Растопив лед недоверия...
Шрифт:
– Ладно. Мне жаль, Мария.
Как только Джозеф скрылся за дверью, к Марии подошел один из членов комиссии.
– В чем дело? – спросила его Мария тихо, почти шепотом.
– Кто-то забрался в офис шерифа, – сообщил он, поджав губы. – Но это еще не все. Вот взгляни. Этими листовками засыпан весь город.
И он протянул Марии листок с фотографией женщины.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Воскресное утро выдалось на редкость ясным и холодным. Уже весь город знал о том, что случилось в офисе шерифа.
Мария
Звонка Джозефа она прождала почти до часу ночи. Так и заснула на софе, сжимая в руках телефонную трубку.
Проснулась она от стука в дверь. Шея затекла от неудобной позы. На телефоне мигал огонек: села батарейка. Мария быстро поднялась, запахнула полы халата и поспешила к двери.
– Я пытался дозвониться к тебе, но телефон не отвечал, – объяснил Джозеф, стоя в дверях. Его фигуру заливал солнечный свет. Лицо было усталым, под глазами обозначились темные круги, видно было, что он не спал всю ночь. – Я беспокоился…
– Ты выглядишь так, будто тебе необходима чашка кофе, – ответила она, заметив на нем все еще вчерашний костюм и галстук.
Он улыбнулся, но глаза оставались тусклыми.
– Думаю, не только чашки, но и кофейника мне будет мало.
Мария распахнула дверь.
– Самое время позавтракать. Я приготовлю что-нибудь, если хочешь.
– С удовольствием.
Мария попыталась решить, надо ли подняться наверх и переодеться. Но, взглянув на его осунувшееся лицо, сочла прежде всего заняться завтраком.
– Расскажи, что случилось? – спросила она, доставая большой кофейник.
– Кто-то забрался в офис, поломал большую часть мебели, а затем залил все краской. На стенах были надписи… В общем, все выглядело так, словно меня хотели выставить некомпетентным.
– Кто? – спросила она, насыпая кофе.
Он зевнул и пожал плечами.
– Я уже сталкивался с подобным и раньше. Если уж шериф не может позаботиться о сохранности своего офиса, то как можно доверять ему безопасность граждан?
– Уверена, что никто не станет так думать, – сказала она, доставая из холодильника хлеб и яйца. – У тебя есть подозрения, кто это сделал?
– А у тебя? Ты не заметила ничего необычного? – спросил он в ответ.
Мысли Марии тут же завертелись вокруг танцев.
Томми Лайтнера не было там, когда они пришли. Он появился позже. И знал, что вскоре произойдет что-то неприятное для шерифа. Может быть, это он виноват?
– Я ничего не могу припомнить, – солгала она, гадая, правильно ли ее предположение. Она не могла заставить себя рассказать Джозефу, кого подозревает. Какое у нее право обвинять Томми? Прежде надо полностью убедиться в том, что это дело его рук.
Джозеф посмотрел ей в лицо, когда она ставила перед ним чашку кофе. Если бы Мария была спокойна, он почувствовал бы себя легче. Но Мария Лайтнер не умела лгать.
– Я заметил, что Томми не было, когда мы пришли на танцы. – Джозеф попытался облегчить ей признание.
– Это еще не делает его преступником, –
– Конечно, нет, – согласился он. – Но это делает его подозреваемым. Он и его семья довольно ясно показали свое отношение ко мне.
Мария разбила яйца на сковородку. Она была согласна с выводами Джозефа, но отказывалась верить, что Томми мог зайти так далеко.
– О чем он говорил с тобой вчера вечером? – спросил Джозеф. – Ваш разговор велся на повышенных тонах.
Мария опустила кусочки хлеба в тостер.
– Ты спрашиваешь меня об этом как шериф, ведущий официальное расследование? Или как Джозеф Робертс, мой друг?
– Я и то, и другое, – ответил Джозеф. – И не представляю, как могу быть кем-то одним.
– Тогда не знаю, могу ли ответить на твой вопрос.
– То есть ты хочешь сказать мне, что после того, как столько трудилась над созданием офиса, ты сможешь спокойно позволить Томми Лайтнеру врываться туда и устраивать погром?
Она подняла глаза. Взгляд Джозефа горел злым огнем.
– Я только хочу сказать, что не знаю, сделал ли это Томми или кто-то еще. Меня там не было. И ты тоже там не был.
– Не был, – согласился он. – Потому что все это время провел с тобой.
Мария медленно поднялась. Лицо ее побледнело.
– Я пойду наверх и переоденусь. А ты можешь убираться, как только доешь.
– Мария, я…
За ней громко хлопнула дверь кухни. Джозеф закрыл лицо руками, зная, что ему нужно выспаться. Он понимал, что его слова были несправедливыми и отвратительными. Конечно, он не верил, что Мария отвлекала его, пока Томми Лайтнер крушил офис.
Он просто уставший, вымотанный глупец. Он потерял сейчас больше, чем работу. Голд-Спрингс не был еще одной ступенькой в его карьере. Просто он хотел здесь жить, иметь семью и хотел, чтобы люди уважали его.
Но сейчас ему нужно поспать и принять душ, а Марии нужно время, чтобы остыть. Иначе она не захочет слушать его объяснений.
Джозеф сложил в мойку тарелки и чашки. А потом заметил листок бумаги на краю стола.
Взяв его, он почувствовал, как его переполняют воспоминания, приносящие с собой горечь и боль. Это была Рейчел. Довольно неудачная фотография. Не видно ни огонька в ее глазах, ни солнечного света, золотившего волосы. Джозеф посмотрел на знакомое лицо и словно услышал ее счастливый смех и горестный плач. Конечно, Лайтнеры узнали о ней. И сделали из нее оружие, чтобы подорвать к нему доверие жителей Голд-Спрингс.
Джозеф посмотрел на ведущую наверх лестницу и подумал: надо будет рассказать все Марии. Он удивился, что она не спросила его об этой листовке с нечеткой газетной фотографией и разоблачительной подписью:
«Рейчел Эндрюс, двадцать три года. Погибла в автомобильной катастрофе, связанной с вождением в нетрезвом состоянии. Сотрудник главного управления полиции Джозеф Робертс подозревается в том, что стал причиной катастрофы. Мисс Эндрюс была невестой шерифа Робертса. Хотим ли мы, чтобы человек, ответственный за аварию, в которой погибла женщина, был шерифом нашего города?»