Рай со свистом пуль
Шрифт:
– Благодарствую, – буркнул Глеб и принялся осматривать, куда же их угораздило.
Картина в свете фонаря не взывала даже к сдержанному оптимизму. Рваный карстовый тоннель прорезал нутро подземного мира. Вода не мчалась с бешеной скоростью, но протекала довольно быстро. На сером фоне она казалась тоже серой, мутной, страшноватой, издавала утробные звуки, огибая выступы и гребни в стенах. С потолка свешивались наросты, похожие на витиеватые люстры. Проход заканчивался – узкая тропинка, тянущаяся вдоль речного желоба, упиралась в монолитную стену, а под ней и красовалась скользкая покатость, едва не стоившая Глебу бодрящего купания.
– Упс, – печально вымолвила Ева. – Получается, что прохода нет. Очень жалко, господа, я, кажется, ошиблась. Но я предупреждала, что далеко не ходила, только спустилась, немного посветила факелом…
Тусклый свет скользил по серым изможденным лицам. Щурился Каренин, которого все происходящее, похоже, искренне забавляло – он дико устал, но с любопытством вертел головой, моргал, опирался на плечо Евы и как-то невзначай его поглаживал. Ева выглядела виноватой. Покачивался и молчал, словно сломавшийся робот, бухгалтер Фаткин – перемещение в загробный мир откладывалось, но явно ненадолго. Отвернулась Анна – ее лицо исказилось от боли, но она не хотела показывать свою слабость.
– Пойдем назад? – не подумав, бросил Гурьянов.
– Поплывем вперед? – предложил Дениска – и его идея не отличалась продуманностью.
– Никуда не пойдем? – предложила соломоново решение уставшая Татьяна. – Встанем лагерем и будем жить в маленькой хижине на берегу этой дикой реки… – она покосилась за спину, – отражая периодические набеги неприятеля?
Набег не замедлил. Неприятель находился уже над головой. Дрогнула земля, и прозвучал отдаленный хлопок. Из колодца посыпалась земля, запрыгали камни. «Гранату бросили», – похолодев, подумал Глеб. Но бросили с поверхности, четыре секунды прошли быстрее, чем граната долетела до низа, и взрываться ей пришлось в колодце. Люди ахнули, дрожь пробежала по кучке изможденных россиян.
– Спокойно! – сдавленно прокричал Глеб. – Они не смогут ничего сделать, если сами не спустятся! А мы положим любого, кто это сделает!
Но, судя по всему, пираты начали спускаться. Снова дрогнули стены – вторая граната рванула ниже, и снова хлынуло из колодца. Третья – еще ниже, столб каменной пыли метнулся из нутра вертикального створа и практически достиг остолбеневших людей! Заныл бухгалтер, заныл Александр Наумович, настроение у которого стало решительно портиться. Грязно выругалась блондинка, не имеющая комплексов по поводу высказывания наболевшего. Четвертая граната разорвалась оглушительно – практически рядом, больно резануло уши, и такое ощущение, что дрогнул потолок тоннеля, и что-то затрещало там наверху…
– Ой, мамочка… – простодушно сказала Ева. Она нашла руку Глеба и крепко в нее вцепилась. Жаркая вибрация прошла по телу – романтика, нечего сказать…
Погибать за просто так пиратам уже не хотелось, они спускались вниз и периодически сбрасывали в колодец гранаты. И вот свершилось – очередной комочек металла выпрыгнул из колодца, прокатился несколько метров и с отчаянным треском взорвался, осветив на мгновение подземелье! Наступательная граната, осколки разлетаются не дальше чем на двадцать метров. Но психологический эффект был достигнут – люди впали в панику, и даже спецназовцам стало страшно. Ладно, если бы только психологический эффект! Стены тоннеля уже конкретно ходили ходуном, потолок трещал и сыпался. Что-то сорвалось сверху, разбилось вдребезги, пролетев короткое расстояние. Пошла цепная реакция – взорвалось еще ближе! Орали люди, давили друг на друга, с потолка отваливались минеральные наросты – уже рядом, бились об пол, разлетаясь на осколки…
– Прыгай, командир! – проорал Дениска. – Чего ждешь, думаешь, устаканится?! Да хрен оно устаканится!
Кончалось время на обдумывание. Да нечего тут обдумывать! Не нравилась ему идея. Он-то справится, а вот справятся ли остальные? И тут нажали на толпу Гурьянов с Соколовой, которым не хотелось, чтобы их спины посекло осколками. И снова скользкий пол начал уходить из-под ног. Вариантов не было, и руки Евы в его руке тоже не было! Мир качнулся. А все вокруг уже обрушивалось, сотрясалось, пыль забила нос. Визжали, матерились штатские и люди на государственной службе. Он куда-то заскользил, выронив автомат. Да что за бред?! Под трибунал! Сортиры драить! И первым ухнул в холодную воду, которая подхватила его, закружила и куда-то понесла…
И это называется «родная стихия»?! Не останься за плечами безумные сутки, наполненные утомительным «троеборьем», он бы справился на четверочку. Но усталость давила и не давала толком развернуться. К сожалению, и боевые пловцы – живые люди… Он чуть не захлебнулся, наглотался стылой воды, вынырнул, ошарашенный, справился с дыханием… и чуть не разбился о стену! Этот клятый тоннель извивался знаками бесконечности – то влево, то вправо, да еще и увеличился наклон желоба, вода текла быстрее, уже неслась как угорелая… Он ухватился за какой-то выступ, повис, преодолевая сопротивление потока, принялся настраиваться на требуемую волну (а в полной темноте это делать особенно приятно). А вода несла мимо него каких-то бедолаг. Сталкивались тела, кто-то умудрялся кричать, кто-то захлебывался. Его ударили в бок ногой, прозвучал тоскливый вскрик, и ногу скрутило судорогой. Он терпел и не услышал, как человек поплыл дальше. Где он? Глеб оторвался от выступа, нырнул… и ударился обо что-то мягкое. Извивалось туловище, мельтешили конечности, похоже, этот несчастный уже тонул. Он нащупал обнаженное женское бедро, крепко обнял его, чтобы не вырвалось, отправился выше – обхватил талию, просунул руку под плечо, вынырнули оба. Он держал ее правой рукой, загребал левой, достиг стены… и повис, ухватившись за что-то.
Женщина надрывно кашляла ему в лицо, а он терпел. Похоже, не успела нахлебаться…
– Ева, это вы?
– Ага, четыре Евы… – Она давилась, отплевывалась, но ох уж эта злая ирония…
Понятно, ухмыльнулся он мысленно:
– Ошибочка вышла.
– А если бы знали, что это не Ева, стали бы спасать?.. – выдавливала женщина. – Ладно, чего уж там, все равно спасибо…
– Знаете, Анна, я никогда еще не встречал таких ядовитых и злых блондинок! – прокричал он. – Практически все блондинки, даже крашеные, – добрые, пушистые, хотя и несколько ограниченные существа…
– Я тоже ограниченная, – фыркнула Анна. – Разве умная оказалась бы в таком дерьме? Боже, я плаваю, как корова, а еще нога распухла и болит, сволочь… Посоветуйте что-нибудь?
– Во-первых, помолиться, – посоветовал он со всем прямодушием. – Во-вторых, не нервничать, когда мы с вами расстанемся – а расстанемся мы с вами сразу же, как ударимся о стену, и дальше вам придется плыть в гордом одиночестве. Наберите воздуха, старайтесь не погружаться под воду, а если уж бьетесь о стены, то бейтесь чем-нибудь мягким – у вас ведь остались еще мягкие места?
– Издеваетесь? – вспылила блондинка. – Ладно, отпускайте, придумаю что-нибудь, помоги мне Господи…
Он сомневался, что она доберется до конца тоннеля – с больной ногой, не умея плавать! Но в тесном контакте они утонули бы оба. Какое-то время он держал ее за ногу, но снова закружило, завертело… А ведь это то самое место, о котором говорил старина Джанко! – дошло до Глеба, когда после очередного всплытия и «прочистки» носа он разглядел далекий свет в конце тоннеля. Выход подводной реки в северо-восточной оконечности острова. Имелась, стало быть, вероятность, что вышвырнет людей не на голые камни, а в глубокое синее море – и будет очень мило, если не с высоты сорока метров…