилась, с электроприборами тоже освоилась, на уровне «туда ходи – сюда не ходи». Хотя казусы, конечно, случаются. Машин побаивается, с растениями разговаривает, на шариковые ручки и бумагу смотрит, как на чудо, за обеденным столом ведет себя, словно принцесса. Нет, серьезно, мне рядом с ней есть стыдно.
– Ты понимаешь, что сидеть в деревне – это не выход?
О своей дальнейшей судьбе я задумывался, но ни к каким выводам не пришел. Куда податься-то? Не на телевидение же, в программу «Очевидное-невероятное». Кстати, ее еще выпускают или закрыли? Давно телек не смотрел, все время в интернете сижу.
– У тебя есть конкретные предложения?
Стас на мгновение задумался.
– Нет. Предложений – нет. Просто мне кажется, что рано или поздно информация о ваших странностях просочится. Лучше подать ее самим, в подходящем виде.
Я подоила корову. Осмотрела сарай с полуразобранной механической повозкой. Похвалила новый телевизор, купленный в подарок на Новый Год (до сих пор не понимаю, как точек отсчета времени в одной стране может быть несколько). Выслушала рассуждения о политике страны и ее правителе, сравнительно с характеристиками нескольких его предшественников. Посмотрела альбомы с фотографиями. Посмотрела рисунки внуков. Выучила рецепт особых блинов с тертыми яблоками. Приготовила картошку с маслом и грибами. Узнала массу подробностей о работе рынка в ближайшем городке, ценах на продукты и особенностях мышления покупателей. Ответила на вопросы детей! Получила в подарок десяток помидоров из парника…
Вернулась домой поздно. Сил не было. Села на крыльцо. Сидела, пока не приехал Сергей.
Видок у Сашки был – краше в гроб кладут. Даже показалось на мгновение, она мертвая. Но тут она зашевелилась, если можно так выразиться о слабой попытке приподняться, и жутковатое наваждение прошло. Правда, испуг остался.
– Что случилось – я присел перед ней на корточки.
– Васильевна. Позвала в гости. Не смогла отказаться.
Неудивительно, что Сашка на зомби похожа. Общение с соседкой – это и для меня испытание, дольше получаса вытерпеть ее не получается. Бедолага, досталось ей. А там ведь еще и детишки гиперактивные есть. Какого черта она вообще с участка ушла? Что за интервью? Похоже, бредит.
Позднее, когда умаявшаяся Сашка спала на кровати в своей комнате – девушка отрубилась, стоило мне поднять ее на руки – мы со Стасом сидели на кухне и пили чай с градусом.
– Чем дольше она общается с человеком, тем меньше он замечает странности в ее внешности. С Васильевной и детишками она уже пересекалась, но все равно – смотри, как вымоталась. Сил не осталось совсем.
– Меня больше интересует, меняется ли у человека психика.
Подозрительность друга я понимал. Не верил в то, что с Сашиной стороны нам может угрожать какая-либо опасность, но понимать – понимал.