Рассказы
Шрифт:
В день Праздника Осени два икиса — Куху и Кикс — решили устроить соревнование по стрельбе из лука. Стрелы с серебряным оперением то и дело под звон тетивы взмывали в воздух. Две пары глаз с интересом наблюдали за их стремительным полетом. Вот два тугих лука взметнулись вверх в последний раз, стрелы взвились в пространство, после чего Кикс звонко рассмеялся, а Куху разочарованно почесал макушку, растрепав свои зеленые с синеватым отливом волосы.
— Я выиграл! — веселился Кикс. — Теперь твоя очередь рассказывать
Раздумывая, не заколдовал ли его друг с помощью кого-нибудь свой лук, Куху собирал с золотистой травы разбросанные стрелы. «Надо тоже сходить к ведьме Бейн», — решил он напоследок. Покончив с этим делом, Куху сел на упавшее дерево рядом с беззаботно болтающим ногами Киксом. Кикс ждал рассказа. Острый носик Куху от огорчения стал еще острее.
— Право же, Кикс, ты уже слышал все, что я знал!
— Потому что ты слишком часто проигрываешь. Но если ты подаришь мне коготь дракона, я буду говорить, а ты будешь слушать.
Куху долго думал, ветер лениво шевелил его зеленую шевелюру.
— Я согласен. Коготь твой…
— Открой свои уши, глупенький Куху, и слушай мой рассказ, полный столь удивительных вещей, что они порой кажутся совершенной бессмыслицей.
Куху ехидно улыбался. Кикс замолчал.
— Ну что же, Кикс, продолжай, я тебя внимательно слушаю.
— Жадный Куху, неужели ты выпьешь все это вино и не поделишься со своим лучшим другом?
Но Куху вовсе не был жадным. Смочив горло, Кикс довольно улыбнулся от уха до уха и продолжал свое повествование.
— Я расскажу тебе о людях, Куху, о ничтожных обывателях внутреннего мира. Помнишь ли ты старика Джу?
— Старика Джу? — Куху ненадолго задумался. — Он был высокий, с длинными седыми волосами и мутными глазами?
— Таким он был уже в конце своего пути. Так вот, Джу принадлежал к народу, населяющему внутренний мир.
— Люди… — повторил Куху, как бы пробуя это слово на вкус. — Какие они?
— Люди во многом похожи на нас. Они велики ростом, но, увы, срок их жизни ничтожно мал — максимум сто лет.
— Всего сто лет? Не может быть! Что же можно успеть сделать за сто лет?
— Обычно люди ничего и не начинают вершить, откладывая все дела на потом, на потом… до прихода неумолимой Смерти.
— Кто из нас вечен? — вздохнул присмиревший Куху. — Кроме, конечно… — и он благоговейно замолчал, не желая произносить священнейшие для любого существа имена.
— Люди делятся на мужчин и женщин, а в зависимости от прожитых лет они называются младенцами, детьми, отроками, юношами, взрослыми, пожилыми и старцами.
— Откуда же они появляются, эти твои люди?
— Так же, как и все низшие создания.
Куху рассмеялся.
— Стоит ли тогда о них говорить?
— Я рассказываю тебе правдивую историю, — Кикс сердито сверкнул ярко-желтыми глазами, — а ты меня все время перебиваешь!
— Извините, господин Кикс. На самом деле мне очень-очень интересно тебя слушать. Продолжай, пожалуйста!
— Хорошо, — смилостивился рассказчик. — Я продолжу, но только
Кайхт — это было одно из имен ужаснейшего Призрака Смерти, даже произносить его вслух было нежелательно, но икисы всегда отличались неустрашимостью, иногда переходящей в слепое безрассудство.
Когда же на мир опустилась ночь, Куху и Кикс сидели в своей уютной хижине, слушали дыхание ветра за окном, потрескивание хорошо просушенных поленьев в очаге, а Кикс негромко и неторопливо возобновил свое повествование.
— Едва появившись на свет из чрева матери, люди представляют собой жалкое зрелище. Уродливые, беспомощные, полуслепые, и полуглухие — они достойны только жалости. Немного окрепнув, они познают окружающий мир и обучаются говорить.
Куху слушал, поставив локти на прочный стол и подперев руками голову, на его рожице неизвестно отчего сияла широкая улыбка.
— Жизнь людей в основном протекает очень однообразно и нудно. Они постоянно живут в одних и тех же грязных и мрачных постройках, одеваются в одни и те же серые и скучные одежды. Дни людей протекают также однообразно, что они даже не замечают, как их жизнь, такая ничтожно короткая, проходит мимо, а Смерть неумолимо является за своей данью.
— Может быть, по причине такого ужасного однообразия, люди от природы своей очень агрессивны. Они прямо-таки с наивной настойчивостью на протяжении тысячи поколений занимаются истреблением друг друга в многочисленных воинах. Те, кто отличился в ужасных убийствах, те, кто попирал ногами трупы врагов и пил их кровь, пользуются всеобщим уважением и получают красивые блестящие награды.
— Какая мерзость! — воскликнул Куху, на лице его было написано отвращение.
— Любое новое знание они умело используют для создания более совершенного оружия. Духи войны, крови и смерти правят миром людей. Причинять боль, отнимать жизнь — это у них в крови. Старик Джу рассказывал, что к тому времени, как он покинул мир людей, там не осталось ни одного дракона! Люди с помощью огня и меча полностью уничтожили драконье племя!
— Мир без драконов? — усмехнулся Куху. — Ничего удивительного… Но неужели Создатели просто покинули мир людей, отдав его на растерзание Теням, обрекая тем самым на вечные страдания и мучения?
Кикс немного подумал.
— Даже не знаю, что тебе ответить, — протянул он. — У них не осталось ни одного Хранителя Истинного Знания. Я даже не имею понятия, был ли поставлен Творцами Страж в этом странном мирке.
— Ладно, продолжай, ври дальше.
— Хорошо. Боги людей, их вера и магические ритуалы — все это настолько запутано, что тебе, маленький глупенький Куху, в них совершенно не разобраться, — Кикс умолчал, что сам ничего не понимает. — Но служители разных культов умело этим пользуются и процветают, раздувая вражду к чужакам и обещая всевозможные блага в будущем своим последователям и приверженцам.