Растревоженный эфир
Шрифт:
— О, Вик, — захихикала Джейн, — не надо преувеличивать.
— Щедро делясь со зрителями талантом великой актрисы, мисс Арчер в каждом эпизоде доминировала на сцене. Прекрасная, раскрепощенная, летящая на крыльях успеха, мисс Арчер полностью завладела вниманием искушенной, знающей толк в актерском мастерстве аудитории. К нашему полному удивлению, лишь в гримерной, куда мы пришли после спектакля, чтобы выразить наш восторг, выяснилось, что женщине, которая в этот вечер покорила сердца всех, кто сидел в зале, всего восемнадцать лет.
— Папа, — вновь засмеялась Джейн, — скажи ему, чтобы он это прекратил.
— Ты была великолепна, детка, — ответил Арчер. — Честное слово.
— Я
— Я испытывала странные чувства, глядя на тебя. — Китти посмотрела на свое отражение в зеркале. — Я словно превратилась в старуху.
Нэнси ничего не сказала. Но ее глаза подсказали Арчеру, что она никак не может отделаться от мыслей, которые роились в голове, когда она неотрывно смотрела на сцену. Подойдя к Джейн, Нэнси обняла ее, крепко прижала к себе. На мгновение в гримерной воцарилась тишина. Потом, распахнув дверь, вбежали три девушки, засыпав Джейн комплиментами. Она продолжала стирать грим, а остальные столпились вокруг, подсознательно ассоциируя себя с виновницей торжества, чтобы навсегда запечатлеть в памяти этот волнующий момент. Арчер посмотрел на цветы. Его букет чайных роз, гладиолусы от Эрресов, внушительного вида целлофановая коробка с двумя очень красивыми зелеными орхидеями, выставленная на первый план. Арчер вытащил приложенную к коробке карточку. Прочитал: «Будь восхитительной». И подпись: «Дом». Арчер вернул карточку на прежнее место, испытывая легкое раздражение, чувствуя, что точно такие же цветы с точно такой же карточкой Барбанте из года год присылал в десятки гримерных. Орхидеи казались слишком роскошным, слишком вычурным подарком восемнадцатилетней девушке, которая сейчас в присутствии родителей распускала волосы после самодеятельного спектакля. Мгновением позже появился и сам Барбанте в сопровождении Брюса. Арчер не видел сценариста в зале, никто не сказал ему, что он будет на спектакле. Брюс выглядел смущенным и подавленным.
— Джейн… — Барбанте, поприветствовав улыбкой Арчера и остальных, поцеловал Джейн в макушку. — Ты была очаровательна.
— Дом… — Джейн развернулась на стуле, подняла голову. — Не лги. Я была ужасной. А орхидеи… — Джейн махнула рукой в сторону целлофановой коробки. — Все смотрят на орхидеи. Они такие изящные.
— Джейн. — Брюс шагнул к Джейн, но не решился прикоснуться к ней. — Ты играла блестяще. Я и не подозревал, что ты так талантлива.
Арчер заметил, как усмехнулся Вик.
— Спасибо, Брюс. — Джейн вновь повернулась к зеркалу. — Спасибо, что пришел.
— Мне еле удалось вырваться, — страдальческим голосом ответил Брюс. Парень он был крупный, с розовой кожей младенца. Аккуратно одетый, чисто выбритый, выглядел он так, словно его бросили в кипяток, немного остудили, а уж потом отправили на спектакль. Брюс окинул взглядом цветы. — Я не знал, что следовало прийти с цветами.
— Брюс, не надо так мрачно, ты же не на похоронах. — Джейн обернула голову полотенцем. Улыбка Вика стала шире, а Арчер подумал о том, как жаль, что он не может вложить в сердце Джейн чуточку сострадания к ровесникам-мужчинам. Брюс отступил назад и привалился к стене, раздираемый душевными муками.
— А теперь, дамы и господа, позвольте обратить ваше внимание на то, что мне надо переодеться, — провозгласила Джейн, подчеркнув, что сегодня королева бала — она. — Почему бы вам не подождать снаружи и не придумать новые комплименты? Я быстро.
— Поблизости есть ресторан? — спросил Вик. — Мы бы могли поднять в честь примадонны бокал лимонада.
— У меня есть идея получше, — отозвался Барбанте. Арчер бросил на него подозрительный
60
«У Сарди» — известный ресторан театрального бомонда на Бродвее, где проводятся вечеринки после премьер и обсуждаются первые рецензии.
Джейн вновь развернулась на стуле и ослепительно улыбнулась Барбанте.
— Отличная мысль. Я прикинусь, будто жду рецензий.
— Разве завтра у тебя нет занятий? — спросил Арчер.
— Я их прогуляю, — отмахнулась Джейн. — Декан поймет. Она славится тем, что может войти в положение студенток.
— Я думаю, идея хороша. — Китти хотелось продлить этот славный вечер. — Еще не так и поздно, а здешние рестораны очень уж паршивые.
— Китти, а тебе хватит сил? — озабоченно спросил Арчер, хватаясь за последнюю соломинку. — Может, пора домой?
— Я прекрасно себя чувствую. — Китти коснулась руки Арчера. — Не упрямься.
— Едем в «Сарди», — провозгласил Вик. — Папу уломали.
— Да я в общем-то и не возражал. — Арчер поморщился. Получалось так, словно он не хотел достойно отметить триумф дочери. — Просто хотел убедиться, что все «за».
— Я на машине, — сказал Барбанте. — Подожду нашу приму и вместе с Брюсом доставлю в ресторан. Там и встретимся.
— А верх мы опустим? — Джейн скинула туфли на высоком каблуке, наклонилась и начала снимать чулок.
— Джейн, на дворе зима, — напомнил Арчер.
— Сегодня чудесная ночь. Я хочу посмотреть на звезды.
— Верх опущен, — доложил Барбанте, — потому что до полуночи все твои желания — закон.
«Господи, — подумал Арчер, — не хочу я стоять здесь и все это выслушивать».
— Хорошо, увидимся в «Сарди», — бросил он. — Пошли.
— Шубку застегни на все пуговицы, дорогая, — предупредила Китти, прежде чем выйти из гримерной.
— Не волнуйтесь, миссис Арчер, — ответил за нее Барбанте. — У меня с собой меховое покрывало.
«Сукин сын, — подумал Арчер, — запасся на все случаи жизни!» Следуя за Нэнси и Китти, он прошел мимо Брюса. Юноша так и стоял у стены с выражением обиды на лице. Дурак, подумал Арчер. Брюс тоже его раздражал. Мог бы пораскинуть мозгами и инвестировать пару долларов в цветочный бизнес.
— Пошли, Брюс. — Барбанте ухватил юношу под локоток. — Покурим, пока дама подготовится к возвращению в реальную жизнь.
— Я не курю, — ответил Брюс, отлепляясь от стены.
— Счастливчик, — вздохнул Барбанте. — Это дурная привычка.
Вик хохотнул, когда они шли по коридору.
Вик заказал две бутылки шампанского, и они уже стояли в запотевших ведерках со льдом, когда Джейн вошла в зал. «Все, — думал Арчер, — включая мою жену и моего друга, вступили в заговор, цель которого — оторвать от меня дочь и забросить ее во взрослый мир». Он пытался сохранить здравомыслие, забыть о ревности — процесс-то естественный, однако испытывал обиду и разочарование. В эту поездку его дочь предпочла отправиться не с отцом, а с другим мужчиной, в автомобиле с откинутым верхом, под меховым покрывалом, любуясь сверкающими в небе звездами. Обратил он внимание и на то, что в руках Джейн держала зеленые орхидеи Барбанте. Простенькие чайные розы, подаренные отцом, должно быть, остались на туалетном столике, забытые среди баночек с кольдкремом и бумажных салфеток.