Рай. Том 2
Шрифт:
Мередит пришло в голову, что, учитывая обстоятельства, она думает о Мэтте с какой-то необычайной нежностью и вынуждена невольно признать причину этого. Мэтт был прав — между ними всегда существовало что-то. С той первой ночи, когда она встретила его, у них вспыхнуло какое-то необъяснимое притяжение друг к другу, протянулась нить, быстро связавшая их тогда, в те далекие дни на ферме. Она чувствовала это, но каким потрясением было узнать, что и Мэтт испытывал то же самое. И теперь безумное притяжение снова пробивалось к жизни, начиная с того несчастного обеда, когда он подшучивал над ее нерешительностью. Оно снова расцвело зимним вечером на ферме, как только она вложила свою руку в его ладонь, прося о примирении, и росло с каждой
Раздраженно вздохнув, Мередит встала, выключила свет и направилась к спальне. Она уже стояла у постели, расстегивая блузку, когда в памяти снова всплыли слова, которые она так упорно старалась забыть, и пальцы застыли на пуговицах:
«Если проведешь со мной ночь, я дам тебе весь мир. Но если переедешь в мой дом, я подарю тебе рай на золотом блюде. Все, что захочешь, все, что пожелаешь. В придачу со мной, конечно. Это комплексная сделка».
Мередит словно зачарованная не шевелилась, и прошло немало времени, прежде чем она постаралась взять себя в руки и продолжала раздеваться. Этот человек совершенно неотразим. Неудивительно, что женщины падают в его объятия. Только воспоминание о его голосе, шепчущем ей на ухо все эти слова, заставляло руки трястись.
«Да уж, если бы Мэтт решил разлить свою сексапильность по бутылкам и продавать, — подумала она, невольно улыбаясь, — мог бы всю жизнь не работать и получать огромные деньги».
Ее улыбка поблекла, когда Мередит представила, скольким женщинам он предлагал рай, но тут же поняла, что, должно быть, кроме нее — ни одной. Даже бульварная пресса никогда не осмеливалась намекать, что в его доме живет какая-то женщина. И теперь, сообразив это, Мередит быстро успокоилась. Кроме того, она слишком устала от безумного эмоционального напряжения последних двух дней, чтобы удивиться этому.
Уже лежа в постели, Мередит подумала о Паркере. Она целый день надеялась, что он позвонит. Несмотря на то, что они расстались в гневе, она в глубине души знала, что никто из них не желает разрывать помолвку. Но теперь до нее дошло, что Паркер, возможно, ждал ее звонка. Завтра, решила Мередит, завтра она позвонит и снова попытается заставить его понять!
Глава 43
— Приветствую, Мэтт, — кивнул на следующее утро Джо, когда Мэтт скользнул на заднее сиденье лимузина, и добавил, смущенно глядя на газету, которую тот держал в руках:
— Все… все в порядке? Помирился с женой?
— Не совсем, — сухо ответил Мэтт и, не разворачивая «Чикаго трибюн», которую обычно читал в машине, вытянул ноги и стал смотреть в окно. На губах играла слабая улыбка, мысли снова вернулись к Мередит. Прошло несколько минут, прежде чем Мэтт заметил, что Джо не распугивает, как обычно, несчастных водителей и, подняв удивленные глаза, заметил, что водитель наблюдает за ним в зеркальце заднего обзора.
— Что-то случилось? — спросил Мэтт.
— Нет, а что?
— Ты только сейчас упустил шанс подрезать нос этому автофургону.
Джо безмолвно отвел взгляд, нажал на акселератор, а Мэтт снова стал предаваться приятным воспоминаниям о Мередит, и это продолжалось до тех пор, пока он не вышел из машины в подземном гараже здания «Хаскелл».
— Доброе утро, Элинор, — с широкой улыбкой поздоровался он, проходя мимо офиса секретарши и открывая дверь. — Вы прекрасно выглядите сегодня утром.
— Доброе утро, — выдавила та неестественно тонким голосом и, следуя их обычному утреннему ритуалу, последовала за ним в кабинет с блокнотом в одной руке и стопкой телефонных сообщений в другой, готовая записать его указания по каждому отдельному пункту. Мэтт заметил взгляд, брошенный ею на лежавшую на столе газету, но его внимание тут же привлекла груда записок с телефонными сообщениями в руке секретарши.
— Откуда столько звонков?
— От репортеров, — с отвращением фыркнула Элинор. — Из «Трибюн» звонили четыре раза, из «Санди тайме» три. Из Юнайтед Пресс Интернэшнл звонят сейчас, я попросила подождать. Представитель Ассошиэйтед Пресс сидит внизу, в главном вестибюле, вместе с журналистами местных теле — и радиостанций. Звонили из всех четырех крупнейших телекомпаний и из Си-эн-эн. Журнал «Пипл» желает поговорить с вами, зато репортер из «Нэшнл Тэттлер» попытался выкачать что-нибудь из меня, поскольку, как он сказал, «публика желает знать всю подноготную с точки зрения секретаря». Я бросила трубку. Кроме того, было два анонимных звонка от каких-то идиотов, намекавших на то, что вы гомосексуалист, и еще один от мисс Эйвери, которая велела передать, что вы лживый ублюдок. Звонил Том Эндерсон, спрашивал, не может ли помочь чем-нибудь, и охранник в вестибюле просил вызвать подкрепления, чтобы не дать журналистам вломиться сюда. Она тяжело вздохнула:
— С этим по крайней мере я справилась.
Мэтт нахмурился, мысленно перебирая в памяти последние сделки и пытаясь понять, какая именно вызвала столь неожиданный интерес прессы.
— Случилось что-то, о чем я не знаю? Элинор мрачным кивком указала на сложенную газету.
— Вы еще не успели прочесть?
— Нет, — покачал головой Мэтт, раздраженно разворачивая «Трибюн», — но если вчерашней ночью произошло что-то, вызвавшее такую суматоху. Том должен был позвонить мне в ту же…
Он взглянул на первую страницу и замер, на какую-то секунду не в состоянии осмыслить увиденное. Фото Мередит, Паркера Рейнолдса и его самого красовались под броским заголовком, каждое слово которого буквально кричало:
«МОШЕННИК АДВОКАТ ПРИЗНАЕТСЯ В ОБМАНЕ ИМЕНИТЫХ КЛИЕНТОВ».
Мэтт схватил газету и, стиснув челюсти, поспешно пробежал глазами заметку:
«Вчера вечером полиция Бельвиля, штат Иллинойс, арестовала Станисласа Шпигальски, сорока пяти лет, на основании предъявленных обвинений в мошенничестве и занятии адвокатской практикой без лицензии. Согласно заявлению департамента полиции Бельвиля, Шпигальски признался в обмане сотен клиентов за последние пятнадцать лет путем подделки подписи судей на документах, которые он никогда не подавал к рассмотрению, включая и решение о разводе мисс Бенкрофт, якобы» полученное» десять лет назад. Если верить Шпигальски, отец наследницы огромного универмага Мередит Бенкрофт нанял его для ведения бракоразводного процесса с известным промышленником Мэтью Фаррелом. Мередит Бенкрофт, о предстоящем бракосочетании которой с финансистом Паркером Рейнолдсом объявлено в этом месяце…»
Мэтт с бешеным проклятием поднял глаза, быстро просчитывая все возможные последствия неприятной огласки, и, обратившись к секретарше, начал словно из пулемета выстреливать приказами:
— Немедленно соединитесь с Пирсоном и Левинсоном, потом найдите моего пилота. Позвоните в машину Джо О'Хара и передайте, чтобы действовал по инструкции, а потом попытайтесь дозвониться моей жене.
Элинор кивнула и вышла, а Мэтт дочитал статью до конца:
« Представители закона заявили, что их внимание к Шпигальски привлек местный житель, пытавшийся получить копию бракоразводного свидетельства из суда Сент Клер Каунти. Полиция Бельвиля уже обнаружила некоторые досье Шпигальски, но подозреваемый отказался выдать остальные до первого слушания дела, назначенного на завтра, где он собирается лично представить их суду. Ни Фаррел, ни Бенкрофт, ни Рейнолдс пока не успели сделать по этому поводу никаких заявлений… Детали так называемого развода Бенкрофт — Фаррел остаются невыясненными, но представитель бельвильского департамента полиции заявил, что они уверены, будто Шпигальски, которого они описывают, как легкомысленного человека и нераскаявшегося преступника, сможет ознакомить с ними журналистов…»