Расследование. Рукопись, найденная в ванне. Насморк
Шрифт:
— Из-за кошачьих следов. Вы не заметили их, не так ли?
— Нет.
— Потому что их не было, — пояснил комендант. — У меня был только фонарь, но я все хорошо осмотрел. Этот кот не оставил на снегу никаких следов.
— Так откуда же он взялся?
— Не знаю. Наверное, он уже был там. До того как пошел снег.
— А когда он пошел?
— После одиннадцати. Или немного позже, можно узнать поточнее.
— Хорошо, но как он туда попал? Может, он сидел там все это время?
— Вечером его не было. Стикс дежурил до трех. С одиннадцати до трех. Да, именно в это время.
— Этот Стикс… открывал дверь?
—
— Ага, вы думаете, что кот тогда и проскользнул?
— Да, я так полагаю.
Вошли Томас и Уилсон.
— Готово, господин инспектор. Все выполнено. Коллз повез доктора на станцию, сейчас вернется. Поехали?
— Да. Положите это в багажник. Сёренсен получит дополнительную работу, — не без злорадства произнес Грегори и протянул коменданту руку. — Благодарю вас. Если это будет возможно, я хотел бы, чтобы Уильямса перевезли в лондонскую больницу. Прошу меня известить, если что случится, хорошо?
Они спустились вниз. Грегори взглянул на часы и изумился — полдень миновал. Он порядком проголодался.
— Перекусим? — обратился он к остальным.
Рядом был небольшой ресторанчик, вроде бара, с четырьмя столиками. Когда усаживались, подъехал Коллз.
Уилсон позвал его. Сержант, оставив машину на улице, присоединился к ним. Ели молча. Фотограф подкрутил свой черный, чересчур элегантный ус и заказал пиво.
— Выпьете, господин инспектор?
Грегори отказался. Сержант тоже.
— Я за рулем, — напомнил он.
Когда вышли на улицу, было около двух. По придорожным канавам текли мутные ручьи, весь снег превратился в грязную жижу, совсем немного серого льда поблескивало на крышах. Грегори неожиданно захотелось вести машину. Коллз сел рядом с ним, остальные — сзади. Тронулись, взметая фонтаны талой воды. Грегори взглянул искоса на сержанта (может, он против быстрой езды, как-никак отвечает за машину), но Коллз поглядывал через боковое стекло с сонным выражением сытости. Грегори прибавил газу. Водил он недурно, но, по собственному суждению, слишком резко. Он сожалел об этом, ибо жаждал обрести безмятежную самоуверенность и невозмутимое спокойствие настоящего водителя. Это ему удавалось, пока он об этом думал. Покрышки пронзительно шуршали, за несколько минут стекла покрылись тысячами темных восклицательных знаков. За Уимблдоном на шоссе стало тесно. Грегори так и подмывало включить сирену: приятен мгновенный эффект, открывающий свободный проезд. Но ему было совестно; в сущности, спешить было некуда. Меньше чем за час они добрались до Лондона. Уилсон и техник отправились в лабораторию. Грегори хотел заглянуть домой, сержант подбросил его. Когда машина остановилась, Грегори, вместо того чтобы вылезти, угостил Коллза сигаретой, закурил сам, а потом спросил:
— Вы видели там все это… Что скажете?
Коллз медленно поднял голову и стал опускать стекло.
— Сержант, мы знакомы не первый день. Как вам кажется, существует ли что-нибудь, от чего бы вы удирали… с пистолетом в руке?
Коллз быстро взглянул на Грегори, чуть приподнял брови и старательно стряхнул пепел. Казалось, он уже ничего не скажет, когда он вдруг вымолвил:
— Танк.
— Нет, нет, вы знаете, в чем дело.
Сержант с удовольствием затянулся.
— Я внимательно все это осмотрел. Он ходил там все вокруг и вокруг, а потом заметил нечто такое,
— А он не мог выхватить пистолет уже на бегу? — спросил Грегори. Глаза у него блестели. Он бросил на сержанта короткий взгляд. Тот неожиданно улыбнулся.
— Вы сами знаете, что нет. Эти наши железки сидят плотно. Вы видели следы? Он несся, как заяц! Кто так летит, не станет возиться с кобурой. Ему пришлось бы замедлить бег. В самом густом тумане фары машины видны за десять шагов, если бьют в лицо, а он их не заметил. Он совсем ничего не видел. Порядком его там припекло.
— От кого может убегать полисмен с пистолетом в руке? — повторил Грегори, глядя перед собой невидящим взглядом. Он не ждал ответа и не получил его…
Глава IV
— Слушаю, — произнес Шеппард.
Грегори положил перед ним исписанный листок.
— Я составил небольшую сводку, господин инспектор…
9.40.Хансел умирает во время завтрака от сердечного приступа. Доктор Адамс констатирует смерть.
14.00.Приезжает владелец похоронного бюро. Сестра Хансела отказывается дать ему костюм, тот увозит покойника без одежды, доставляя его в морг в гробу.
17.00.Констебль Аткинс заступает на свой пост у морга. Труп покоится в открытом гробу. Дверь заперта на скобу, в которую воткнута щепка.
23.00.Дежурство принимает констебль Стикс. Открыв дверь, он заглядывает в морг. Никаких перемен. Начинается снегопад. Возможно, что в тот момент, когда Стикс не смотрел на дверь, в морг проник кот.
3.00.Стикса сменяет Уильямс. Он не открывает дверь, только светит фонариком через окно в присутствии Стикса, который подтверждает, что внутри никаких перемен, после чего удаляется в городок.
5.25—5.35.Смитерс по телефону сообщает в полицейский участок в Пикеринге, что сбил полисмена.
5.50—6.00.Приезжает «скорая помощь» из Хэкки с доктором Адамсом и комендантом полицейского участка. Уильямса увозят в больницу. На шоссе на расстоянии 170 метров от морга стоит «бентли», который врезался в дерево, ударив Уильямса багажником или задним бампером. У Уильямса перелом основания черепа, сломаны три ребра. Он без сознания. Комендант едет в морг, удостоверяется, что дверь полуоткрыта, в метре от нее лежит труп, одно из окон разбито, стекло выдавлено изнутри, его осколки торчат в снегу. В морге комендант обнаруживает кота, забирает его с собой. Кот сначала ведет себя беспокойно, а по пути в поселок издыхает.
Следы, зафиксированные возле морга:
1. Следы констебля Уильямса, соответствующие отпечаткам его башмаков, образовали круговую тропинку возле морга; следы эти отдаляются от тропинки, приближаются к разбитому окну, потом направляются к шоссе и обрываются на месте аварии.
2. Следы коменданта участка — трудно различимые, так как он шел, главным образом, по следам Уильямса, лишь смазав их внутренний рисунок.
3. Один достаточно четкий след босой ноги, отождествленный с левой стопой умершего, обнаруженный под выбитым окном мертвецкой. След обращен пальцами к стене слегка внутрь, глубокий, как бы отпечатавшийся под действием большой тяжести.