Рассказы
Шрифт:
Подняв ногу и шагнув в сторону, он внезапно почувствовал слабость, как будто у него иссякла энергия. Ему потребовались все его силы, чтобы продолжать идти. Он сделал это, заставил себя целенаправленно двигаться вперед, проходя сквозь неподвижную толпу.
Впереди, справа, было еще одно лицо, которое он узнал: Пол Ньюмен [36] , мельком увиденный позади толстой латиноамериканки. Смерть не делала различий, и было странно видеть, как знаменитое и печально известное смешивается с неизвестным.
36
Paul Newman -
Он шел.
И шел.
Он шел по бесконечной, слабо освещенной комнате, должно быть, дни, а может, и недели, скользя между людьми, вокруг людей, всегда двигаясь в одном направлении, надеясь наткнуться на стену. Куда бы он ни шел, мертвые на различных стадиях смешивались. Он думал, что дойдет до того момента, когда встретит только тех, кто был здесь веками или тысячелетиями, и, конечно, он видел их, но всегда были новоприбывшие, вперемешку с этими изношенными выцветшими фигурами.
Однако, как бы далеко он ни забирался, как бы сильно ни кричал, он не встречал никого, похожего на себя: ни шагающего, ни говорящего. Никого с какой-либо целью.
Слабость, охватившая его, когда он впервые попытался отойти от своего первоначального места, не уменьшалась, а, скорее, стало еще сильнее, но он продолжал идти, боясь, что если остановится, то не сможет начать снова. Как ни странно, он не нуждался в пище. Он не испытывал ни голода, ни жажды, ему не хотелось спать. Была только постоянная слабость. И стремление, которое заставляло его двигаться, несмотря ни на что.
В конце концов, он начал замечать разницу в своем окружении. Он не был уверен, когда это началось, но он оказался в месте, где все мертвые стояли и смотрели в одну сторону. У него появилось отчетливое чувство, что он приближается... к чему-то.
Много бесконечных часов спустя он обнаружил, что это было.
Дверь.
Она была закрыта, но казалось, что она вот-вот откроется. Это чувство исходило скорее от него самого, чем от неподвижных зомби вокруг, но тем не менее оно было. Он протиснулся между стоящими телами, пытаясь рассмотреть ее поближе. Он обнаружил, что мертвые здесь сильнее, и пройти мимо них труднее. Они не двигались, но у него было ощущение, что они могут.
Что они будут.
Если дверь откроется.
Он был почти у стены, и теперь мог видеть дверь более отчетливо. У нее не было ручки, и своей плоской металлической поверхностью она напоминал вход в лифт, хотя и не было центральной разделительной линии. Петли заподлицо на левой стороне указывали, что она распахивается, а не скользит. Он поймал себя на том, что размышляет о том, как долго эти люди стояли перед дверью. Дни? Недели? Месяцы? Годы? Десятилетия? Столетия? Он не мог представить себя, стоящим там, как и другие, ожидая, когда откроется дверь. Движение все еще отнимало у него последние силы - если бы он не заставлял себя идти дальше, каждый шаг был бы последним. Он боялся, что если будет стоять на одном месте, то останется там навсегда. Даже сейчас перспектива остановиться и отдохнуть наполняла его приятным предвкушением, почти страстным желанием.
Нет.
Он рванулся вперед, решив открыть дверь, хотя понятия не имел, как это сделать, и, посмотрев направо, увидел первого знакомого мертвеца, которого он действительно знал.
Свою бабушку.
Внезапно дверь открылась.
И сразу начал закрываться.
Там было место только для одного, и, раздумывая и двигаясь так быстро, как только мог, он оттолкнул
Он должен был чувствовать себя виноватым, но не чувствовал. Он ощутил, что другие тоже пытаются войти, хотя, сколько именно, сказать не мог, потому что дверь за ним закрылась с громким металлическим лязгом.
Если она будет пошустрее, то, может быть, в следующий раз бабушка сможет войти.
Но когда будет следующий раз? Как долго ей придется ждать? Как долго она уже ждала? Пятнадцать лет? Двадцать?
Он выбросил эту мысль из головы и огляделся, пытаясь понять, где находится. Это была другая комната - его босые ноги стояли на полу, а высоко над ним был потолок - но здесь вместо людей были машины. Похоже, он находился на какой-то фабрике, хотя понятия не имел, что она производит и производит ли вообще.
Он чувствовал себя сильнее, чем в той первой комнате, более бодрым и энергичным, чем когда он только прибыл сюда, как будто приложенное усилие для прохода, само стремление что-то делать дало ему силу. Он прошел через Дарвиновскую полосу препятствий, где только те, кто был достаточно мотивирован, преодолевали ее, а все остальные оставались позади... что бы?
Разрушиться? Постепенно исчезнуть?
Он не знал.
Перед ним бежал ленточный конвейер. Он подошел к нему, обрадованный этой новой легкостью передвижений. Ожидая увидеть какой-нибудь товар, он с удивлением обнаружил, что лента пуста. Нет, не совсем... Из дальнего конца машины появилось что-то похожее на большую бежевую тряпку, впрочем, когда предмет приблизился, он увидел, что это была пара небрежно сшитых коротких штанов.
Машина остановилась.
В комнате вдруг стало гораздо тише.
Он поднял плохо сшитые брюки. Очевидно, они предназначались ему, и, после недолгого колебания, он надел их. Одна нога была короче другой, и они слишком туго обхватывали талию, но так хорошо не быть полностью голым. Он почувствовал себя лучше и огляделся, пытаясь сориентироваться, пытаясь понять, что происходит. Как и прежде, комната была огромной, и единственной видимой стеной или дверью была та, через которую он только что вошел. Машины были большими, но стояли далеко друг от друга, и в них, казалось, было что-то странное. Импульсивно он протянул руку и коснулся ленты конвейера...
и почувствовал волосы.
Он с отвращением отдернул руку. Присмотревшись к черной ленте, он увидел, что то, что он принял за резину, действительно было волосами. Из любопытства он потрогал металлическую часть под ремнем. Как он и подозревал, это был не металл. На ощупь он больше походил на гипс. Он подумал о древних людях, мимо которых проходил в соседней комнате, о тех, чья манекенова кожа была похожа на глину.
Он понял, что эти машины были сделаны из поврежденных тел мертвецов.
Боковым зрением он уловил движение справа и, вовремя обернувшись, увидел пожилую женщину, убегающую и исчезающую за большим элементом оборудования, похожим на доменную печь. Он не успел разглядеть ее лица, но заметил, что у нее всколоченные седые волосы, и обратил внимание, что, хотя она и обнажена внизу, сверху была одета в плохо сидящую блузку из материала, похожего на его брюки.
Он побежал за женщиной, но к тому времени, когда он достиг того места, где видел ее в последний раз, она исчезла. И снова ему показалось, что он совсем один на этой бесконечной фабрике. Продолжая искать ее, он подумал, что это может быть еще одним испытанием, что, возможно, есть комната за этой, и первый, кто достигнет ее... и что? Можно будет продолжить?