Рай — Техас!
Шрифт:
— Потолкуем позже, Дэнтон.
— Я могу и подождать.
Джимбо посмотрел на него тяжелым взглядом и повел Конни прочь. Бобби Том кинул взгляд на розовые клочки, валявшиеся под ногами, и подумал, что Конни вряд ли удалось оказать ему добрую услугу.
— Не понимаю, почему бы тебе не сказать мне, что произошло с фарой?
— Потому что это не твое собачье дело! — Вылезая из автомобиля, Бобби Том хлопнул дверцей сильнее, чем следовало. Грейси вздрогнула от обиды.
Сполоснувшись под душем, он надел голубую рубашку из легкой ткани, высоко закатав рукава. В выцветших джинсах и жемчужно-сером стетсоне он походил
Она горела желанием продолжить борьбу под знаменем Купидона. Восхитительная увертюра только распалила ее. Но ей хотелось давать, а не просто брать, без этого все происшедшее сильно смахивало на подачку.
Она ускорила шаг и догнала его возле самого дома.
— Последней водила машину я!
Он взглянул на нее сердито:
— Это не твоя вина. Фара разбита позже.
— Тогда почему ты мне не скажешь, что произошло?
— Я вообще не собираюсь больше об этом разговаривать!
Она отступила и решила зайти с другого конца, но тут ее внимание привлек его домик. Простое панельное строение, выкрашенное в белый цвет, сильно отличалось от чикагской резиденции Бобби Тома, и с трудом верилось, что столь непохожими друг на друга зданиями владеет один человек. Четыре бетонные ступеньки взбегали к дощатой площадке крыльца, обнесенной белыми перилами, дальше была видна деревянная вращающаяся дверь, возле которой висела метла.
Широкие доски крыльца были выкрашены в тот же практичный темно-зеленый цвет, что и входная дверь. Двойные окна, не отягченные ставнями, приветливо смотрели во двор, где росли редко расставленные раскидистые деревья. Взгляд Грейси не обнаружил здесь никаких бронзовых фонарей или декоративных дверных молотков с потемневшими от времени гонгами. Домик был небольшим, крепким и производил впечатление уютного убежища.
Бобби Том толкнул дверь, и она вошла внутрь.
— О Господи!
Он хмыкнул:
— От такого может перехватить дух, верно? Сделав три шага по игрушечному коридору, Грейси очутилась в гостиной, и ее охватило ощущение чуда.
— Этого просто не может быть!
— Я был уверен, что тебе понравится.
Она чувствовала себя так, будто попала в кукольный мир, увеличенный до размеров нормального, — здесь царили розовые пастельные тона, кое-где приглушенные мягким бледно-зеленым сиянием. Кружевные оборочки, бантики, крошечные цветочки просто ошеломляли и были подобраны с таким тонким вкусом, что хотелось тут же пристроиться, поджав ноги, в одном из маленьких кресел и раскрыть роман Джейн Остин, попивая мятный чай и поглаживая ангорскую кошку.
В этой комнате пахло розами. У Грейси заныли кончики пальцев. Ей страстно захотелось потрогать все эти воздушные занавески, туго накрахмаленные салфетки, позвенеть хрусталем и поскрести позолоту.
Откуда исходит этот запах свежей весенней земли? Все ясно, конечно же, из корзины, стоящей в простенке, и папоротник в ней просто роскошен. А как славно будут похрустывать под ладонью высушенные плоды шиповника, лежащие на каминной доске!
Когда Бобби Том шагнул в центр гостиной, ее сердце зашлось от восторга. По логике вещей, в таком эфемерном окружении он должен был выглядеть по-дурацки, однако произошло нечто иное. Контраст между кисейной пышностью интерьера и статью космического ковбоя был настолько ярким, что она ощутила дрожь в коленках. Однако гипертрофированная самоуверенность человека и утонченная изысканность обстановки отнюдь не собирались вступать в спор. Обе стороны лишь выигрывали в сравнении друг с другом.
Он бросил свой стетсон на мягкую оттоманку и кивнул в сторону арочного проема, задрапированного легкой тканью:
— Если хочешь увидеть что-то действительно стоящее, загляни туда.
Прошло несколько секунд, прежде чем она сообразила, чего он от нее хочет. Сделав пару шагов в указанном направлении, она очутилась в жемчужно-сером пространстве узкого коридора и замерла, обнаружив новую дверь. Волосы на ее затылке шевельнулись, когда он произнес:
— Проходи же. Мне интересно, что ты об этом скажешь.
Увидев широкую, как степь Аризоны, кровать, она задохнулась от восхищения. Над этой роскошной постелью плавал пышный, как грозовое облако, балдахин, поддерживаемый золочеными столбиками. С него, слой за слоем, свешивались каскады тонких, как паутина, кружев, напоминающих пелену дождя.
Ее глаза засияли:
— И ты каждое утро поджидаешь здесь добрую фею, которая тебя разбудит?
Он рассмеялся:
— Давно хочу избавиться от всего этого, но никак не доходят руки.
Эта сказочная комната выглядела так, словно принадлежала спящей красавице. Проведя долгие годы в казенных стенах «Шэди Экрз», попирая ногами только крашеные полы, она не могла поверить, что такое чудо может существовать взаправду. Умереть — не встать, думала она.
Зазвонил телефон, но он не обратил на это внимания.
— Над гаражом имеется небольшая комнатенка, где ты сможешь неплохо устроиться. Там же расположен мой гимнастический уголок.
Она изумленно взглянула на него:
— Я не собираюсь жить у тебя.
— Ты будешь жить здесь, и попрошу без возражений! Ты просто не можешь позволить себе ничего другого.
Несколько секунд она не могла понять; что он имеет в виду, потом припомнила свой разговор с Уиллоу. Студия «Уиндмилл» обеспечивала Грейси жилье и питание, пока она работала помощником продюсера, однако ее новая должность не предусматривала таких льгот, так, кажется, заявила миссис Крейг, но Грейси была тогда слишком расстроена, чтобы принять это обстоятельство во внимание.
— Я подыщу какой-нибудь дешевый мотель, — твердо заявила она.
— При твоем жалованье он должен быть не просто дешевым — он должен быть бесплатным.
— Откуда ты знаешь, какое у меня жалованье?
— От Уиллоу. Я сразу же подумал — почему бы тебе вместо всего этого не купить ведро с тряпкой и не пристроиться на ближайшем перекрестке мыть окна автомобилей. Гарантирую — там ты заработаешь больше.
— Деньги — это еще не все. Я готова принести некоторые жертвы ради приобретения нового опыта.
Вновь заверещал телефон, и опять он проигнорировал звонок.
— На случай, если ты об этом забыла, — мы ведь с тобой считаемся помолвленными. Народ здесь знает меня хорошо, и никто не поверит в нашу помолвку, если я разрешу тебе жить в какой-нибудь дыре.
— Мы помолвлены?
Он раздраженно поджал губы.
— Я отчетливо помню, что ты стояла рядом со мной, когда я объявил всем присутствующим в фургончике леди, что ты ответила на все вопросы футбольной викторины.
— Бобби Том, никто не принял твоих слов всерьез. Во всяком случае, поразмыслив, они тут же придут к выводу, что их попросту надули.