Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой
Шрифт:
Одновременно с ходатайством Лауэра о получении гражданства шла работа по созданию Шведского комитета помощи евреям Венгрии. Помимо руководства еврейской общины к этому делу подключился промышленник Хайнрих фон Валь, прибывший в Стокгольм 13 марта с двойной целью – поправить свое здоровье и жениться на шведке. Венгерский еврей, фон Валь был директором Weiss Manfred, одного из крупнейших промышленных концернов Европы, венгерского аналога Krupp, в числе основателей которого были его дядя и отец. С учетом его положения он был важным источником информации о ситуации на родине. Точно так же, как и Лауэр, фон Валь очень хотел послать кого-то в Венгрию, чтобы спасти родных и друзей, а также для обеспечения своих экономических интересов.
К
После мартовской оккупации Уллейн-Ревицки, женатый на англичанке и настроенный резко антинацистски, был отозван назад в Будапешт. Однако возвращаться он отказался, и шведское правительство позволило ему остаться в качестве частного лица с сохранением дипломатического статуса. В ситуации “ужасных преследований”, которым подверглись венгерские евреи, Уллейн-Ревицки как посланник “свободной Венгрии” обратился к шведскому министру иностранных дел Гюнтеру и просил правительство Швеции высказаться “в защиту преследуемых и предпринять такие шаги и демарши, какие оно сочтет уместными для улучшения положения моих еврейских соотечественников”.
Когда Рауль 2 декабря 1943 года устроил коктейльную вечеринку у себя дома, в списке гостей числились Уллейн-Ревицки с женой, с которыми он был знаком по Будапешту. Рауль был в контакте еще с одним венгром, тоже дипломатом в отставке, бывшим пресс-атташе и журналистом Андором Геллертом (это он в 1942 году начал переговоры о сепаратном мире с американской миссией в Стокгольме, закончить которые был послан Уллейн-Ревицки). Геллерт также играл роль контактного лица между Венгерской социал-демократической партией, шведскими социал-демократами и британскими лейбористами.
Отчетов о преследовании венгерских евреев в апреле – мае становилось все больше, поэтому было решено, что Рауль постарается отправиться в Венгрию как можно скорее. Проблема состояла в том, что он подлежал призыву на военные сборы и не мог освободиться и уехать ранее 31 мая. Кроме того, он, как и раньше, чтобы выехать из страны, нуждался в разрешении даже на тот период, когда военных сборов не было.
14 мая Рауль обратился с рапортом с просьбой разрешить его пребывание за границей с 1 июня по 31 декабря 1944 года. Целью поездки в Венгрию была “закупка продовольствия, частью для экспорта в Швецию, частью для распределения среди венгерских евреев через комитет, который будет для этого образован”. Речь идет, уточнил он, “о деле, в высшей степени достойном внимания, в буквальном смысле о жизни и смерти”.
На следующий день, 15 мая, Коломан Лауэр направил письмо раввину Эренпрайсу, к тому моменту, видимо, согласившемуся на кандидатуру Рауля в качестве эмиссара для планируемой спасательной акции. Как сообщил ему Лауэр, они с Раулем пришли к выводу, что лучше всего было бы образовать шведское “общество поддержки” в Будапеште, например, отделение организации “Спасите детей”, которое бы находилось под эгидой шведской миссии.
Господин Валленберг тогда отправится в Будапешт для создания комитета, членов которого он подберет на месте в меру своих возможностей. Мы хотели бы, чтобы руководителем-администратором стал швед, живущий в Будапеште. Кроме того, в комитет должно войти несколько благонамеренных арийцев и несколько евреев. Мы уже установили связи с ними.
Когда эти условия будут созданы, у господина Валленберга появится много возможностей для помощи, хотя сейчас, естественно, невозможно сказать, как далеко может простираться подобная помощь.
Господин Валленберг по моей просьбе заявил о своей готовности пробыть в Будапеште два месяца, пока эта акция помощи не начнет работать самостоятельно.
Как видно, работа по организации спасательной акции в Венгрии велась в тесном сотрудничестве Лауэра, Рауля и еврейской общины. Одним из членов рабочей группы была тетя Рауля, Эбба Бунде, которая посетила министра иностранных дел, чтобы обяснить ему суть акции. После аудиенции она отчиталась перед Раулем, который письмом передал информацию Эренпрайсу. Министр иностранных дел, писал Рауль, заявил, что “всецело настроен на то, чтобы помочь”. Он “обещал написать посланнику [в Будапеште] Даниэльсону и выяснить возможности поставок в гетто”. Даниэльсону также будет “предложено организовать распределение того, что будет присылаться в будущем, через шведскую миссию в Будапеште”. Идея состояла в том, чтобы закупленные в нейтральных странах товары посылать в миссию через Красный Крест.
Письмо Рауля Валленберга главному раввину Эренпрайсу от 3 июня 1944 года.
Рауль был готов ехать в Будапешт немедленно, но был вынужден дожидаться ответа от своего армейского командования. Хотя он просил решить вопрос безотлагательно, ответ задерживался. 6 июня Рауль получил разрешение “пребывать в Венгрии” с теми же оговорками, что и при предыдущем обращении, – “за исключением периодов, когда заявитель может оказаться подлежащим военной службе”.
На следующий день Коломан Лауэр написал письмо сотруднику Красного Креста Вальдемару Лангле – тому самому “проживающему в Будапеште шведу”, который имелся в виду в письме к Эренпрайсу:
Великое несчастье, постигшее нас всех, особенно тяжело ударило по моим родным, которые, как Вы знаете, более не находятся на свободе. Прошу Вас помочь господину Валленбергу, чтобы мои тесть и теща Лайош и Ирене Штейн и маленькая Сусанна Михай смогли приехать в Швецию.
Как господин Сален, так и я предоставляем в распоряжение необходимые средства. Рауль Валленберг, которого я знаю уже три года как честного и добросердечного человека, наверняка сделает все, что в его силах, чтобы помочь [19] .
19
В Levine 2010 (с. 219) письмо ошибочно датировано 6 июля.
14 июня Рауль расписался в получении обыкновенного шведского загранпаспорта. Но он так им и не воспользовался: когда три недели спустя он выехал в Будапешт, его личность была удостоверена другим, более внушительным документом.
УВБ
Рауль должен был поехать в Будапешт как представитель Центрально-европейской компании, причем как можно скорее. С этим планом, однако, пересекся сходный проект, возникший вдали от шведской столицы.
Зимой на “еврейский вопрос” обратило внимание американское правительство. Однако мнение о том, как следует действовать США, было неоднозначным. Министерство иностранных дел противодействовало попыткам принять еврейских беженцев. Но Министерство финансов, во главе которого стоял еврей Генри Моргентау, заняло совсем другую позицию. В начале января 1944 года Моргентау получил отчет о позиции американского МИДа по вопросу беженцев и переслал его президенту Рузвельту. На основании этого президент издал не требующее одобрения конгресса президентское распоряжение о создании Управления по делам военных беженцев (УВБ) с задачей “спасения… жертв преследований противником” и создания временных пристанищ для таких жертв. Управление имело широкие полномочия, в том числе право заключать финансовые сделки со стороной противника, что было запрещено согласно Акту о торговле с противником от 1917 года.
Государственное финансовое участие было небольшим: деятельность Управления главным образом финансировалась за счет американских еврейских организаций. В Швеции представителем УВБ был Айвер С. Олсен, американец норвежского происхождения. С декабря 1943 года Олсен служил атташе по финансам при американском посольстве в Стокгольме, а в апреле 1944 года стал атташе по вопросам беженцев. При этом лишь очень немногие знали, что Олсен также работал на американскую разведку OSS (Управление стратегических служб, предшественник ЦРУ).