Рассказы. Миры Роберта Хайнлайна. Том 24
Шрифт:
После некоторой паузы девушку на экране сменил мужчина:
— Нет необходимости просить лакея обслужить вас, сэр. Гость «Новой Эры» получает все самое лучшее.
— О'кей, верните мне все — да пошевеливайтесь! У меня свидание с царицей Савской.
— Прекрасно, сэр. — Изображение растаяло. Криво усмехаясь, Гилеад обдумывал ситуацию. Он уже сделал самую роковую ошибку, какую только мог — теперь это понятно, — недооценив противника, воплотившегося в неприметной личности недоростка. Он допустил, чтобы его провели: да ему следовало остановиться где угодно, только не в «Новой Эре», даже в добром старом «Савое», хотя уж тот-то отель известен как постоянное прибежище капитана Гилеада, и вероятнее всего, там сейчас устроена такая же прочная ловушка, как и в этом великолепном притоне.
Можно не сомневаться, что жить ему осталось недолго. И он должен использовать оставшиеся минуты, чтобы сообщить боссу куда отправлены те важные кассеты с микрофильмами. Затем, если он все-таки останется в живых, ему необходимо пополнить кошелек, чтобы иметь возможность действовать — денег в его бумажнике, даже если бы оный и вернули, было недостаточно для какого-то крупного акта. В-третьих, он должен послать донесение, завершить настоящее задание, и пусть тогда враги рассматривают его как отдельный случай, не связанный с микрофильмами.
Он вовсе не собирался бросать Недоростка и Компанию, даже если бы это не имело значения для выполнения задания. Ничего себе артисты — хотят его поймать на таком простом трюке, как похищение штанов! Этим они ему понравились, и захотелось увидеть еще кого-нибудь из компании, чтобы схватиться с ним посерьезнее.
Когда изображение на панели комнатного обслуживания погасло, Гилеад начал колотить по клавишам на доске комнатного коммуникатора. Возможно — определенно возможно, — что тот код, который он использует, будет передан по всему отелю и предполагаемая интимность, достигаемая его употреблением, таким образом нарушится. Неважно: он добьется того, что босс разъединится и вызовет его другим шифром с противоположного конца. Вообще-то, конечно, та станция, к которой он прорывается, таким образом будет раскрыта, но стоит пожертвовать одной станцией связи ради того, чтобы передать сообщение.
Он стал вызывать — не Новый Вашингтон, но ту самую станцию связи, которую он выбрал. На экране возникло лицо девушки.
— Служба «Новой Эры», сэр. Вы пытались с кем-то связаться?
— Да.
— О-очень извиня-аюсь, сэр. Линия зашифрованной связи ремонтируется. Я могу передать сообщение по главному каналу.
— Нет, благодарю вас. Я позвоню, открытым кодом.
— О-очень извиня-аюсь, сэр…
Существовал только один открытый код, которым он мог воспользоваться — только в случае полного провала. Это и был полный провал. Ладно…
Он набрал открытый код, подождал. Через некоторое время появилось лицо той же самой девицы.
— О-очень сожалею, сэр, номер не отвечает. Могу я вам помочь?
— Вы могли бы отправить, почтового голубя.
Он отключил экран.
Теперь ощущение холодка на загривке у Гилеада усилилось; он решил, что сделает все, что в его силах, чтобы пока помешать убить себя. Порывшись в памяти, он попытался вызвать «Звездные времена».
Никакого ответа.
Он попробовал «Горн» — снова не получил ответа.
Нет смысла биться головой об стенку; ему не дадут поговорить ни с кем за пределами отеля. Гилеад нажал кнопку вызова лакея, уселся в кресло, включил его на «легкий массаж» и блаженно наслаждался нежными прикосновениями. Да, вне всякого сомнения, в «Новой Эре» действительно лучшее механическое обслуживание в городе — ванная была великолепна, это кресло — одно удовольствие. Недавний аскетизм Лунной Колонии и сознание того, что это, возможно, последний массаж в его жизни, усиливали наслаждение.
Дверь распахнулась, вошел служащий, — Гилеад отметил, что он примерно его роста. Брови вошедшего приподнялись почти на дюйм, когда он увидел, что Гилеад обнажен, точно устрица, лишенная раковины.
— Вам нужна компания?
Гилеад вскочил и двинулся к нему.
— Нет, милый, — ответил он, улыбаясь. — Мне нужен ты, — и с этими словами ткнул его тремя вытянутыми пальцами в солнечное сплетение.
Когда человек со стоном рухнул на пол, Гилеад стукнул его по шее ребром ладони.
Пиджак оказался узковат в плечах, а ботинки великоваты, тем не менее, через две минуты «капитан Гилеад» последовал за «Джоэлом Абнером» по тропе забвения, а из номера бодро вышел человек свободной профессии временно работающий в гостинице, Джо, сожалеющий о том, что не смог оставить чаевые своему предшественнику.
Он неторопливо прошел мимо пассажирских лифтов, уверенно направил по ложному пути какого-то постояльца, который его остановил, и отыскал грузовой лифт. Рядом была дверь с надписью: «Быстрый спуск». Он открыл ее, потянулся и ухватился за ремень блока, висевший наготове; не задерживаясь для того, чтобы пристегнуться, он удовольствовался тем, что повис на нем, и ступил на край. Прошло куда меньше времени, чем потребовалось бы для спуска в шахту на парашюте, а он уже поднимался с мягкого амортизатора в подвале отеля, размышляя о том, что лунная гравитация черт-те что творит с мускулами ног.
Он покинул помещение, в котором приземлился, и двинулся в произвольном направлении, но при этом шел с таким видом, будто идет по делу и находится именно там, где ему следует быть — любой выход для него сгодится, а уж какой-нибудь он со временем отыщет.
Так он и бродил взад и вперед по громадному подсобному помещению, а потом нашел дверь, через которую в кладовую подавались продукты.
Когда же он подошел на тридцать футов к двери, она захлопнулась и раздался сигнал тревоги. Пришлось повернуть назад.
В одном из многих коридоров под гигантским отелем он натолкнулся на двух полисменов и попытался проскользнуть мимо них. Один из них вылупился на него, потом вдруг схватил его за руку:
— Капитан Гилеад…
Гилеад попытался улизнуть, но попытка не удалась.
— В чем дело?
— Вы капитан Гилеад.
— А ты моя тетушка Сэди. Отпусти мою руку, фараон.
Полисмен пошарил в кармане свободной рукой, вытащил записную книжку. Гилеад заметил, что другой офицер отодвинулся на безопасное расстояние в десять футов и нацелил на него пистолет Маркхейма.