Равиен, дорога обратно

Дэвлин Джейд

Таня одним глазом посматривала на Тайя, а вторым на ворона. И на последнего — все благосклоннее, матервестер!

Как-то так получилось, что за содержимым моей тарелки следила одна из белочек, а вот за Таней ухаживал сам хозяин домика.

— Рекомендую попробовать вот этот салатик. Вино из позднего винограда, вам обязательно понравится, леди. Это мясо приготовлено по очень старинному семейному рецепту моей госпожи, сырокопченое, попробуйте кусочек. Вам не понравилось это вино? Поменяйте леди бокал! Позвольте предложить вам красного сладкого?

Вином Таня не увлеклась —

ни сладким, ни кислым. Но ворон завладел ее вниманием почти на все время обеда, и только когда мы все уже наелись, она обернулась и заметила мое присутствие. Отодвинувшись от Багдасара, сидевшего к ней уже совсем вплотную, Таня улыбнулась мне. Я решил не изображать из себя несправедливо обиженного и позабытого-позаброшенного и тоже улыбнулся в ответ.

Татьяна:

Сама не заметила, как отвлеклась на ворона. Сначала — назло этому белколюбу, а потом Багдасар как-то незаметно завладел всем моим вниманием. Он ненавязчиво ухаживал, в меру шутил и интересно рассказывал про историю этого охотничьего «домика».

Фига домик! Домина! Этакий замок в миниатюре, в три этажа, даже с башенками. Обедали мы внизу, в большой, отделанной темными дубовыми панелями столовой. В открытые двери была видна еще одна комната, тоже в коричневых тонах, с ковром на полу, камином и кабаньими головами на стенах. Короче, этакий «домик» короля на охоте.

А потом я увидела застывшую Ромкину физиономию и спохватилась. Он-то за белками носом не водит, смотрит на меня, а я… ну, в общем, ясно. У, коварный клювоносец, запудрил мне мозги, я почти про Тайя и белку забыла.

Но именно почти. Краем глаза все же посматривала и в результате обозлилась настолько, что решила: а нафиг мне парень, который будет под каждый хвост заглядывать? Надо ему белку — флаг в руки, барабан на первичные половые признаки и паровоз в задницу!

— Я первая в ванну. Ром, ты пойдешь? — и поднялась из-за стола.

Рома тут же подскочил, вытирая рот салфеткой. Багдасар понимающе улыбнулся:

— Надеюсь, вы еще осчастливите меня своим обществом, леди? Выпьете чаю, например?

— А мы… сегодня должны ехать? — почему-то в моем голосе прозвучал вопрос, неизвестно к кому обращенный. Но посмотрела я сначала на Ромку, а потом на этого белкофила.

— Как скажешь, — фыркнул Тай, тоже зачем-то выползая из-за стола.

— Спасибо, сударь, обед был великолепен, — расшаркался Ромка, вначале так зыркнув на Тайя, что тот снова плюхнулся на стул. — Мы вполне можем тут заночевать, если ты хочешь и хозяин не будет возражать, — и, подцепив меня под руку, потянул наверх.

— О, леди, вы же понимаете, что я буду только рад принимать вас здесь столько, сколько вы пожелаете, — выдал нам вслед Багдасар.

Я застыла в нерешительности. Нормальный отдых… ванна… и белки! Р-р-р! Не знаю!

— Давайте решим чуть позже, — и сбежала.

Тай:

Я сначала дернулся вслед за ними. Потом встретился с Ромкой взглядом и сел обратно. Сидеть и смотреть точно не хочу, мешаться — тоже. Тем более Таня меня не звала, а навязываться… Занятой самке? Нет уж, пусть этот хвостокрыл ведет себя как хочет, а мне и свободных хватит. Тем

более одной явно неймется, только пахнет от нее странно. Самка в городе явно меня хотела, а эта — нет. Пристает, себя предлагает, меня возбуждает, но желанием не пахнет. То есть пахнет, но не так активно. Может, у них тут так принято? Чуть захотелось, сразу хватать самца и тащить в постель? Не ждать, пока скрутит? Только ведет она себя так, как будто у нее просто зудит в одном месте.

— Ули, проводи нашего гостя в его комнату, — произнес ворон.

Ласково сказал, вежливо. А мне все равно не по себе. И вокруг дома запах странно-знакомый. И самка себя загадочно ведет. Подозрительно тут все, не нравится мне здесь. Не люблю я эту, как ее, цивилизацию. В лесу спокойней — все понятно.

— Пойдемте, сударь, — белочка потерлась о мое плечо грудью. По телу пошел жар, в паху потяжелело.

Наверх мы поднимались в обнимку. Самка висела на мне и терлась всеми частями тела. Мне даже делать ничего не надо было. Даже одежду самому с себя снимать!

— Я помогу вам раздеться, сударь!

Но потащила все же в комнату с тазом. Замочила меня туда, как наши самки белье. После чего принялась тереть мое тело какой-то мыльной тряпкой. Сначала сильно, потом все нежнее и нежнее. Ее попытки залезть этой тряпкой мне между ног я пресёк сразу — отнял и помыл все сам. Развлечься я был не против, тем более Таня так смешно ревновала. А вот секса… Нет, не сейчас.

В том, что все стоит, как раньше, я уже убедился. Любая самка, не знающая, что я пережил, будет видеть во мне сильного молодого самца и хотеть. Это тоже не изменилось. Но в том-то и дело, что мне не нужно любую. Я ничем не лучше ворона — меня тянет к чужой самке. Может, если развлечься с белкой, мне станет легче? А то закрываю глаза и вижу Ромку на Тане! Р-р-р-р!

— Сударь, желаете отдохнуть после купания? Я могу…

— Дай мне полотенце и скачи по своим делам.

После сытного обеда и мытья в горячей воде хотелось спать. Правда, член был против изгнания белки — впервые мы с ним думали по-разному.

Дождался, пока самка выйдет, упал на кровать… Забавно, но неуютно. Неспокойно. Перетек в лонгвеста, тихо спустился вниз, выскочил из дома и отбежал поближе к лесу. Улегся в тени деревьев и задремал.

Татьяна:

Ванная комната была королевская. И по размеру, и по оснащению. Такое количество травяных мылок, шампуней, бальзамчиков, кремиков я только в магазине видела.

Правда, я сразу отодвинула в сторону все флаконы, из которых пахло магией. Нафиг, незнакомыми магическими зельями не мажусь. Но осталось вполне достаточно для шикарного купания.

Не могу сказать, что мне так уж хотелось мыться вдвоем, но не позвать Ромку мне показалось свинством. Он так мило ревновал и при этом старался меня не обидеть. И вообще он… Вот я не знаю.

Это не влюбленность, точно. Я не начинаю пылать от желания, только его увидев — как моя лиса от Тайя, блин! Но, в то же время, у меня к Ромке столько нежности, столько… Погладить его хочется, приласкать, и чтобы он сам приласкался, у него удивительно трогательно и приятно получается.