Равновесие Сил

Марочкин Виктор

— Нас там не было, а те, кто пытались их задержать, мертвы.

Рутар медленно повернулся, у него не было ни малейшего желания наказывать старших демонов, хотя их участь — смерть в назидание другим. Останавливал лишь тот факт, что все когорты находятся далеко от герцогства и в любой момент мог поступить приказ наступать, а значит, генералы будут нужны герцогу на поле битвы. А эти могли еще пригодиться, хотя здесь уже нечего было охранять.

— Скольких вы убили, прежде чем они исчезли в портале? — задал принципиальный вопрос Рутар.

Будучи истинным воином по духу и по крови, он не мог его не задать. Пронизывающий взгляд герцога заставлял

демонов нервно дышать, осознавая свою никчемность. Они не могли ни ответить, и уж тем более ни соврать, ведь им было известно, что герцог знает правду, ему просто хотелось услышать ее от них.

— Генерал смертельно ранил одного, еще нескольких мы выбили из строя и лишили боеспособности. Были еще раненые…

— Сколько?! — прорычал герцог.

— За все время боя я не увидел ни одного убитого, — прозвучал ответ.

Демон выдохнул. Впервые за все время он почувствовал, что бессилен. Всего сотня смогла сделать то, чего не смогла бы сделать даже тысяча его отборных бойцов. Герцогу нанесли урон, а сами при этом остались без единой потери.

Рутар мотнул опущенной головой и взмахом руки отпустил своих подчиненных, добавив:

— Мне здесь не найти ответов.

Он был прав. Все, что здесь произошло, не поддавалось никакой логике. Здесь можно было предполагать диверсию воинов Сумрагона, но тот не стал бы так отчетливо оставлять свои следы, и ему нужно было бы все герцогство, а не девчонка демона. Ею можно было бы манипулировать, только это не в стиле Сумрагона. Если это был отряд врагов из Гардии, то все становится еще запутаннее и вопросов возникает еще больше.

Фаладан отпустил молодого Рутара, лично переправив его в крепость. В мощи этого древнего чернокнижника сомневаться не приходилось. Как понял потом сын Калдохона, темный повелитель отправил его охранять древнего герцога, который проводил очень сложные и важные ритуалы. Они редко общались: Рутар не собирался выглядеть глупым мальчишкой перед Фаладаном, поэтому почти все время молчал, проводя время в медитации со своим клинком, или же тренировался, рассекая воздух изящными выпадами.

Однажды чернокнижник сам подошел и сообщил Рутару, что на его замок напали, потом предложил отправить Рутара через портал. Герцог немедленно согласился, условием было лишь то, что он сможет находиться в родном поместье не более часа. Этого было достаточно, чтобы осмотреть место боя и расспросить подчиненных о произошедшем. Правда, это ничего не дало, абсолютно ничего.

Час подошел к концу, и Рутар затылком почувствовал, как сзади начинает распахивать свои объятия темнота, открывая перед ним дверь в другое пространство. В замке его больше ничего не держало, и он понял, что потревожило его в тот самый день, когда явился советник от темного повелителя, — то было ощущение, что мир безвозвратно меняется.

Он шагнул в портал со словами:

— Может, там я получу то, что мне нужно?

Пылал огонь. Он пылал в глазах воинов, провожавших своих братьев в последний путь. Эти чувства нельзя было ни передать, ни разделить с кем-то, кроме тех, кто стоял рядом и смотрел на огонь, пожиравший тела десяти человек, с которыми судьба свела их в начале жизненного пути.

Не всех смог спасти король Терноэль, увечья тяжелораненых воинов были настолько сильными, что светлая эльфийская магия ничего не могла поделать. Благородному эльфу ничего не оставалось, кроме как бороться за жизни остальных, которые еще нужны были этому миру. По его

приказу был развернут лазарет, и лучшие целители его народа делали все, чтобы отряд людей оправился от ран. И вскоре все вылечились, осознав, что этот ужасный путь пройти без потерь не удалось.

Блэк Харт тоже смотрел на пламя, и оно отражалось в его глазах. Он не бежал с благодарностями о спасении к Голбусу или же к лесному королю, а наоборот, злобно скалил зубы, потому что именно они отправили «Чертову сотню» на бойню, не предупредив, что может выйти совсем не так, как было запланировано. И поэтому сейчас тела десяти его боевых товарищей горят на погребальном костре, а вся остальная «Сотня» выстроилась вокруг. Никто из них не склонял головы, все смотрели на огонь гордо, ведь каждый понимал, что только они смогли пройти через этот ад, пройти и вернуться.

Лейтенант испытывал гордость за отряд, а злоба раздирала душу. Тяжело быть орудием в чужих руках. В какой-то момент он позавидовал отцу, который служил своей земле, и каждый знал его как героя, знал о его подвигах перед королем и народом. «Чертову сотню» знают лишь как безжалостных убийц, выполняющих задания неведомо кого и притом стоящих не на лучшем счету у короля. Но на Крейдона было наплевать, он сам запятнал себя кровью невинных, и его отношение к народу оставляло желать лучшего, но вот именно народ и называл воинов 'Чертовой сотни’безжалостными головорезами. Репутация не очень приятная для тех, кто честно служит своей родине.

Рядом стояли друзья, с которыми не единожды сражались плечом к плечу, они тоже не отводили взгляда от огня, они тоже были наполнены злобой. А ведь это был не конец. После такого задания должны последовать новые, ведь теперь время было не на их стороне и за такой дерзкий поступок можно было заплатить очень дорого.

Но воинам «Сотни» было плевать, они и так заплатили немалую цену за то, чтобы всего лишь выкрасть демоническую девчонку из ее поганого мира.

Бойцы «Чертовой сотни» лично возложили своих братьев на погребальный костер, возведенный в середине площади Бретоля. Они были здесь одни, никто из солдат, офицеров, рыцарей и вышестоящих лиц не вышел, позволив отряду самому проститься с товарищами.

— Равон, Хэмол, Герат, Вигор, Рогалд, — Харт медленно начал перечислять имена павших товарищей.

— Азек, Черан, — продолжил далее Хорс.

— Кадин, Тринад, — подхватил Вектор.

— Джозар, — выдохнул и закончил Блэк Харт.

— Мы будем помнить их как наших братьев и как героев, — начал было Вектор, но, увидев, как хищно скалит зубы лейтенант, осекся.

Шрам, полученный в Бездне, добавлял лицу Блэка Харта еще больше злости и жестокости, хотя Харт таким не являлся.

— Никого из нас не будут считать героем, потому что ни один человек не знает, что «Сотня» делает для всего мира. Все знают нас лишь как убийц и безжалостных головорезов, — презрительно высказался Блэк.

— Но…

— Нет никаких «но», мой друг. Мы орудие в чужих руках, нас используют в своих целях. И кровь убитых будет на наших клинках, но не на тех, кто отдает приказ.

Друзья замолчали, вслушиваясь, как трещит костер, забирая их боевых братьев в иной, неизвестный им мир.

— Нас для того и готовили, чтобы убивать тех, кто вершит зло, неважно, что будут думать об отряде, каждый из нас прекрасно осознает то, что мы сражаемся на стороне света, — вставил свое мнение Хорс Рим.

— А для меня важно! — вспылил Харт. — Я не намерен носить клеймо убийцы.