Равная солнцу
Шрифт:
Она протянула мне полотняный мешочек, в котором я обнаружил стопку синих шелковых платков с тончайшей вышивкой. Изображала та благородную госпожу на ковре под каштаном, углубленную в книгу. Мое сердце забилось: впервые Пери удостоила меня подарка из своих вещей. Отныне я мог носить с собой такой платок на случай, если он ей понадобится.
— Благодарю вас, повелительница. Ваше доверие переполняет меня радостью.
— Я слышала, тебя хотел убить один из людей Хайдара, но ты избежал покушения. Не
Я поклонился, вспоминая, как беспощадно евнух Багой правил древней Иранской империей, сокрушившей даже могучий Египет.
— Мне может скоро понадобиться человек твоих качеств. Пока не появится Исмаил, все зыбко. Этим утром я написала ему и посоветовала скорее прибыть, чтоб знатные люди, чьи надежды не сбылись, не взбунтовались. Отнеси это послание моему главному гонцу и вели немедленно доставить.
В приемной Пери устроилась за решеткой. Перед нею толпился народ — от мальчишек-посыльных с письмами от хозяев до знатных людей вроде ее визиря Маджида, которого позвали первым. Он говорил пронзительно, задыхаясь, будто не мог успокоиться со вчерашнего дня.
— Достойная повелительница, двор в разброде. Многие из знатных, кто поддерживал Хайдара, бежали в страхе за свою жизнь. Те, кто остался, не знают, с кем говорить. Повара оставили поварни.
Брови Пери изумленно взлетели.
— Ступай к Анвару и прикажи ему отыскать главного повара. Их первейшая обязанность — немедленно восстановить работу дворцовых кухонь.
— Да, высокая повелительница, — отвечал Маджид, — но Анвар может не знать, от кого нынче получать распоряжения, когда шах мертв.
— Скажи ему, что его судьба зависит от отдаваемых мною.
Лоб Маджида пошел складками, губы скривились, прежде чем он выдавил:
— А-а-а… где ему получать деньги?
— Разумеется, из шахской казны.
— Но главного казначея нигде нет, чиновники с нужными печатями исчезли.
— Я найду этих людей и потребую их помощи, — сказала Пери. — А пока скажи Анвару, что я плачу из собственного кошелька.
— Но потребуется много серебра!
— Мой добрый визирь, похоже, ты не сознаешь, что я унаследовала свою законную долю состояния моего отца.
Маджид казался таким же растерянным, как человек, от которого безвозвратно умчались все его лошади.
— Но лишь вашему сиятельному отцу разрешалось…
— Не задерживайся. Тебе придется быть убедительным.
— И что же мне говорить?
— «Это приказ властителей Сафави». Теперь иди.
Тон Пери был таким жестким, что все тело Маджида напряглось, как у полководца, получающего приказ на атаку. Затем он поклонился в знак покорности. Пери выглядела непреклонной, как военачальник, и я, потрясенный, смотрел на нее. Хвала Богу! Она только что взяла бразды правления!
Я
К вечеру глаза Пери туманила усталость.
— Кто следующий? — со вздохом спросила меня она.
— Мирза Салман Джабири, глава шахских служб.
Он только что прибыл, но был одним из четырнадцати ближайших чиновников шаха, и потому я незамедлительно провел его к ней. Невысокий и худой, он тем не менее словно заставлял воздух вокруг себя твердеть от целеустремленности.
— А чего же хочешь ты? — фыркнула Пери. — Дела мастерских уж точно могут подождать.
Он был непоколебим:
— Точно. У мастеров все в порядке.
— Что же тогда?
— Ничего, достойная повелительница. Как верный слуга вашего покойного отца, я пришел спросить, могу ли я предложить свою помощь.
Пери недоверчиво подняла бровь:
— Так у тебя нет просьб?
— Никаких. Я просто желаю служить вам.
Пери шепнула мне: «Он единственный, кто остался мужчиной настолько, чтоб предложить свою помощь!» Заметив, как изменилось мое лицо, она тут же попросила извинения.
— С чего мне начинать? — спросила она у мирзы Салмана. — Всё в беспорядке. Где люди?
— Прячутся. Ждут. Тревожатся.
— Благородные мужи должны вернуться на свои посты, чтобы правительство действовало, пока не вернется Исмаил. Я желаю созвать собрание и отдать им распоряжения.
— Но только шах или великий визирь имеет право созывать собрание. Никто не может превысить их власти.
— Таких людей здесь нет. Что ты предлагаешь?
Шах Тахмасб так устал от великих визирей, что не позаботился назначить нового.
— Сказал бы, что высокородный член дома Сафавидов, но не знаю кто. Знатные сочли бы, что кто-то из царевичей. Если ваш дядя будет представлять вас, все будет в порядке.
На фарси нет различия между «он» и «она», что могло нас выручить в этом случае.
— Отличный совет.
— Кстати, у меня есть кое-что лишь для вашего слуха.
— Да?
— Чего бы вы ни задумали добиться на этом собрании, не полагайтесь на главного казначея. Я хорошо его знаю. Он склонится лишь перед силой нового шаха.
— Почему он так уверен, что мой брат сохранит его в этой должности?
Мирза Салман хмыкнул:
— Верно. Люди часто принимают намерения за судьбу.