Рассвет Узумаки
Шрифт:
От на мгновение возникшей в голове картинки подобного 'боя' я впал в натуральный ступор, даже дрожь ужаса не смогла растопить этот лед... Да кто мне позволит такой 'бой'!...
Вдруг меня пронзила удивительная в своей простоте догадка: 'Так вот почему клан Узумаки насчитывал едва две тысячи человек и безвылазно сидел на своем острове!.. Уж там-то они были полными хозяевами... да и то - как оказалось, неуязвимых не бывает... а выходить в большой мир могли, наверное, только воистину ужасные монстры, которые одной лишь простой чакрой могли сделать все, что угодно... А еще - я никогда не
Так что же это получается? Я оказался в положении древнего халдейского жреца, который может запугивать народ апокалиптическими вещами типа солнечного затмения (а в моем случае - Печатью Отшельника, которая все равно дает природную чакру прямо в очаг. Накопитель для нее я создать не смог...), а когда его приходят жарить за отсутствие урожая на полях во время засухи - горит так же весело, как и простые смертные?
И что теперь будет? Забиться в норку на острове? Изрисовывать, как маньяку-граффитисту, все доступные поверхности вокруг защитными печатями и ловушками? Ну уж нет!
Я опустил взгляд на свои руки. Из-под лохмотьев рукавов по коже змеились линии. Тонкие и толстые, прямые и изогнутые. Печати, которые не помогли мне даже в битве против джонина... Вот так вот все бросить? А зачем? Фуин - это наука, фуин - это искусство, фуин - это я, Узумаки Айдо. В нем моя сила, в них нем душа, если бы не оно - я был бы обычным, не очень умным сиротой, и никогда не встретил бы маму... и друзей... И... Неважно. Мне просто нужно суметь все это защитить. Потому что я чувствую, что осталось очень МНОГО ИНТЕРЕСНОГО... ТЫ... Я... ОН... ЖЕ ХОЧЕШЬ... ХОЧУ... ХОЧЕТ... ЗНАТЬ БОЛЬШЕ! ПОСМОТРИ, ПОСМОТРИ, ДАЖЕ С ТЕМ, ЧТО ЕСТЬ СЕЙЧАС, Я... ТЫ... СОЗДАЛ...ЛА...ЛО НОВОЕ! Я... ТЫ... ОНА... ОНО... ХОЧУ... ХОЧЕТ... ХОЧЕШЬ... БЫТЬ НУЖНЫМ! ДАР, ВОЗЬМИ!...
– Ну вот, ушел в себя, загрустил, успокоился... Что и требовалось!
– ленивец улыбнулся.
– В следующий раз ищи для спарринга хотя бы Оникса, а то я слишком мал для таких развлечений.. И... Я бы хотел попросить тебя. Подумай вот о чем... Барьеры - вовсе не абсолютная защита. Ведь гравитация, например, может растягивать даже время, не то что какой-то барьер. С тебя же станется встретить существо с этой способностью и тут же стать его врагом, даже если оно будет такое одно на всю совокупность миров и вселенных!
– и спрыгнул с площадки.
Ох ты ж... Я что, задремал? И что это такое мне приснилось? 'Я...', 'Оно...'... Бред какой-то. А Нама тоже хорош. Сначала наведет на мысль, а потом обдумывать мешает... И откуда он знает такие умные слова, а тем более подробности из земной физики? Хотя про ленту Мёбиуса он мне напомнил вот... Так, ладно, отставить бесполезные умствования, мне нужно больше тренироваться, чтобы защитить всё, что мне дорого... и всех, кто мне дорог...
Поднял левую руку и напряжением.. воли, духа... нет, не могу сказать, в общем заметным, но не запредельным усилием неведомо какой мышцы запечатал небольшой валун где-то с метр. Вот так, замечательно. А дальше...
Дальше произошло два события, которые, случись они по отдельности, не стоили бы особого упоминания, но, случившись одновременно, привели к необычным последствиям. Я сосредоточился на том, чтобы освободить только один из камней, лежащих теперь в печати... Но тут по лесу разнесся предупреждающий рев Старейшины. От неожиданности у меня сбилась концентрация и два камня, возникшие ниоткуда около ладони, со свистом стартовали прямо в голову ленивца, поднимающуюся над краем площадки!
– Айдо, т... Р-Р-А-А-А!
– Лес потряс новый рев, а я бросился к краю. Черт, как неудачно-то... Только бы не съели за такое...
Я быстро бросился к краю скальной площадки и посмотрел вниз. Коричневая туша медленно, будто во сне падала на уступ перед пещерой Старика. 'Ну, может, пронесет... тут всего метров пятьдесят, а Фоливорус большой...'. Но тут ленивец взмахнул лапой и прямо под ним замерцала дрожащим воздухом плоскость барьера. Громадный шерстяной комок приземлился на плоскость, спружинил тремя лапами, держа четвертую в напряженном жесте... и медленно поехал вниз прямо на барьере.
'Ффух, пронесло!'. Я хлопнул Хирайшином и дождался, когда ленивец доберется вниз.
– Фоливорус, научишь меня так же? Я тоже хочу безопасно падать с пятидесяти метров!
– Айдо!
– Рык пошатнул скалы.
– За твои выходки тебя надо бы наказать!... Если бы ты пережил наказание от меня.
– Уже гораздо спокойнее добавил командир местного партизанского отряда.
– Вот, помню, Оникс как-то полез на верхушку дерева за самыми вкусными листьями и застрял в развилке ветвей. А как раз в это время был налет... Ух, я ему и всыпал!.. Впрочем, ладно, - немного смущенно хмыкнул он, - из-за твоих выходок чуть не забыл самое главное. Гарпии летят. У тебя примерно два часа.
– Отлично! Пока у нас есть время, обойдите всех наших и проконтролируйте, чтобы прятались так, как будто на землю сходит ваш ленивцевый бог. А иначе и сами помрут, и дело не дадут закончить.
– Не богохульствуй, Ками-сама - он один, - строго сказал шерстистый теолог.
– Не волнуйся, все сделаем. Хотя не думаю, что стоило громоздить такие сложности...
– Ну я же объяснял, дружище!
– В запале я не обратил на фамильярность внимания.
– Вы знаете, где живут гарпии? Не знаете. А, может, я умею создавать вечный и неразрушимый щит над лесом? Тоже нет. И выбивать нападающих полностью вы и с моей помощью не сможете, ни я ни вы не умеем летать. Так что приходится все это компенсировать... Ай, что говорить, я уже один раз рассказывал. Пошел я, короче...
– Иди-иди... дружище.
– Тридцатиметровый ленивец со значением хмыкнул надо мной, а я закрыл глаза и отпустил свои чувства, нашаривая самый далекий от меня маячок Хирайшина...
Появившись на загривке быка, первым делом достал чернила и начал выводить прямо у него на затылке контуры огромной печати 'неподвижность'. Было неудобно, бык неторопливо брел вперед по степи, под шкурой изредка напрягались мышцы и сухожилия, удерживая покачивающуюся голову и вздувая буграми кожу. Вряд ли бык меня чувствовал, уж очень цель мала. Но знай он, что своими движениями он дарит себе лишние минуты жизни - поскакал бы как ветер, раскидывая по сторонам степной ковыль... Лирическое настроение совершенно не мешало делу, привычная рука и наметанный глаз трудились совершенно без участия сознания, подрисовывая, стирая, корректируя, напитывая чакрой сообразно внутреннему чувству, которым я только недавно научился пользоваться сознательно, и без которого любой символ так и останется красивой картинкой...