Расстояние
Шрифт:
Наконец, перед глазами снова возникают очертания помещения. Во рту ком желчи, который я с трудом сглатываю. Боль в руке превратилась в саднящий фон для других эмоций. Вместо нее я стараюсь сосредоточиться на дыхании.
Пауэлл лежит на полу рядом с перевернутым стулом и шепчет:
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Он словно не понимает, что уже слишком поздно, уже ничем нельзя помочь.
– Я не знаю, где она, не знаю, – кричит он, и лицо его искажается до неузнаваемости. – Почему вы так поступаете, Лисон? Зачем?
Анна склоняется над ним.
– Ты знаешь, что было в тех документах. Имена всех мужчин и женщин Великобритании, за которыми установлено
Лисон выходит из комнаты и возвращается с рулоном липкой ленты.
– Пожалуйста, не надо, – стонет Пауэлл, когда она приседает перед ним. – Давай поговорим.
– Заткнись, иначе я ей еще один палец сломаю.
Анна заклеивает рот Пауэлла, достает телефон и уходит, позвякивая ключами.
Прежде чем она отходит достаточно далеко, я успеваю услышать, как совершенно другим голосом она произносит:
– Инспектор Эллис?
Через пару минут она входит и склоняется над Пауэллом:
– Моли бога, чтобы Эллис все рассказал, – и выходит, даже не взглянув в мою сторону.
Я бы не колеблясь сдала Эллиса. Его и Кэтрин Галлахер. Не колеблясь. Боль я терпеть не умею. Если только она вынет кляп, я расскажу все. Про Сеть, Нокса и многое другое. Интересно, сможет ли это что-то изменить? Она работала с Пауэллом, она агент, но никогда не слышала о том, что спецслужбы ищут информатора Лейдлоу. Ищут меня.
Карла уже успела исчезнуть. Ее следов нет в квартире Шарлотты Элтон. Мобильный телефон не существует. Ее мать мертва. Ее помощник, ее правая рука, видел, как ее уводят, и теперь постарается упрочить свои позиции. Его трудно за это винить. Йоханссон отсыпается на конспиративной квартире в Лондоне, разумеется, под присмотром Уитмана… Как мне хочется быть рядом с ним в его постели, прислушиваться к биению его сердца, прикасаться к его теплому телу.
Я не могу сейчас все потерять.
Через некоторое время Пауэлл начинает издавать звуки. Я закрываю глаза и продолжаю пытаться разгадать загадку, найти лазейку в заборе, позволяющую мне лучше все разглядеть. Сейчас у меня нет времени думать о пальце, и это к лучшему.
Через стягиваюшую кожу липкую ленту просачивается тихий стон. Пауэлл поднимает голову и в бессилии бьется ею об пол.
В Вашингтоне его ждут жена и дочь. Интересно, приходило ли ему в голову, что он может никогда их не увидеть?
Он не знает, но у него много общего с Дэниелом Фенти. Его так же приперли к стене и задавать вопросы, ответы на которые он не знал, в его непричастность так же никто не верил, и у него тоже не было возможности ничего изменить.
Мы с Крейги установили, кто похитил те документы, хотя Анне удалось получить более детальные сведения. Она занимает административную должность в МИ-5, играет роль связующего звена между отделами; до тех пор, пока мы с ней не связались, она была уверена,
Анна вскользь упомянула, что удалось свалить всю вину на Фенти и она вне подозрений. Его побег лишний раз доказывал его виновность, но тогда я еще не знала в чем. Возможно, в том, что он попал в поле зрения Анны. Вероятно, этого было достаточно.
Анна его нашла.
Интересно, как же она объяснила все Девлину? Сказала, что Фенти ее коллега, вынужденный скрываться? Человек, которому нужно укрытие, и врач, который будет помалкивать? Помоги мне, Марк…
И Марк помог: с домом и врачом по имени Кэтрин. Возможно, они разговаривали в его рабочем кабинете или в красивой квартире в Ноттинг-Хилле, и он был уверен, что делает добро. Анна тем временем работала с Дэниелом Фенти и помогала ей Кэтрин Галлахер: умная, хладнокровная, опытная, кроме того, на нее можно было положиться, ведь за нее поручился Марк Девлин.
Будь Фенти виновен, он бы, несомненно, признался. Он работал в службе технической поддержки – немного странный, помешанный на работе ботаник. Дэниел никогда бы не выдержал таких пыток.
Но дело в том, что Фенти был невиновен, поэтому ничего не мог рассказать.
Анна показала Девлину тело. Он оказался втянутым в это из-за нее, и теперь ему же предстояло взять вину на себя. Может, она апеллировала к его стремлению поступать по совести, то же чувство руководило им, когда он вышел на проезжую часть, чтобы остановить мчащийся автомобиль.
Кэтрин убила Фенти. Обращение в полицию лишь усугубило бы дело. Нам самим всегда приходится решать, как поступить.
Они убрали дом, уничтожили все следы. Анна целый год искала Кэтрин и, наконец, нашла в Программе. Но она не забывала и оглядываться по сторонам, поэтому, когда появился Пауэлл, взявшийся за некое загадочное расследование, она решила, что он приехал искать ее.
Пауэлл замер. Сомневаюсь, что он понял суть происходящего. Этот человек вызывает во мне большую симпатию, чем я ожидала. Я отлично его себе представляю: умный, прямолинейный. Однако разбирается во внутренних интригах подразделения хуже, чем полагает. Он честный человек, а с такими всегда сложно иметь дело. Ничего удивительного, что его отправили в Вашингтон. Вспоминаю строчки из его личного дела: ребенок, девочка, имя… Тея. Что ж, просто запомнить. Ты умен.
Да, теперь я все знаю.
Прежде чем увидеть, я слышу, что Анна вернулась. По шагам пытаюсь определить настроение. Удалось ли ей прижать Эллиса? По выражению лица ничего невозможно понять. Я сжимаюсь, готовая кричать и молить о пощаде, когда она приближается ко мне. Она сжимает мой сломанный палец, и боль барабанным боем отдается в ушах.
Анна поворачивается и смотрит на Пауэлла.
– Теперь будем ждать, – произносит она.
На этот раз она не причинит мне боль.