Рассказы. Часть 1.
Шрифт:
Ему так хотелось верить, но он не мог, не должен был себе этого позволить. Ведь он привык мыслить логично, а если поверить, то любые построения рассыпятся как карточный домик и ему останется только умереть.
Нет, он не умрет.
Нет.
Когда он открыл ящик стола и потянулся за бутылкой, рука его почти не дрожала.
Эволюция доктора Полларда
Нас было трое в доме доктора Полларда той ужасной ночью, которую я отчаянно и безуспешно пытаюсь вытравить теперь из своей памяти. На встрече присутствовали: сам доктор, Хью Даттон и я – Артур Райт. В ту ночь доктор Поллард нашел свою судьбу – столь
В уединенный коттедж доктора Даттон и я отправились по приглашению. Когда-то мы были друзьями и втроем делили комнату в университетском общежитии в Нью-Йорке. Дружба наша была до некоторой степени необычной, потому что Поллард и возрастом, и темпераментом сильно отличался от нас с Даттоном. Он был на несколько лет старше и гораздо сдержанней. Кроме того, Даттон и я готовились стать инженерами, а Поллард записался на биологический факультет и прошел там полный курс повышенной сложности. Потом он, уже получив степень доктора, работал в Вене у знаменитого Брауна, чьи смелые идеи переполошили в свое время весь цивилизованный мир, а совсем недавно вернулся в Штаты и стал заниматься самостоятельными исследованиями в собственном доме неподалеку от Нью-Йорка на берегу Гудзона. С тех пор мы не получали от него никаких вестей, поэтому приглашение доктора провести с ним выходные удивило нас ничуть не меньше, чем обрадовало.
Мы прибыли в его коттедж уже в сумерках, потому что много времени ушло на выяснение дороги в маленькой деревушке на речном берегу. Наконец, руководствуясь указаниями фермеров, мы добрались до дома нашего друга, и сам Поллард, сияя радостной улыбкой, выбежал на крыльцо, чтобы приветствовать нас.
– Ого, да вы, оказывается, выросли, мальчики! – были его первые слова.– Я-то помню вас как Хью и Арта – грозу всего университетского городка, а тут на тебе! Ни дать ни взять члены делового клуба, позабывшие все анекдоты!
– Такова участь тех, кто занимается коммерцией, – с напускной серьезностью отвечал Даттон. – А вот вы такая же старая устрица, что и пять лет назад.
– И притом очень везучая, – добавил я, – коль ей удалось заманить в свое отшельническое логово двух доблестных представителей делового мира!
– Да, черт возьми, мне повезло, – согласился Поллард. – Если бы вы только знали, до чего я рад видеть вас у себя! Что же касается моего логова, то именно ему я обязан теми успехами, которых достиг и которых мне нипочем бы не видеть, останься я в городских лабораториях, похожих на склад забытого хлама. А достиг я очень многого… Впрочем, всему свое время. Давайте-ка лучше войдем, не торчать же на улице! Вы, надеюсь, голодны?
– Лично я не очень, – ответил Даттон, направляясь вслед за хозяином в гостиную. – Так что могу удовольствоваться дюжиной-другой сандвичей и цистерной кофе.
Пока экономка с кухаркой готовили обед, Поллард повел нас на экскурсию по своему огромному дому. Нас, разумеется, больше всего интересовала лаборатория. Она была расположена в крыле, которое только недавно пристроили к зданию, и поражала блеском белых кафельных стен и отполированных заботливой рукой хозяина инструментов. В центре пола стояла громадная кубическая конструкция из сверкающего металла, заключенная в цилиндрический стальной кожух, а в соседней комнатке располагались динамо и движки собственной
Осмотр занял довольно много времени, и, когда мы кончили обедать, на дворе уже была ночь. Прислуга разошлась по домам, а мы уселись с дымящимися сигарами в гостиной и с довольным видом принялись оглядывать обстановку. Наконец Даттон, лениво откинувшись на спинку дивана, нарушил молчание.
– А ваше логово совсем неплохо, Поллард, – сказал он.-Я бы и сам тут пожил с месячишко, будь у меня такая возможность. Вам тут, должно быть, вольготно, не правда ли? Никаких тебе шумов, никаких дымов… Красота!
– Вольготно…-задумчиво повторил Поллард.– Вольготно, говорите? Нет, дорогой Хью, вы просто не знаете, как я тут вкалываю во славу науки. Никогда еще не работал я так неистово. За всю предыдущую жизнь я не сделал и сотой доли того, что мне удалось совершить за последние два года, которые я здесь живу.
– А над чем вы, кстати, трудитесь? – спросил я. – И какие такие страсти вы тут прячете?
Поллард усмехнулся.
– И впрямь страсти, -подтвердил он. – Никто из жителей округи так ни разу и не заглянул сюда. Боятся… Они знают, что я биолог и что у меня тут лаборатория. Бедняги уверены, что я занимаюсь какой-то особо ужасной вивисекцией. Поэтому и прислуга не остается на ночь… – Он сделал паузу. – Причем если б они знали, что я делаю в действительности, то без промедления собрали бы свои пожитки и дали отсюда деру, да так, что только на Аляске смогли бы остановиться и перевести дух.
– Ну вот, вы и на нас пытаетесь нагнать страху! – воскликнул Даттон. – Предупреждаю вас, Поллард: если пять лет назад вам удавалось иногда наставить нам с Артуром синяков, то с тех пор мы подросли и не дадим себя в обиду!
– Милые старики, – с невыразимой нежностью и теплотой произнес Поллард. – Я не собираюсь заставлять вас праздновать труса в моем доме. Я пригласил вас сюда как самых близких друзей с тем, чтобы показать свою работу и попросить вас помочь мне в ее завершении.
– Помочь? – переспросил Даттон. – Чем? Неужто вам нужны ассистенты, чтобы разрезать червяка?
– Дело гораздо сложнее, – переходя на серьезный тон, ответил Поллард. – Вы, без сомнения, знайте, что такое эволюция. Вам известно, что жизнь на Земле началась с простейшей одноклеточной протоплазмы и затем путем разного рода мутаций развилась в свои нынешние формы. Не секрет также и то, что эволюция все еще продолжается.
– Это нам известно, – с достоинством произнес Даттон. – То, что мы не биологи, еще не значит…
– Помолчите, Хью! – воскликнул я. – Итак, дорогой доктор, признайтесь, какое отношение к эволюции имеет то, чем вы тут занимаетесь?
– Самое прямое, – ответил Поллард. – Я занимаюсь непосредственно эволюцией. Попытаюсь объяснить. Вы утверждаете, что имеете представление о важнейших ступенях развития живой материи. Как известно, она пошла от протоплазмы и последовательной мутацией достигла сначала уровня рыб, потом земноводных, птиц, млекопитающих и, наконец, уровня человека. Это общепризнанная теория. Но даже эта теория не может дать ответа на два важнейших вопроса. Во-первых, что является причиной эволюционного процесса? Что определяет эти медленные, но непрерывные изменения в структуре всего живого? Во-вторых, какой будет эволюция человека в дальнейшем, в какие формы разовьется его организм и когда это развитие прекратится? – Поллард на минуту умолк, затем закурил я продолжал: – Мне удалось найти ответ на первый из этих вопросов. Теперь на очереди второй. Я собираюсь разрешить проблему сегодня вечером и именно поэтому прошу вас о помощи.